Доминант 80 лвл. Обнажи свою душу

Ваниль Мила

— Так нечестно, — жалобно сказала Дина. — Ты же бьешь по самому больному месту.

— Я же садист, детка. — Он поцеловал ее в лоб. — Но ты права, я был груб и несправедлив. Ты хотела сказать что-то важное…

— Не надо… — прошептала Дина. Несмотря на теплый плед, ее прошиб озноб. — Пожалуйста, не надо… Я же… я же…

Она осеклась, сообразив, что ее признание ничто иное, как попытка вызвать жалость. «Я же умру без тебя». Так оно и будет, но Лео не должен знать об этом.

— Вторая попытка тоже провалилась, — заметил Лео без тени улыбки. — Оставь третью на

потом, Динь. И обещания — тоже.

Она удрученно кивнула. В дверь постучали, Лео помог ей встать.

Привезли обед. Дина не чувствовала вкуса еды — машинально глотала все, что Лео подкладывал ей на тарелку. От пирожного и вовсе отказалась.

— Ты все же заболела? — нахмурился Лео. — Подойди ко мне, проверю, нет ли температуры.

Она послушно подошла, хотя прекрасно знала, что здорова. Просто впервые она расстроилась так, что не хотела заедать горе сладким. Она хотела, чтобы Лео стал прежним, а он словно отгородился от нее. Нет, он разговаривал с ней, заботился, обнимал. И все же что-то легло между ними.

Глупо спрашивать, в чем она провинилась. Дина и сама знала. Может, Лео не понравились дети? Он жалеет, что дал обещание? Или он не хочет на ней жениться?

А хуже всего — этот липкий страх. «Если он уступает сабе, это конец отношениям». И еще: «Сабе лучше не будить во мне Мастера».

— Лоб холодный, — сказал Лео. — Дина, что с тобой?

— Я боюсь, — призналась она. — Меня колотит от страха.

— Я вижу. Но почему?

Она молчала, не в силах повторить те страшные фразы.

— Хоть немножко доверия, Динь?

Лео взял ее за руку.

— Дело не в доверии! — сорвалась она. И тут же сбавила тон: — Прости. Я попробую. Сейчас…

Лео терпеливо ждал, поглаживая ее ладонь подушечкой большого пальца.

— Я люблю тебя, — выпалила Дина. — Я люблю тебя так, что одна мысль о том, что я все испортила, приводит меня в ужас. Не потому что я боюсь остаться одна. Я боюсь остаться без тебя.

— Что ты могла испортить, Дина? Разве я упрекнул тебя хоть в чем-то?

— Это и пугает, — призналась она. — Знаешь, как с детьми… Когда ребенка воспитывают, ругают или наказывают за проступки — он не безразличен родителям.

— Ты не ребенок, а я не твой отец. Дина, я сказал, что люблю тебя. Я хочу жениться на тебе. А ты боишься обмана? Боишься не получить прощения?

— Нет. Конечно, нет. — Она виновато всхлипнула. — Я не понимаю. Я что-то делаю не так, и ты недоволен. Я это чувствую, но не понимаю.

— Ты просто устала, маленькая, — ласково сказал Лео. — Тебе кажется то, чего нет. Поговорим дома, хорошо? Давай собираться, иначе не успеем на самолет. Поспишь в машине.

— Хорошо, — ответила Дина. — Как скажешь.

Лео притянул ее к себе и поцеловал в губы.

— Чтобы ты не сомневалась, — пояснил он. — Хотя бы до дома.

= 41 =

Почти всю дорогу Дина дремала, используя Лео в качестве подушки. Он не возражал. Наоборот, был рад и ее сонному состоянию, и ее объятиям. Дина цеплялась за него, словно боялась потерять. Как будто он мог уйти, пока она спит.

Наивная

девочка. Теперь он ни за что не отпустит ее от себя. Дина просто не понимала, что стоит за его признанием, но это не ее вина. Скорее всего, и тут виноват бывший муж. Ведь говорил же он ей о любви, когда женился? И за этими словами не оказалось ничего хорошего — только побои и унижения.

Смешно. Он тоже бьет и унижает Дину. Только это нравится им обоим. Ему нравится причинять боль и властвовать над ней, ей — принимать боль и подчиняться. И все же не это главное в их отношениях.

А что?

Лео знал, чего он хочет. Она нашел свою женщину. Он любил ее всю, с ее глупыми комплексами и сомнениями, с огромной доброй душой и открытым искренним сердцем. Ему нравилось ее тело — все изгибы, ямочки и пухлые складочки. Он обожал заботиться о ней — это было так же естественно, как дышать. Дина просто заняла свое место в его жизни.

Дина сомневалась. Поездка в ее родной город помогла ей определиться, но не избавила от сомнений. И это единственное, в чем Лео бессилен. Нельзя заставить верить.

«Я люблю, но жду подвоха». Это огорчало. Что еще нужно сделать, чтобы Дина забыла о прошлом?

Любить. И каждый день, каждый час доказывать свою любовь. Терпения ему не занимать.

«И почаще пороть», — подсказывал доминант.

Лео был уверен, что его устроят только ЛС-отношения. Lifestyle — стиль жизни. Так в БДСМ-практике называли отношения между Доминантом и сабмиссивом, длящиеся двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Образ жизни, когда нижний полностью и безоговорочно доверяет себя Верхнему, когда у него остается только одно право — в любой момент снять ошейник и уйти, прервав договор. При всей своей беззащитности и ранимости Дина никогда не станет его рабыней. И это ему тоже нравилось. Кто бы мог подумать! Именно поэтому он не позволил ей давать обещание. Послушная саба — замечательно. Он может воспитать ее, полностью подчинив своей воле. Однако Лео не хотел этого.

Парадокс? Возможно. Но он чувствовал, что Динина непосредственность и непредсказуемость — это не вызов ему, как доминанту. И к черту рабство! Его все устраивает.

Пожалуй, только сейчас он испытывает некоторое затруднение. Ведь не зря же «отключил» доминанта, как только увидел несчастную заплаканную Динь на вокзале. Потому что доминант «требовал» возмездия, а Лео не мог обрушить гнев на женщину, которая нуждалась в поддержке и защите. Объективно она ни в чем не виновата, и они не в ЛС-отношениях. И все равно, стоило Лео подумать о Дине, как о сабе…

«Накажу, если сама попросит, — решил он. — Хороший повод для сессии, но не более того».

Они вернулись домой ранним утром. Лео отправил Дину досыпать, да и сам прилег отдохнуть. Когда проснулся, Дины рядом не было. Искать ее по дому не пришлось, умная девочка оставила на подушке записку: «Я наверху».

Лео поднялся на третий этаж. Дина сидела на диване, поджав ноги, и быстро черкала карандашом в блокноте. Рисовала? Он вспомнил, как она говорила о том, что рисует.

— Ты ела? — спросил он, опускаясь рядом.