Дом в Лондоне
Шрифт:
«Господи, – подумала Лидочка, – на нем лица нет. Приезд Аллы, тем более происходящий в таком форс-мажорном темпе, совершенно выбил его из колеи. Он боится ее! Он боится, что она залезет к нему в постель и заставит выполнять супружеский долг. И тогда у него остается одно спасение – кричать Лидочке: спаси, будь свидетелем, что я не хотел!»
Лидочка оборвала нить своего воображения.
Тем более что Слава умудрился перевести разговор в совершенно неожиданное русло.
– К тому же, – сказал он, – сумма, которую
И он криво усмехнулся.
Лидочка ничего не стала обещать, а ушла к себе.
Следующий день прошел без особых событий, если не считать того, что Иришка с отцом чистили и приводили в порядок большую спальню на втором этаже, а Валентина нарвала в саду разных цветов. Получился не лишенный нечаянной прелести веник, который засунули в банку из-под перца. Валентина хотела украсить этим букетом спальню, но Иришка перенесла его вниз, к телефону, и Лидочка ее поняла.
Тучи, застилавшие чело хозяина дома, не разошлись. Он больше не разговаривал с Лидочкой, но Иришка вечером у телевизора, когда все смотрели «Дорогу» Феллини, которая, к счастью, не требовала перевода, вдруг дотронулась до ее локтя и прошептала:
– Вы не уедете? Я так боюсь гражданской войны!
Лидочка хотела заснуть пораньше, погасила лампу, но не спалось. Ночи в Пендж-хаузе тихие, собаки здесь по ночам не брешут. Поэтому шорох в кустах и приглушенный возглас Лидочка услышала явственно, словно в комнате.
Может, потому, что она ждала чего-то подобного. Нетрудно было сообразить, что люди, установившие с какой-то целью микрофон, захотят узнать, почему он не функционирует. Может, вороны его утащили?
Лидочка поглядела на часы.
Половина первого. В доме уже спят. И если специально не слушать шум в кустах, то его и не услышишь.
Лидочка поднялась и подошла к открытому окну.
Она была права – за кустами на фоне освещенного луной футбольного поля двигались, исчезали и возникали вновь человеческие фигуры. Там искали пропавший микрофон.
На этот раз у Лидочки не возникло желания окликнуть их.
Значит, последние надежды на то, что микрофон оказался в кустах случайно, развеялись. Впрочем, их и не было.
Искали они долго, но старались не шуметь. Ушли, перешептываясь, а вскоре перешли на нормальный тон, и до Лидочки донеслись вполне русские и совершенно неприличные слова – видно, результаты поисков их глубоко разочаровали.
Лидочка не была уверена в том, что поступила правильно, убрав из кустов микрофон: может, лучше было сделать вид, что обитатели дома ни о чем не догадываются? Но как это объяснить Славе?
Лидочка заснула совсем поздно и на следующее утро все проспала – и отъезд Славы встречать свою бывшую жену, и суматоху, связанную с этим отъездом.
Она поднялась
Спустившись, Лидочка обнаружила краснодарских Кошек в столовой. Валентина гремела посудой на кухне, Василий устанавливал на столе бокалы. Там уже стояла бутылка шампанского.
– Ну и как? – спросила Валентина, заметив Лидочку.
– Подготовка к встрече законного наследника престола, – сказала Лидочка.
Почему-то ее слова обидели Василия.
– Мы вам повода не давали, – сказал он, выпятив трубочкой красные губы.
– Она и не хотела обидеть, – сказала Валентина. – Правда?
– Правда, – согласилась Лидочка. – Вы уже завтракали?
– Мы сегодня все вместе встали. Славик с Иришенькой на аэродром поехали, как договаривались. На его машине. А мы вот ждем.
– Значит, они через час приедут?
– Самолет вовремя прилетает, мы уже звонили, – сказала Валентина.
– Тогда я себе кофе сделаю и пойду по делам.
– Нет, нет! – замахала руками Валентина. – Ни в коем случае! Славик специально просил, чтобы вы их подождали.
– Зачем?
– Зачем? – Валентина обернулась за поддержкой к мужу.
Тот поддержки не оказал.
– Ну, так принято, – неуверенно сказала Валентина. – Алла приезжает. Все же как бы хозяйка…
– А я платная жиличка, – сказала Лидочка.
Она пошла на кухню приготовить себе поесть. Холодильник был пуст. Конечно же, об этом пустяке забыли.
– А вы хорошо знали Аллу? – спросила Лидочка.
– Мы были в Москве, приезжали лет десять назад, – сказала Валентина. – У них остановиться было негде – квартирка маленькая. А они втроем. Мы у Марксины Ильиничны стояли. Мы фотографии смотрели.
– Эффектная женщина, – добавил Василий.
И Лидочка поняла, что Аллу они почти не знают, может, и не видели никогда. Алла же не уделила им должного внимания. И вернее всего, они ею остались тогда недовольны. А сейчас почуяли, что она может вновь вернуться в хозяйки дома, на этот раз заграничного. Это их встревожило и расстроило.
Лидочка пила кофе со вчерашней горбушкой.
– Я схожу в магазин, – сказала она, – а то неловко, встретить нечем. Человек приедет в пустой дом.
– Славик вчера шампанского купил! – отпарировал Василий.
– Да, у нас с этими заботами, ожиданиями, – сказала Валентина, – просто руки опускаются иногда.
Василий вдруг обиделся.
– Не надо нас упрекать, – сказал он. – Я ведь вижу, что вы на нас как на украинских куркулей смотрите. А у нас каждая копейка – заработанная, каждая на счету. Вы думаете, что наш Славик хоть копеечкой с нами поделился? Правда, за комнату он с нас не берет. А куда, скажите, ему свои тысячи-миллионы девать? Куда?
– Вася, ну ты уж совсем за рамки вышел, – остановила его жена.