Донабер
Шрифт:
– Донабер.
– А как ты думаешь, что сделает Аркагрей, если узнает, что в Орхейме появился донабер.
– Ну, я думаю, попытается уничтожить его.
– Верно. И поэтому мы должны привлекать к себе как можно меньше внимания.
– И что ты предлагаешь? – спросил я, - разделиться?
Эта идея мне совсем не нравилась, но другого выхода я не видел.
– Нет, просто сейчас Громобой сходит в город и купит для нас балахоны с капюшонами. Такие как носят церковники, чтобы лица не видно было.
– А что, это мысль, - поддержал гоблин данное предложение, -
– У меня, к сожалению, не медяка, - призналась эльфийка, - как то было не до денег после Энкариона.
– Ну, на пару балахонов у нас хватит, - Громобой высыпал на ладонь содержимое нашего общего кошеля. От тех двадцати серебряных, которые оказались у меня, когда я очнулся в Орхейме, осталось всего два, да еще пять медяков, - а дальше посмотрим. В Тартаре у меня есть друзья, так что ночлег я нам организую, а там поглядим. Ждите меня здесь, я быстро.
Гоблин юркнул в кусты и вскоре уже бодро шагал в сторону города. Мы же с Анаэль уселись в траву.
– Ты действительно, донабер? – спросила меня эльфийка через некоторое время.
– Ты мне не веришь? – ответил я вопросом на вопрос.
Она на какое-то мгновение задумалась. На ее лбу залегла маленькая складочка, которая почти тут же разгладилась.
– Верю, Вел. Я видела, что ты сделал с теми чудовищами. Ни думаю, что в Орхейме найдется еще хоть один маг способный на такое.
Я непроизвольно расплылся в улыбке от ее похвалы.
– Можно спросить, а зачем вы идете в Тартар?
– Конечно можно. Мы идем к провидице Тул.
– А зачем? – удивилась Анаэль.
– Понимаешь, я не знаю, как здесь оказался, и не знаю, как мне вернуться обратно. А Громобой сказал, что эта Тул сможет мне подсказать, что делать дальше.
Эльфийка усмехнулась.
– Ох, уж этот зеленый, как ребенок. Ты донабер Вел. И ты здесь, чтобы убить Аркагрея.
– Это я уже слышал, - не довольно пробурчал я.
– Ну, так в чем дело? Убей это чудовище, а там видно будет. Это твое предназначение, именно из-за этого ты появился здесь. Ты не можешь уйти, не исполнив пророчества, тот, кто призвал тебя сюда, не отпустит обратно, пока ты не сделаешь этого.
– Это конечно все хорошо, но как я уже говорил ранее, я не могу управлять своей силой. Я не владею ею. Скорее это она владеет мной, когда ей вздумается. Как, по-твоему, я буду убивать этого чертового колдуна?
Анаэль промолчала. Замолчал и я.
– Может действительно Тул, что-нибудь подскажет, - наконец произнесла эльфийка, - говорят, она очень могущественная и к ней приходят разумные со всего Орхейма. Хотя я в это не очень верю. Уж слишком высоко ее превозносят.
– Посмотрим.
Наконец вернулся Громобой. Он раздал нам свои покупки, и мы с Анаэль тут же облачились в длинные, до пят балахоны, грязно-серого цвета.
– Ну, прямо, как два монашка, - хохотнул гоблин, рассматривая нас, - ну что же подпоясывайтесь, - он протянул нам два широких матерчатых пояса, - и вперед, а то уже скоро стемнеет.
Наконец мы все трое выбрались на дорогу и двинулись к городу. Солнце зацепилось своим краем за его самую
ГЛАВА 4.
Тартар.
Мы остановились у давнего приятеля Громобоя, который принадлежал к расе лильянов. Это были не высокие, чуть больше метра ростом существа, покрытые с ног до головы густой светло серой шерстью. У них были ярко розовые мордашки, и такого же цвета ладошки. Нос пуговкой, как у медвежонка, круглые черные глазки, и торчащие из-под шерсти два больших в цвет носу, уха. Одежды лильяне практически не носили. Лишь изредка на них можно было увидеть куцую безрукавку, или пояс с ножнами и множеством кармашков. Они мне напомнили существ, которых я видел в своем мире. Однако, более менее конкретно, что это были за существа я так и не вспомнил.
Друга Громобоя звали Нури Тандаш. У него был довольно большой, двухэтажный дом. На первом этаже, почти полностью его, занимая, находилась торговая лавка, в которой хозяин вместе со своей дочкой, Микки, торговал пряностями. Так же здесь расположился маленький чуланчик для товара, и не большая кухня. Второй этаж был отведен под жилые помещения.
Нам с Громобоем была выделена отдельная комната, а Анаэль поселили вместе с Микки. Наш хозяин был чем-то по гроб жизни обязан гоблину, и поэтому он и слушать не захотел ни о каких деньгах за наше проживание. Места хватает, живите, сколько хотите, только продукты покупайте сами, а Микки будет готовить. Таков был смысл его высказывания по поводу денег.
– Чем это он так тебе обязан? – спросил я Громобоя, когда мы остались одни в своей комнате, после ужина, которым угостил нас радушный хозяин.
– Да так, был случай, - как бы не хотя ответил зеленый укладываясь на кровать. Раздеваться он и не думал, только сапоги скинул. – Как-нибудь потом расскажу.
– Но…- попытался я продолжить разговор, однако гоблин лишь отмахнулся от меня, и, отвернувшись, произнес сквозь мощный зевок:
– Завтра надо пораньше встать, поэтому давай спать, Вел. Ясных тебе снов.
Я понял, что поговорить не получиться, задул лампу, и быстренько раздевшись, юркнул под одеяло.
– Тебе тоже ясных снов, Гром, - пожелал я ему по орхеймскому обычаю, в ответ мне раздалось лишь не внятное бормотание.
На следующее утро мы опять питались за счет хозяина. Нужно признать, что дочь его готовила просто замечательно. Все то, что до этого мне приходилось, есть в Орхейме, ни шло ни в какое сравнение с тем, чем нас потчевала молодая лильянка. Здесь была и рассыпчатая каша с густой подливой, и нежное тушенное в пряностях мясо, и печеные в печи пирожки с десятком различных начинок. От сладко пахнущей настойки Громобой отказался, что говорило о том, что сегодня нас ждут важные дела. Обычно гоблин не упускал случая принять чего-нибудь на грудь. Причем в большинстве случаев совсем не в разумных пределах.