Дом страха
Шрифт:
— Итак. Если я поговорю с Мейером… и мы все уладим… ты пойдешь со мной?
— Я мог бы.
— Мог бы, но захотел бы?
Он чувствовал себя трогательно неуверенно, когда задавал этот вопрос, и его сердце замерло, когда Ярек ответил не сразу. Он не осмеливался взглянуть ему в лицо.
— Думаю, да, — наконец услышал он. — Скорее всего, — добавил Ярек, придвигаясь. И опаляя дыханием ухо Тристана, прошептал. — Скажи мне, куда ты хочешь пойти.
— Может быть, в Вену? — предложил Тристан неровным голосом, в то время как влажный язык Ярека медленно двигался вокруг мочки его уха. Кудри Ярека щекотали его щеку. — Там есть чем заняться внештатному
— Например, вот этим? — дорожка щекочущих легких поцелуев спускается по шее Тристана.
Тристан рассмеялся. — Я имел в виду оперу и все такое. Но это… это тоже хорошо.
Мокрая полоска потянулась вдоль его ключицы. — А куда еще мы поедем?
— В Рим, безусловно, — со всеми его пророками, святыми и сивиллами, застывшими на месте и во времени, в мраморе и краске. Со всеми его гробницами и пантеонами, храмами и устрашающе древними катакомбами. Возможно, они покажутся менее пугающими, если кто-то будет держать вас за руку, когда вы будете проходить мимо них.
— И в Париж, — на его старейшем мосту, Понт-Неф, наверняка будут толпы туристов. И светлячки, похожие на крошечные сигаретные искорки над мутными водами Сены. Он уже видел их однажды, но не было никого, кому можно было бы их показать.
— Это было бы здорово, — мечтательно выдохнул Тристан. Может быть, даже глупо романтично. Он уже очень давно не думал о романтичных вещах и не ожидал, что это когда-нибудь случится.
Ярек промурлыкал в знак согласия, его поцелуи скользнули ниже, вниз по груди Тристана…
И вот тогда, наконец, прибыло обслуживание номеров.
Ярек в последний раз быстро поцеловал Тристана в пупок.
— Оставайся здесь. Сейчас принесу.
Он выскользнул из постели и даже не потрудился обернуть вокруг талии простыню или полотенце, чтобы не показаться невежливым. С того места, где он находился, Тристан не мог сказать, был ли парень из обслуживания номеров шокирован, увидев обнаженного мужчину, открывающего дверь. Может быть, он просто одарил Ярека снисходительным взглядом, который обычно бывает у персонала отеля по отношению к простым смертным, что бы они ни делали.
— Ты ведь не забыл, что похож на меня, правда? — закрывая дверь, Тристан пожурил Ярека. — Что он подумает, увидев тебя в таком виде, с голой задницей, и предположив, что это я?
— Что ты хорошо повесился? — предположил Ярек с непроницаемым лицом, только уголок его рта дернулся в сдерживаемой улыбке.
Тристан швырнул в него подушкой. — Подлиза!
Ярек поймал ее. — Я тебя смутил? Прости.
Тристан пожал плечами. — Нет, все в порядке.
Это не было смущением. Больше похоже на зависть. Тристан жалел, что не может так легко и беззаботно относиться к своему телу, голому или нет. Ему вообще хотелось бы легче относиться к жизни. У него не было к этому таланта.
Они поужинали в постели, по очереди таская еду друг у друга, хотя Ярек скорее ковырялся в ней, чем ел как следует, а затем возобновили прерванные занятия. Прижавшись друг к другу всем телом, они неторопливо целовались, как будто у них было все время на свете. Тристан почувствовал легкую боль между ног после нескольких раундов энергичного совокупления, но это был приятный ожог, напоминание об их телах, соединенных таким множеством приятных способов, и его член, безусловно, голосовал за продолжение. Простыни под ними были смяты в беспорядке, и Тристан мог чувствовать жар эрекции Ярека рядом со своей собственной, мучительное ощущение, потому что ему нужно было больше
— Ш-ш-ш, спешить некуда, — прошептал Ярек, прижимая свой член к члену Тристана и крепко обнимая их обоих. — Не торопись. Не кончай, пока я не разрешу.
Бедра Ярека лениво покачивались, и Тристан изо всех сил старался не извиваться в неконтролируемом экстазе, или, может быть, агонии, или и том, и другом. Ярек двигался целеустремленно, но жестоко медленно. Тристан вцепился ему в спину, ногти впивались все глубже и глубже, все мышцы напряглись от желания. Он потерял всякое представление о том, сколько времени прошло, но он не мог больше сдерживаться, не мог, не мог…
— Еще нет, — предупредил его Ярек со злой усмешкой, сжимая основание члена Тристана, чтобы предотвратить приближающийся оргазм. — Я хочу насладиться этим. Смаковать тебя, пока я могу. Твое лицо… теперь оно такое открытое, такое беззащитное. Мне нравится.
Ярек провел пальцем по полуоткрытым губам Тристана, засунул его в рот, затем добавил еще один, и Тристан застонал вокруг пальцев в ответ на резкую команду: «Покажи мне, в каком ты отчаянии».
А он действительно был в отчаянии. Их эрекции все еще касались друг друга, но лишь слегка. Тристан с трудом удержался, чтобы не схватиться за свой член и грубо не кончить — нескольких рывков было бы достаточно. И все же он заставил себя лежать спокойно, сжимая в кулаках простыни, в то время как пальцы Ярека продолжали погружаться в его рот. Может быть, именно завороженный взгляд Ярека остановил его. Или то, как прерывисто тот задышал, когда Тристан обвел языком чувствительные кончики пальцев, жадно и послушно посасывая их.
Он хотел, чтобы Ярек тоже потерял самообладание. Он хотел увидеть то же самое нетерпение, то же самое желание на лице, которое отражало его собственное. Ради этого он вполне мог подождать.
Но, о Боже, все было бы намного проще, если бы он был связан, как-то зафиксирован! Может быть, стоит попросить Ярека снова связать его?
— Хорошо, — немного неуверенно похвалил его Ярек. — Вообще-то, идеально. Я думаю, ты заслуживаешь награды.
Наконец, скользкие от слюны пальцы убрались, и было легко догадаться, куда они направятся дальше. Тем не менее, Тристан задохнулся, когда почувствовал их на своей сверхчувствительной расщелине, осторожно пробирающихся, ощупывая. Затем они скользнули внутрь, толчком погрузившись вглубь, и Тристан извивался на них, растягиваясь и обжигаясь одновременно восхитительно и слишком сильно, чтобы вынести.
— Слишком рано? — осторожно спросил Ярек, разминая нужное место, но Тристан только промычал в ответ, не в силах произнести ни слова. Он не знал, хочет ли он больше ощущений или меньше, слишком ли он сильна боль, чтобы продолжать или нет. Он предпочел бы, чтобы Ярек решил за него — в этот момент, на грани полной потери контроля, он не возражал, если Ярек завладеет его телом и будет владеть им столько, сколько захочет. Это почти было бы любезно с его стороны.
Еще несколько толчков, и пальцы Ярека исчезли, оставив его опустошенным, слишком опустошенным. Вместо этого член Ярека скользнул по его промежности, не входя внутрь, а просто дразняще покачиваясь вверх-вниз вдоль расселины. Тристан застонал, когда рука Ярека снова сомкнулась вокруг его давно забытой эрекции, и Ярек наклонил голову, чтобы прикусить губы Тристана как раз вовремя, чтобы уловить этот звук. В его глазах был голод, яростный и неудовлетворенный, выражение, к счастью, близкое к тому, что хотел увидеть Тристан.