Домик лесника
Шрифт:
Бывший тренер еще раз глянул на часы, неторопливо поднялся на второй этаж спортивного зала. Здесь все было так же, как и тогда, тридцать лет назад, когда Михаил Файвович Певзнер, отец Миши, впервые привез их, 13-летних пацанов, сюда, в этот спортивный комплекс, на областные соревнования по САМБО.
Серега проиграл тогда не все схватки, две — выиграл. Но этого, понятное дело, не хватило даже для того, чтобы подняться на пьедестал.
Быков вспомнил и другие соревнования — уже по легкой атлетике, которые проводились здесь же, на балконе спортивного зала. Мальчишки и девчонки бегали в шиповках по кругу, усланному транспортерной лентой. Быков тогда не сплоховал — выиграл
А еще Быков вспомнил, как они с Сашкой Балохниным познакомились здесь с отличным парнем, талантливым спринтером Андреем Патриным. Андрей потом несколько лет выступал с ними за одну сборную, его имя так и осталось вписанным в табличку рекордов областного Совета в длинной «шведской» эстафете.
Потом, поговаривали, Патрин попался на каком-то воровстве, его якобы посадили…. Но слухи проверить было невозможно, и о них Быков почти забыл.
Он спустился вниз, пошел к своей машине.
Неожиданно его кто-то окликнул — по имени. Серега покрутил головой, увидел того, кто к нему обращается. С трудом, но все же узнал в высоком лысом мужчине примерно его лет того самого… Патрина, которого он только что вспоминал и с которым он вместе выступал на соревнованиях по легкой атлетике двадцать лет назад.
Подошел, очень приветливо поздоровался.
Оказалось, что Андрей — доцент, давно работает в аграрном университете на кафедре обучения, педагогики и психологии. Он с ходу предложил Сереге пройти с ним к нему на кафедру, где они за чашечкой кофе или чаю могут и поговорить, повспоминать «былые дни».
Быкова слегка насторожила такая напористость: как-никак, все-таки не виделись двадцать лет. Да и времени свободного было неизвестно сколько — Борис мог позвонить в любой момент. Бывший тренер вежливо, но твердо отказался, пообещав, впрочем, что обязательно заглянет в гости к бывшему товарищу по команде.
Патрин как-то странно посмотрел на Серегу, но ничего не ответил. Он попрощался, своей не изменившейся за двадцать лет характерной пружинящей походкой опытного каратиста быстро ушел куда-то за спортивный зал.
Бывший тренер «потолкался» еще полчаса, потом позвонил Борису. Тот ответил, что уже едет и вот-вот будет. С его слов можно было понять, что его офис находится буквально в пяти минутах ходьбы от университета. Но прошло пять минут, потом — еще десять, а Борис так и не появился. Быков позвонил родственнику, объяснил все, как было. «Родич» помолчал, обдумывая что-то свое, потом сказал, чтобы Серега больше не ждал и ехал по своим делам. На вопрос: «Почему?» он ответил, что Борис этот — бывший бандит. А с такими людьми нужно строить отношения очень четко: сказал, что будет в пятнадцать, ноль-ноль, значит, должен быть. Если он начинает «резинить», то это несерьезный человек. Значит, лучше с ним дел никаких не иметь.
Быков больше ничего спрашивать не стал. Все правильно: тебя уважают настолько, насколько ты сам уважаешь себя.
Борис позвонил Сереге сам — минут через тридцать после того, как тот выехал с территории аграрного университета. В голосе его слышалось недоумение от того, что он не обнаружил бывшего тренера там, где они договаривались встретиться. Быков нарочито сухо ответил, что у него — дела, которые ждать не могут, и попросил его больше не беспокоить.
…Андрей Патрин, действительно, спешил, покидая площадку перед входом в спортивный зал. Он спешил в подвал.
У преподавателя психологии и педагогики аграрного университета было необычное хобби. Он был… людоедом.
Серега Быков об этом не знал, как не знал он и о том, что еще в далеком восьмидесятом, тогда, когда его и Сашку Балохнина восхищали редкие беговые данные студента Новосибирского сельхозинститута Патрина, тот уже имел ярко выраженную криминальную наклонность.
Во второй раз с длинноногим спринтером друзья вновь встретились уже в Колывани, куда молодой преподаватель с дипломом НСХТ приехал по распределению. Странности начались едва ли не в первый же месяц после того, как чета молодых супругов Патриных заняла скромную комнату на втором этаже «семейного» общежития Колыванского сельхозтехникума.
В техникуме стали пропадать ценные вещи, оборудование, радиоаппаратура. Уже потом, когда следователи Колыванского РОВД «раскопали» это дело, нашли в комнатке молодого специалиста часть похищенных вещей, некоторые преподаватели и руководители, например, тот же Михаил Файвович Певзнер стали вспоминать некоторые странности в поведении молодого преподавателя, в частности, его постоянный дневной сон.
Именно тогда, во время обыска у Андрея Патрина следователи впервые обнаружили и изъяли человеческий череп, который вот «прихватил» на одном из своих добровольных ночных «заданий». Тогда на это никто особого внимания не обратил, все списали на чудачество молодого «препода», от скуки в колыванской глуши «коллекционировавшего» такие необычные «предметы».
Прошли годы. Молодой человек понес наказание, которое ему назначил суд за кражи — четыре года лишения свободы; вышел на свободу, снова устроился преподавателем — на этот раз во «вскормивший» его родной сельскохозяйственный институт.
Андрей был очень творческим, увлекающимся, и очень талантливым человеком. Он больше не занимался легкой атлетикой, но продолжал совершенствовать свое мастерство в «пути пустой руки» — именно так переводится с японского название восточного единоборства — «каратэ-до».
Однако его интересовало все. За короткое время он выучился играть на пианино, из интереса выучил английский. Чтобы быстро писать, освоил скоропись. Андрей даже к своей жене на лекции ходил — чтобы лучше знать строение человеческого тела.
Никто, правда, не знал — зачем? Зачем ему все эти знания, особенно в анатомии человеческого тела?
Жизнь человека в большом городе очень сильно отличается от жизни человека в городе маленьком, или поселке, и тем паче — в селе, деревне. В небольшом по численности человеческом обществе все друг друга, как правило, знают, а человек всегда на виду. Все ведают, какой у кого характер, какие привычки, как он ведет себя в той или иной ситуации. (Серега хорошо помнил фразу бабушки Натальи, которая как-то мимоходом, но очень точно охарактеризовала известного в их селе тракториста — работягу и трудоголика: «Федьке Перевалову больше не наливайте! Он, как напьется, обязательно вырвет из ограды кол, и начинает гонять бабу и ребятишек!» При этом в обычной жизни это был тишайший и спокойнейший мужик в деревне).
В маленьком городке или селе невозможно скрыть даже привычку, не говоря уже о преступной наклонности.
В большом городе все не так. В мегаполисе человек как бы теряет собственную индивидуальность, становится не тем, кто он есть, а тем, за кого он себя выдает. Иногда — очень успешно.
И это очень страшно.
Андрей Патрин много лет играл роль хорошего преподавателя, доброго семьянина — отца и мужа…. Но когда отпадала необходимость казаться не тем, кем он был, бывший бегун и каратист становился тем, кем он был на самом деле — убийцей и людоедом.