Домина
Шрифт:
Испуганные люди в поиске более привлекательных для проживания земель покидали стоянки своих предков, чтобы убежать как можно дальше. Вожди бежавших племен понимали, что когда-нибудь им все равно придется дать отпор завоевателям, чтобы защитить своих родных и близких.
Разрозненные, гонимые страхом племена в конечном итоге объединились. Так разразилась война древних людей. За десятки лет противостояния, племена почитающие Смерть были повержены и оттеснены в болота, где там и сгинули, без еды и крова от болезней и голода.
Дарованное соглашением союза вождей единоначалие полководцу, служившее целям победы над врагом, позволило одному человеку консолидировать власть в своих руках. Так появился первый институт власти - воевода, боевой вождь, предводитель племен во время войны.
После победы над дикими племенами почитателей Смерти власть воеводы не рухнула, за десятилетия кровавых войн люди привыкли к сложившимся устоям. Они знали, что ведет их единый для всех лидер, преследующий исключительно цели благоденствия и процветания. Так власть воеводы после победы над общим врагом закономерно переросла во власть государя. Объединенные единой волей племена, под единой властью одного человека образовали первое протогосударство людей - Ехон. Просуществовав несколько столетий, оно развалиться на множество мелких стран.
Верные сподвижники государя Ехона I стали основателями первых знатных родов, стоя у истоков начинающегося социального неравенства. Идеологи зарождающейся Церкви Света основали самые первые коммуны уверовавших в Свет людей, со временем лишь прирастая сторонниками. Так возникла Церковь Света. Это её истоки, истоки борьбы с нежитью.
Но брату все равно было суждено узнать о настоящем состоянии сестры. Все тайны раскрыл дождь. Девушка немного не успела добежать до входа на околицу их небольшой хижины, попав под настоящий ливень.
Александр вышел искать сестру, поскольку не понимал, куда она могла запропаститься в такую погоду. Только переступив порог дома, чтобы отправится на её поиски, он застал её остолбеневшей. Уже дома, после того как он уложил девушку на её кушетку Кротос понял, что сестра не дышит, а сердце её не бьётся.
Только подумав, что он вновь навсегда потерял единственного близкого ему человека, как девушка немного пошевелила пальцами. Легонько-легонько, почти незаметно, но пошевелила.
"Если сестра опять умерла, то почему она не упала замертво на улице?
– думал в тот момент мальчик.
– Почему у неё шевелятся пальцы, хотя сердце не бьется?"
Но у парня не было ответов на эти вопросы. Оставив её лежать на своей кровати, мальчик покинул маленькую комнатку девушки сев поближе к очагу в главной комнате хижины. Почти до самого утра он не мог уснуть, вспоминая первую смерть сестры, которая казалось, была так давно. За этими думами сон настиг его с первыми лучами солнца.
Сестра очнулась также внезапно, как и при первом своем пробуждении, только через неделю. Александр за все это время так и не решился похоронить её.
Она застала его в своей комнате, сидящим на плетеном стуле, слабый свет лучины озарял его лицо.
– Привет - неожиданно сказала сестра.
– Привет - спохватившись, ответил Александр - Ты попала под дождь и целую неделю...спала.
– Я не знаю, что со мной случилось, помню только что бежала под крышу нашего дома, а дальше провал в памяти, как отрезало.
– Когда ты последний раз ела? Что за рана у тебя на руке?
– не давая сестре опомниться, спросил Александр.
– Я не помню, за несколько дней до произошедшего у меня пропал аппетит. Получается, я не ела больше недели.
– А когда ты пила последний раз?
– Алекс, я знаю, к чему ты ведешь! Я не труп! Слышишь! Я не хочу быть мертвой!
– в истерике закричала сестра.
– Нет! Нет! Нет!
– У тебя нет дыхания, тебе не нужна еда и питье, рана на твоей руке не заживает, ты впала в оцепенение на неделю, попав под простой ливень. Ты мертва сестра - резюмировал Александр, не поднимая взгляда с пола.
Девушка отвернулась, показывая, что не собирается больше продолжать разговор и попыталась заплакать, но слез не было. У мертвых не бывает слез.
– И что теперь? Ты выдашь меня Церкви? Меня посадят в клетку и покажут как дикое животное всем жителям Партоса, а потом сожгут!
– Нет, я никогда этого не сделаю - поднявшись со стула закончил разговор юноша.
Шли месяцы, дети больше не возвращались к неудобному разговору о том, что сестра нежить, они боялись и ждали, что с ней произойдут неизгладимые изменения. Боялись, что появится трупный запах или пятна, боялись, что как сказано в писаниях Церкви Света, она начнет испытывать желание убивать людей, захочет съесть их сердца и будет нести горе в семьи других. Однако нечего подобного не происходило. Сестра продолжала оставаться той самой милой девушкой, которая всегда заботилась об Александре с самой гибели их родителей.
Поменялся только быт. Сестра больше не нуждалась в воде и пище, она практически не спала и совершенно не уставала. Пользуясь таким преимуществом, она стала вязать дома сети для рыбаков, плести корзины для фруктов или шить одежду, чтобы занять себя и скоротать уйму освободившегося времени.
Их хижина располагалась внутри одно из дворов небольшой деревни, что стояла на берегу маленькой речушки. Объединению отдельно стоящих домов в деревнях Партоса во дворы способствовали бесконечные войны, развернувшиеся между феодалами. Военная служба в их стране была пожизненной и начиналась у самого мелкого феодала - барона.
Каждый год война забирала из семей одного мальчика шестнадцати лет отроду. Смышлёные крестьяне Партоса и так обдираемые всевозможными поборами до нитки, не могли позволить, кому бы то ни было лишить себя пары рабочих рук. Для обмана столь суровой воинской повинности крепостные стали строить свои жилища вплотную друг к другу. Выходы из домов, а также иные хозяйственные постройки, обращались вовнутрь, на свободной площадке между домами, как правило, располагая колодец и летнюю кухню. Окончательно огораживался от внешнего мира двор невысоким забором и воротами.