Дом
Шрифт:
Четвертый друг: Обвинять меня в том, что я зарабатываю меньше, с твоей стороны просто свинство.
Игорь: Мне казалось, это ты меня обвиняешь. А в чем я виноват? Виноват, что работал как вол, что когда-то рискнул всем и полез в эту частную практику — так, да? Ты помнишь, как я отцовскую машину продавал, чтобы купить лицензию, инструмент? Помнишь? Ты первый меня отговаривал. Вы все тогда были уверены, что я провалюсь. И первые три года я был на грани. А вы только и вякали, мол, мы же говорили, мы предупреждали. Думаешь легко совмещать работу в больнице, хоть и на полставки, дежурства и частную клиентуру? Да,
Четвертый друг: Брось, Игорь. Не выдумывай. Я рад, что у тебя все сложилось. Ты рискнул — ты выиграл. Согласен. Только ты меня со своими друзьями не сравнивай, хорошо?
Игорь: Знаешь, что тебя с ними объединяет? Снисходительный тон. Вроде как ничего такого не говорите, но я чувствую, как мне указывают мое место. С обеих сторон. Что тебя задевает? Машина? Что, я должен всем объяснять, что я её битую покупал, а потом восстанавливал? Тебе будет легче, если я буду плохо выглядеть? Но почему? Мне нравится выглядеть хорошо!
Четвертый друг: Я же про другое говорю. Я имею в виду, что надо быть довольным тем, что есть. А ты переживаешь, что никто тебе денег не занимает — на дом. Вдумайся сам в это слово — «дом»! Много ли у нас с тобой одногруппников, которые могут позволить себе хотя бы думать о покупке дома? Ни-ко-го. Никто даже близко не может себе позволить иметь дом.
Игорь: Да причем здесь дом! Я о гораздо более серьёзном… Как ты не можешь понять! Смотри, у меня всё уже устаканилось, всё у меня в жизни понятно. Мне практически всё ясно. А тут вдруг оказывается, что жизнь-то не остановилась! Она и дальше идет! Есть что-то дальше! Я хочу купить этот дом. Обустроить его. И ведь я хорошо понимаю, что мне потребуется влезать в долги, следовательно, больше работать, стараться и больше зарабатывать. Но я чуть ли не жду этого. У меня азарт.
Четвертый друг: Завидую тебе. Я так не умею. Ввязываться в такие авантюры. К тому же зачем?
Игорь: А зачем вообще всё?
Четвертый друг: Сколько лет Ульяне?
Игорь: Семнадцать.
Четвертый друг: Семнадцать. Она в этом году школу заканчивает?
Игорь: Я понимаю, куда ты клонишь.
Четвертый друг: А что тут непонятного? Славка учится в Питере…
Игорь: В Москве.
Четвертый друг: В Москве, тем более. Ульяна тоже — либо замуж, либо в Москву. Столько усилий, столько ты будешь стараться, а потом — разочарование. Зачем тебе это? Только закончишь всю эту передрягу с покупкой, ремонтом, расставишь мебель, сядешь на новенький диванчик, оглянешься. И всё. Эйфория прошла, всё сделано. Ты, Ольга, дом и долги. Ты говоришь, что я тебе не сочувствую, а между тем мне тебя даже жалко. Усилия не будут стоить результата.
Игорь: Будут. Я уверен. (Пауза.)
Четвертый друг: Тебе видней. Я вот что подумал. Может, тебе обратиться к Ветровой?
Игорь:
Четвертый друг: Да, Ветровой. Да не изображай, что не помнишь! Чего так напрягся?
Игорь: Помню. Когда же я с ней пересекался в последний раз?
Четвертый друг: Пересекался? Это тебе виднее. Теперь она занимается страховой медициной. Смотри, я могу ей позвонить и предупредить, что ты на неё выйдешь. Она адекватная, может пойти навстречу. Я не гарантирую, но могу попытаться. Дать тебе её телефон?
Игорь: Дать? Нет, не надо. У неё я не хочу просить.
Четвертый друг: Почему? У неё точно есть.
Игорь: Не важно.
Четвертый друг: Как хочешь. По-моему, это вариант.
Игорь: Хотя ладно, дай. В крайнем случае позвоню.
Четвертый друг (пишет на листочке номер, ворчит): Не помнит, когда пересекался, главное. Я бы сам с ней пересекся. На, держи заветные цифры.
Сцена десятая
Оля: Она тебе уже успела позвонить?
Игорь: Успела? Ты издеваешься? И мама, и отец, оба по два раза позвонили! Зачем ты им сказала? Кто тебя просил, Оля? Ну кто? Мать мне сразу объявила, что я её до инфаркта доведу. Ты не могла посоветоваться со мной для начала?
Оля: Не могла.
Игорь (не слушает): Ты, что, не знала, с кем имеешь дело? Ты как будто не в курсе, что отец до сих пор пережить не может, что я на полставки перешел и занялся халтурой. Десять лет прошло, он всё не успокоится. Спасибо, дорогая, дала новый повод!
Оля: Ты все равно не мог бы скрыть такое. Ты родителям вообще не собирался говорить про дом?
Игорь: Собирался. Но постепенно. Их к таким вещам надо готовить. Морально. А ты меня, получается, просто подставила.
Оля: Игорь, тебе не стыдно? Как я могла с тобой посоветоваться, если они услышали от кого-то и сразу позвонили мне? Твой отец застал меня врасплох! Ты меня не предупреждал, что говорить, а что нет.
Игорь: А то ты сама не догадываешься! Я в течение битого часа выслушивал все, что только можно: что у меня не хватит денег, что дома продают только жулики, что нас обманут и оставят на улице. И далее коронная фраза — «Подумай хотя бы о детях!». Как выясняется, эта фраза подходит к любому поводу.
Оля: Слушай, именно так они и должны были отреагировать. Как бы ты их ни обрабатывал предварительно. Хочешь, я завтра съезжу к ним и немного успокою? Мы с Улей все равно собирались их навестить. Так что мы заедем, поговорим, они к этой мысли постепенно привыкнут. Это они сегодня в шоковом состоянии, а дальше будут ворчать по привычке.
Игорь устало вздыхает, снимает грязную рубашку, надевает чистую.
Игорь: Что-то я устал…. Я думал, что с этим домом будут проблемы. Но мне казалось, что будет трудно решиться, трудно, не знаю, собирать документы, оформлять что-нибудь. Но честное слово, я был уверен, что деньги мне займут на раз. У меня же столько друзей…