Дом, в котором живёт смерть
Шрифт:
— Прятался? Ради бога, кто тут прятался? Я, как всегда, открыт и доступен. И хочу представить моего очень давнего друга, который направляется в ту же гавань, что и мы. Мистер Колдуэлл, миссис Кит. Джефф, познакомься с Кейт.
— До чего приятно, мистер Колдуэлл! — певуче воскликнула миссис Кит. — Я, конечно, слышала о вас. Вы же… — Она снова обратила внимание на Дэйва: — Мистер Колдуэлл составил тебе компанию на время путешествия?
— Нет, мы путешествуем поодиночке. А ты с кем-то делишь каюту?
— Дэйви-бой, я тоже одна! Да и в любом случае, какая девушка захочет путешествовать с такой старой вдовой, как я? Возвращаетесь в город ваших предков, Джефф?
— Боюсь, что только на очень короткое время, — ответил за него Дэйв. — Тем не менее, думаю, что могу уговорить его остаться у нас в Холле.
— До чего будет чудесно! По крайней мере, я на это надеюсь. Надеюсь, что уж он-то не свалится с лестницы и не сломает себе шею? О, мой дорогой, — вскинулась Кейт, — меня снова понесло! Мне говорили, что я балаболка и такта у меня не больше, чем у фермера из Арканзаса. Я ничего не имела в виду, Дэйв, и клянусь, что и словом больше не обмолвлюсь!
— Кто-то обязательно вспомнит… и вот тут-то, скорее всего, ты поддержишь разговор.
— Я? Ни за что! — воскликнула Кейт. — Я никогда не встречала того беднягу, который погиб. И, кроме того, это случилось очень давно, когда я была маленькой девочкой. Но я никогда не забуду историю с блюдом и большим серебряным кувшином!
При этих ее словах Джефф посмотрел на Дэйва, который отвел взгляд и уставился в каюту за их спинами. Что бы он ни чувствовал, он помнил, как надлежит себя вести.
— Я прошу прощения за эту бесцеремонность и наши халаты, Кейт, — сказал Дэйв. — В любом случае нет смысла стоять здесь, не так ли? Не составишь ли нам компанию выпить?
На мгновение показалось, что Кейт откровенно растерялась.
— Я бы с удовольствием, милый, и ты это прекрасно знаешь! Но я всего лишь вышла пройтись перед сном, чтобы хорошо выспаться. Так что лучше воздержусь, честное слово, мне лучше воздержаться! — В последний раз покрутив пуговицу на пижаме Дэйва, она отошла назад, не отрывая взгляда от его лица. — Спать мне нужно больше, чем остальным, если не найду, чем заниматься. Спокойной ночи, спокойной ночи!
И, цокая каблучками, она двинулась по палубе. Дэйв неотрывно смотрел вслед удаляющейся спине этой стройной, гибкой вдовы, поведение которой не оставляло сомнений относительно того, какими мотивами она руководствовалась. Джефф, подавшись к дверному проему, тоже смотрел ей вслед, пока миссис Кит, дойдя до носа судна, не исчезла из виду; было лишь слышно, как она открыла какую-то невидимую дверь, за которой мерцала маленькая лампа, и скользнула внутрь.
— Дэйв, какая это может быть каюта?
— Это вообще не каюта, это вход в палубный салон. Кто-то оставил в нем свет. Ну и…
Они оба вернулись в каюту, прикрыв дверь, Дэйв, сжав кулак, махнул рукой и выругался, зло усмехнувшись.
— Кейт Кит, — пробормотал Джефф. — К. К. Должен быть и третий инициал, не так ли?
— Имеется. Ее девичья фамилия была Кеттеринг, если ты вообще способен представить ее в роли девушки.
— Она явно произвела на тебя впечатление.
— Кейт производит впечатление на всех лиц мужского пола, которые оказываются в зоне ее досягаемости. Сейчас она одна, но долго ее одиночество не продлится. Она регулярно совершает это путешествие… как во времена моего дедушки карточные игроки регулярно плавали по реке. Черт с ней, Джефф! Провались она в ад и обратно!
— Спокойней, Дэйв. Она очень привлекательная женщина.
— О, Кейт в самом деле привлекательна. Она была бы мастером искусства обольщения, если бы только умела помалкивать. К сожалению, она слишком много хочет и слишком часто проявляет жадность.
— С каких пор ты-то стал читать проповеди?
Видно было, что Дэйв старается справиться с собой.
— Я не хочу выглядеть занудой. А что касается проповедей, я не смогу их читать, просто не получится. Тем более что у меня в жизни все как полагается, есть и девчонка. Но это никого не касается, кроме меня. Когда я думаю о том, чего не должен был бы делать…
— Это тебя не останавливает, и ты продолжаешь в том же духе, но разве это мешает тебе радоваться своим поступкам?
— Мне постоянно не дает покоя это проклятое чувство вины! Да, и сейчас я думаю о девчонке. Но я не должен подражать Кейт и не хочу говорить об этом.
— Не переживай, — успокоил его Джефф. — Этот дальний знакомый семьи Тэд, как его там…
— Тэд Питерс из «Данфорт и K°», Батон-Руж.
— Тэд Питерс из Батон-Руж — это тот, кто свалился с лестницы и сломал себе шею? Тебя тянет поговорить о нем?
— Нет, с какой стати?
— Действительно, Дэйв, с какой стати? Ведь это случилось семнадцать лет назад, почему сейчас это тебя так волнует?
— Да вовсе не волнует. Я вообще годами не вспоминаю эту историю. Хотя недавно мне припомнились некоторые странные обстоятельства, которые в то время никому не были известны…
— Странные обстоятельства? Ты никогда мне о них не рассказывал.
— Еще бы! Мне было сказано держать язык за зубами, или я лишусь содержания.
— В те дни мы все о чем-нибудь помалкивали. И все же что ты там упоминал о блюде и большом серебряном кувшине?
Дэйв, который, казалось, был готов снова пуститься в пространные рассуждения, вдруг сделал красноречивый жест.
— Это был красивый, очень большой серебряный кувшин для воды с серебряным подносом. Обычно он стоял на буфете в нашей столовой, которую все называли трапезной. Помнишь этот кувшин и поднос?
— Наверно, я видел и тот и другой, но не обращал внимания. На буфете стояло множество предметов. Но проблема вот в чем, Дэйв. Есть что-то весьма странное в поведении гостя, который свалился с лестницы. Атлетический мистер Питерс стал спускаться — в середине ночи, если память мне не изменяет, — оступился…
— Нет, Джефф, ты ошибаешься. Понимаешь ли, он не спускался вниз. Он уже был внизу и стал снова подниматься, когда… Хочешь услышать, как это было?
— Я весь — внимание.
— Это случилось, — многозначительно начал Дэйв, — в ноябре 1910 года, точная дата не имеет значения. Я был в школе, а Серена гостила у тети Бетси, что жила на севере штата. Если не считать слуг, то в доме, кроме моих родителей и Тэда Питерса, больше никого не было. Ах да, и еще старый Айра Рутледж, который остался на ночь, хотя его можно не считать.