Домик номер десять
Шрифт:
После ужина притихшие дети уселись за стол и играли в настольные игры, к ним присоединились все, кроме Матвея и Михаила. Последний помогал Альбине прибраться, и Роза отметила, что с поварешками мужчина явно на «ты». Альбина была бледная, скованная, не похожа на себя абсолютно. Словно, пока младшие совершали вылазку за медом, ее подменили инопланетяне или тот самый йети, на следе которого «рубят бабло с лошков». И сейчас по кухонной зоне слонялась оболочка Альбины, кажется даже, не такая и красивая… Худая, тонкокостная, высокая блондинка, без глянцевого налета и СПА-полировки.
Так и просидела Роза, не шелохнувшись, до самого отбоя, вдруг поняв, что эти несколько часов тишины среди царства леса, уходящих ввысь деревьев, душистых трав, скал, нависающих, кажется, совсем рядом, пения птиц, журчания ручья, даже шуршания букашек в траве — и есть тот самый отдых, который был необходим Розе. Ее перезагрузка.
Не заметила, как рядом присела Альбина, ей тоже, видимо, нужна была перезагрузка, она молча смотрела в одну точку, и даже не было слышно, как дышит.
— Милая, — раздался голос Миши. Он встал над Альбиной и смотрел сверху вниз, и в этом случае, речь вовсе не о сидящем положении Альбины. Если бы на разборном стуле сидел Михаил, а Альбина стояла — эффект был бы такой же. — Пойдем со мной.
— Что? — Альбина нахмурилась.
— Приподнимай попу и иди за мной, — таким спокойным тоном, что Розе стало не по себе. Она бы точно не пошла. Да что там, убежала бы, или наоборот, ударила.
А Альбина встала и поплелась за Михаилом, уходя куда-то к реке, не в сторону открытого песчаного пляжа, а в сторону лесистого берега с зарослями самшита, покрытого мхами и лишайниками.
Роза оглянулась в поисках Матвея, тот подмигнул, а чуть позже подошел, когда парочка затерялась в темноте и густых зарослях. Дети, что средние, что младшие, отправились спать, Олег слонялся без дела по лагерю, а златокудрый залипал в телефон.
Матвей присел рядом и мягко поцеловал Розу, при этом настолько неожиданно, что Роза пискнула.
— Тшш, — раздался шепот в губы. — Соскучился.
И продолжил целовать. Роза поначалу пыталась оглядываться по сторонам, никто из взрослых будто не замечал их. Как и не заметили, когда Матвей мягко потянул Розу в сторону своей палатки.
— Что ты делаешь? — прошептала Роза, уже сидя в палатке.
— Легализую нашу связь, лягушонок. Только легализоваться придется максимально тихо. Ты против?
— А… тогда понятно, — Роза кивнула. Против она не была. И на максимально тихо тоже согласна. Кто же откажется, точно не она. — Может, еще и женишься? — зачем-то вырвалось.
— Я почти уверен в этом, — почему-то ответил Матвей. Роза не стала задумываться — почему, в это время она лежала на спине, а сверху нависал самый потрясающий мужчина, которого способна создать природа или господь бог, как кому угодно думать, и осыпал такими сладкими поцелуями, что впору было завизжать от счастья или застонать от похоти, но она стойко молчала, пытаясь контролировать даже свое дыхание…
Глава 17
Роза сидела на кровати в десятом домике, накинув на плечи простыню, и попивала какао, то самое, из Доминиканы, самое сладкое, насыщенное, ароматное, настоящее. Как и мужчина, лежащий рядом, рассказывающий о соревнованиях и учениках. Розе казалось, что она даже стала разбираться в основных понятиях, запомнила имена спортсменов, друзей, коллег и некоторых учеников. Даже график соревнований и немного — правила.
Ей бы хотелось провести так всю свою жизнь. Нет, не сидя на кровати, попивая какао, а как, например, сегодня. С раннего утра Роза умчалась в город, по пути встретив компашку «Русский богатырь», бегущую вдоль дороги, чтобы чуть подальше свернуть на тропинку в лес и на тенистой поляне продолжить утреннюю зарядку. До обеда привезла одних постояльцев и увезла других, купила все по списку от Антонины, начиная от муки, заканчивая двумя ящиками огурцов для соления.
Жизнь продолжалась, в ежедневной суете, усталости, жаре или прохладе кондиционера, с перекусами на ходу, прогулками с Моней, разговорами с сестрой, хлопотами по дому, хотя большую часть на себя традиционно брал Виктор, да и Альбина подтянулась. На базе от нее толку было немного, только на ресепшне время от времени подменить, а вот в домашних делах она была дока, в отличие от Розы. Даже в этом они были разные.
Альбина… Альбина, кажется, прописалась в домике номер шестнадцать, она только не ночевала там, ссылаясь на присутствие детей. Светик и Даниил решительно перебрались к папе «ухаживать за ним», никто не стал рубить на корню детский порыв. Олеся поддержала своих новых друзей, и первые два дня они старательно выполняли роли сиделок, в которых Михаил не нуждался. Подносили воду, ходили в столовую за едой и приносили ее в домик, читали вслух.
Читала чаще Олеся, у нее лучше всех получалось, Даниил читал хоть и бегло, но без выражения, а Светик и вовсе не дружила с буквами. Читать-то она умела, но не любила и всегда подчеркивала, что еще маленькая — это был едва ли не единственный случай, когда девочка добровольно отдавала пальму первенства брату.
Потом энтузиазм, ожидаемо, сошел на нет, а дети вернулись к своему обычному режиму, Олеся присоединилась и здесь. На этот раз без возражений со стороны мамы.
К вечеру же, когда Роза появилась на базе, ее встретил Матвей, шутливо приглашая на свидание, соблазняя какао. Словно без этого чарующего и ароматного напитка она бы не пришла.
База отдыха, с бесконечной суетой, «Русским богатырем», троицей младший, средними и старшими, особенно с главным тренером и руководителем, стала казаться Розе одной большой семьей. Шумной, где все разные, со своими характерами и привычками, особенностями и странностями.
И все это нравилось Розе, нравилось до боли в желудке. Настолько, что она окончательно откинула мысли о Глебе, несмотря на то, что мужчина явно не собирался отступать, напротив, увидев явного соперника — Матвея, а о романе Розы и Розенберга М. не знал только ленивый или слепо-глухо-немой, он прибавил обороты. Даже прислал один раз цветы с курьером, огромный букет роз, настолько большой, что паренек, привезший его, приседал при ходьбе, пока пересек базу и очутился у ресепшна.
— Ничего себе! — рядом стоял Матвей, он заглянул узнать, как дела, оторвавшись от детей и тренеров, что само по себе было редкостью. После инцидента в «походе», Матвей усилил бдительность и винил в произошедшем только себя.
— Да… — Роза задумчиво посмотрела на открытку в сердечках, с трогательным зайчиком, держащим в лапках такое же сердце, оглядела громоздкое сооружение из роз и произнесла. — Какая сферическая глупость.
— Почему же, мужчина ухаживает. Тебе не нравятся подарки?