Дом у кладбища
Шрифт:
Через минуты две Лиза принесла сразу и нож, и ножницы. Внутри портрета была небольшая припухлость, внешне выглядевшая как письмо. Мужчины склонились над портретом, и операция началась.
– Есть! – прошептал Феликс. – То, что и требовалось доказать! Завещание Даниэля де Труаля!
Все окружили его, державшего в руках полуистлевший клочок бумаги с надписью «Завещание», на котором тоже было несколько капель крови.
«Моей любимой жене, Розалинде де Труаль, я бы подарил свою жизнь, но в моих силах только то, что могут сделать мои руки. Простите меня за мой скверный характер, знаю, знаю, дорогая, что Вы, как и я, несчастны. Над
– Нужно проверить все портреты, они могут оказаться с сюрпризами, – предложила Лиана.
На втором портрете, старом и уже выцветшем от ненадлежащего ухода, лежал слой пыли.
– Второй тоже с сюрпризом. Де Труаль, видимо, был весьма преклонного возраста, интересно, сколько ему было?
– В газете написано, что его казнили, интересно, за что?
– Ну, если в деле замешана женщина, которую любил муж… Это следует из того, что в день свадьбы он подарил ей обручальное кольцо и перстень.
– Вечно ты винишь во всём женщин, давайте посмотрим на всё это под другим углом, – с укоризной заметила Виолетта Михайловна.
– Завещание Розалинды де Труаль, – торжественно произнёс Феликс.
В столовой снова воцарилась тишина.
«Мой дорогой Роханд!
Я старая, уже немощная женщина, хочу изложить свою последнюю волю. Я с Божьей помощью беру на себя ответственность, возложенную на меня свыше, и прошу принять от меня этот замок, сад и конюшню, вместе с тем и сельскохозяйственные угодья, расположенные неподалёку…»
Феликс приподнял глаза и посмотрел в пустоту:
– Что вы об этом думаете?
– Тише, читайте дальше.
– Здесь не разобрать, от старости и ветхости завещание почти истлело, но дальше, ниже, под пятном крови стоит подпись другой рукой:
«Доверяю Вам целиком и полностью.
– Подделка!
– Да, вы правы, дорогая, определённо подделка, – негромко заметил Александр Михайлович.
– А женщины тут и ни при чём. Просто бывают корыстолюбивые мужчины, которые мечтают прибрать к рукам замок.
– Есть ещё очень любопытный момент, – продолжал Феликс. – В завещании Даниэля говорится о кладбище. Мне никто не говорил об этом.
– Только не говори, что ты… – не закончила Лиана.
– Да, я просто обязан осмотреть кладбище, и, если повезёт, найти могилу Даниэля и Розалинды. Я вот думаю: а что, если воссоединить их души и перезахоронить их вместе?
– Ты прав, Феликс. Но сначала нам нужно освятить дом, у нас же другого дома нет!
– У нас другого дома и не будет.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что я нашёл свою судьбу, да, она здесь! Я буду расследовать это дело…
– Детектив Феликс Легранский, обращайтесь!
– Ты зря иронизируешь, дорогая, у меня ещё есть порох в пороховницах.
– А у меня от ещё одной ночи в Де Труале, ещё и рядом с кладбищем, скоро обмороки начнутся!
– Я об этом позабочусь.
– Как же это?
– Мы проведём свет в коридоре, да и на улице, по периметру всего замка, поставим фонари, больше никто не будет пугаться своей тени.
– А кровь? На книгах, на письмах, везде кровь! Это же ужасно.
– Это ужасно, – подтвердил Феликс, – поэтому я разберусь в этом. Это мой долг.
– Хорошо, я поняла, что у тебя врождённый инстинкт, и ты думаешь, что ты отличный следователь.
– Ты права, я должен это сделать, хочешь ты того или нет.
– Хочу или нет? Эту ночь я буду ночевать одна!
– Прекрасно!
– Ну, по крайней мере, не в твоей спальне!
– Отлично! Только если к тебе кто-нибудь придёт и постучится, сделай одолжение, не кричи на весь дом!
– Так ты за меня переживаешь или за дом?
– Ты хочешь узнать ответ на этот вопрос? хорошо, я отвечу: за дом я уже не переживаю, он всё равно когда-нибудь развалится.
– Ну и хрен с ним, – разозлилась Лиана и хлопнула дверью. С потолка упал кусок лепнины, и все закашлялись от посыпавшейся пыли.
– Да, он развалится быстрее, чем я думал, – сказал Феликс, отряхивая с себя веками не убираемую пыль.
– Это плохо сфабрикованная подделка.
– Да, я полностью с тобой согласен.
– С вашего позволения я вас оставлю, – Виолетта Михайловна привстала. – Её сейчас нельзя оставлять одну. Она может что-нибудь натворить.
– Да, проследите, чтобы ничего с ней не случилось.
Она вышла вслед за дочерью. Затем вышел Александр Михайлович. Оставшись в одиночестве, Феликс прикоснулся рукой к разбитому портрету и прошептал:
– Я клянусь тебе, я разберусь в этом деле, – и вышел, захватив с собой разломившуюся рамку. Её было необходимо починить.
На улице было свежо и солнечно, Феликс решил прогуляться один и осмотреть близлежащие территории. Ему нужно было побыть одному, остыть. Раньше здесь, вероятно, было очень красиво. На аллее он оказался, свернув налево от злополучного дома. Он думал о ней. И всё никак не мог связать их вновь изменившиеся отношения. Раньше они были очень преданы друг другу, а теперь… Неужели проклятье? «Как, вы ничего не знаете о проклятье де Труалей?» – так и звучало у него в голове. Ну, я же взрослый мужчина, я не должен верить в эту спиритическую чушь. Ну, а как же кровь? На книгах. На письмах. Женщина в накидке, которая наводит ужас, но я не ребёнок. Но я не могу не верить ей, иначе как бы мы прожили вместе все эти годы. Нет, я должен поверить. Он шёл и перебирал в голове различные случаи из своей жизни. Кто из нас сумасшедший? Я же не мог ей не поверить. Я должен верить. Значит, всё это правда… И про кровь – правда! Значит, и проклятье – правда… Но тут ему встретился человек, вычурно одетый, наверное, конюх.
– Куда путь держишь, добрый человек?
– Я новый владелец замка Де Труаль, хотел осмотреть сад и окрестности.
– А не боитесь проклятья? Кто потревожит дух усопшего, того ждёт страшная кара.
– Я здесь, и это мой ответ на вопрос.
– Здесь случилась трагедия…
– Да, я знаю, влюблённым не давали пожениться, но они всё равно поженились, за это бывший хозяин замка был казнён.
– Да, я ему не завидую, представьте себе молодую красивую женщину, которая к тому же любит тебя, и вы вдвоём в замке Де Труаль.