Домой, на небо!
Шрифт:
– Мы полетим к Богу?
– Смотря, что называть этим словом, у него много толкований. Вся Вселенная – это Бог. И еще Бог – это Существо из Высших Миров, наделенное множеством способностей.
– Иисус Христос, например.
– И он тоже.
– А он существует?
– Да, конечно. Ты считала, что это очередной вымысел?
– Не знаю, и да, и нет…
– Ты даже сможешь увидеть его. Но предупреждаю тебя, что в это имя люди вложили слишком много того, чем он на самом деле не является.
Мы обогнули дом и оказались над заснеженным кортом посреди нашего двора.
Когда-то,
Через два дня будет 15 декабря, и тогда исполнится 21 год с тех пор, как я вступила на эту планету и топчу ее пыль.
А потом Новый Год и Рождество. В середине декабря еще не принято наряжать елки. Однако в некоторых окошках я увидела светящиеся украшения – электрические свечи, светящиеся фигурки из стекла. А некоторые все же рискнули и повесили гирлянды.
Не могу поверить, что все это происходит со мной и на самом деле, – вновь подумала я. Всю мою жизнь до этого не сравнить вот с этим сейчас.
– И это только начало, – эхом отозвались мысли Олега.
Ветер свистел в замкнутом пространстве двора. Была полночь. Окна светились, но постепенно гасли. Мурманск засыпал. А нам предстояло путешествие.
Олег подлетел ко мне поближе. Его волосы взлетали и опадали под порывами ветра в такт с развевающимися полами пальто, уже ставшего мне таким родным и знакомым. Он видимый, а я прозрачная, но почему?
– Просто ты летаешь во сне, а я в реальности. Это мой плотный проводник на этой планете, а ты сейчас просто свободная душа.
– Неужели тебя никто не видит из окон? Те, кто не спит.
– Увидели бы, конечно. Для полетов в пределах городов я меняю структуру своего тела – увеличиваю процент частиц высших планов. У них больше энергии, и тело становится не таким плотным. Для обычных взоров я сейчас тоже как прозрачное облачко. Марево. А для ясновидящего, вроде тебя, я остаюсь прежним, потому что он смотрит не обычным зрением, а внутренним. А для остальных людей я действительно сейчас невидим. Излишнее внимание нам не к чему.
– Надо же! – прошептала я, – как у вас все продуманно. Представила, как кто-то подходит к окну и видит напротив висящую над стадионом такую парочку как мы. Был бы либо вопль изумления, либо сердечный приступ. Я поежилась. Люди слишком непривычны к чудесам.
Мы взмыли над домом, перелетели через него. Потом миновали дорогу, на которой не оказалось ни одной машины, вероятно, потому что она шла поверху, имела опасный спуск и была неудобной для автомобилистов.
Потом скользнули над небольшим лесонасаждением, редким явлением для Мурманска, где растениям было слишком холодно.
Потом оказались над проспектом Героев-Североморцев. По нему все еще проносились отдельные машины, но троллейбусов и автобусов уже не было.
Полетели вдоль над шоссе.
В вышине, над городом, разгоралось северное сияние. Полыхали зеленые и малиновые сполохи. Вдали, на юго-западе, сверкал всеми огнями незамерзающий залив, и вздымали свои головы портовые краны, похожие на марсиан Герберта Уэллса. Надо же, а из квартиры я их никогда не вижу, а пролетели то всего немного…
– Высоко мы забрались, – я внутренне напряглась. Все-таки осознанные сновидения сильно отличаются от обычных. Я испугалась высоты и еще заволновалась о своем оставленном в комнате спящем теле.
Олег заметил мое появившееся напряжение.
– Испугалась?
– Да, немного.
– А говорила, что ничего не страшно рядом со мной. – Заметил Учитель, но я не уловила насмешки, – Ничего, это пройдет, привыкнешь. Во Вселенной понятия верха и низа условные. Когда-то, пока ты еще не родилась в теле, ты была легким облачком, душой, порхавшей где-то там, в вышине, – и Олег показал рукой на Небо. – Замечала, что маленькие дети вообще ничего не боятся? Это потому, что они только что «оттуда» и еще не успели забыть, каково там. А потом нас постепенно начинает запугивать и запутывать наше плотное тело. Этот процесс – это и есть взросление.
Забудь о своем физическом проводнике. Ты, душа, главная, а не оно. Ты должна диктовать ему, а не оно приказывать тебе. Хочешь увидеть свою серебряную нить?
– Я слышала о ней? Она связывает меня с телом?
– Да. Взгляни. Видишь белесую извилистую полосу, которая тянется за тобой?
– Точно, как удивительно! Похоже на след от самолета, только этот не тает в воздухе. Это она и есть?
– Да, она не дает твоей жизни прерваться. Но порвать ее, в действительности, не так-то легко. Особенно если тело молодое и только начало жить. Так что, ничего не бойся. Я все контролирую. Кстати, не многие люди могут покидать свое тело очень надолго и улетать при этом далеко. Ты это будешь уметь. Начнешь странствовать в космосе, хотя бы летать вокруг Земли.
Столько новой информации плавно опускалось в мое сознание. Вместе с этим росло чувство могущества, неведомого доселе. Однако я понимала, что оно во многом ограничено пределами сна, а также присутствием такого неземного существа, как Олег.
Мы подлетели к Семеновскому озеру, которое, как мне всегда казалось, является в Мурманске местом силы. И я увидела своим новым зрением, что это действительно так. Озеро рдело в ночи, на тонких планах, как прекрасный цветок. Сам водоем и прилегающий к нему лес принимали и испускали потоки энергии. Раскинулось, словно гигантский лотос, где каждый лепесток – это водоворот эфира. Теперь я понимала, почему меня всегда тянуло сюда – побродить по окрестностям, или просто постоять у воды. Не случайно, наверное, напротив озера стояло прекрасное белоснежное здание церкви. Святая обитель одновременно питала эту силу и пользовалась ею. Те, кто закладывали и строили церковь, возможно, интуитивно осознавали этот факт.
Над озером сполохи сияли особенно сильно. Умиротворение и блаженство снисходили на меня. Я взглянула на Олега. По его глазам я ощутила, что он тоже все это чувствовал и понимал. Впервые за всю свою жизнь, а может быть, и жизни, я была по-настоящему счастлива и спокойна. Оказывается, наше существование на Земле все же имеет некий тайный смысл, который постоянно ускользает от нас в суете обыденности и бесконечных проблем. Каждому из нас нужно лишь поверить в возможность обретения этого состояния. И тогда оно раскроется и перестанет быть тайным.