Донбасс. Мы тоже были на войне
Шрифт:
– На стеллаже стоит.
Женщина, включив фонарик, начала рыться в сумке. Взгляд ее упал на что-то завернутое в тряпку, лежавшую в самом углу подвала.
– Чекушку прячешь? – с укором спросила она и схватила сверток. Оттуда выпали две гранаты.
– Воевать надумал?! – вскрикнула жена и просящим голосом добавила: – Юра, мы на эту тему говорили.
Муж, понурив голову, молчал. Женщина криво усмехнулась:
– А я думаю: куда утка из морозилки пропала? А он ее террористам за гранаты отдал.
– Валя, замолчи! Какие они террористы?! Это ополченцы! Они нас защищают от бандеровцев. Мои два деда и отец в Отечественную войну били этих гадов! И я не смогу жить в одной стране с фашистами! Если бы не сердце, давно бы воевал.
– Тогда зачем гранаты? – удивилась жена.
– На всякий случай. Вдруг, нацгвардия село возьмет, так я растяжку поставлю на калитке. Все равно меня расстреляют, как сепаратиста. Хоть несколько карателей на тот свет потяну!
– Юра, давай уедем в Россию или хотя бы в Новоазовск. Не могу я уже, устала, – всхлипнула женщина.
– Кто тебя там ждет? Сама знаешь, что родственников там нет. Да и зачем я должен покидать свою родину?
– Может, кто-нибудь из людей примет? – заплакала жена.
– Не разводи сырость! Ладно, завтра отвезу в Новоазовск, а сам назад, – согласился муж и угрожающе добавил: – Не вздумай спорить, ты меня знаешь!
Утром старик выгнал за ворота старенький «Москвич» и начал грузить в багажник сумки. Жене, спешившей к сараю, он приказал:
– Валентина, поехали, хватит копаться!
– Сейчас, курам зерна дам!
Увидев, что женщина побежала за сарай, дед, нервничая, закричал:
– Куда?!
– Курица выскочила, по огороду бегает! – бросила она на ходу.
– Хрен с ней, давай в машину!
Тишину нарушил пронзительный звон разрываемого снаряда, гулко отозвалась земля, и взметнулся фонтан земли.
– Валька, ложись! – заорал старик и упал возле машины.
Когда затихло, дед позвал: – Валя! Валентина, ты где?!
Ответа не было. Почуяв беду, он бросился за сарай.
Жена лежала на спине, раскинув руки. Из виска тонкой струйкой стекала кровь. Муж припал ухом к ее груди и, не услышав дыхания, прошептал: – Валенька, я всю жизнь любил тебя. Как же мне теперь жить? – и его плечи затряслись в беззвучном плаче.
Через три дня жители села узнали, что дед Юра погиб на блокпосту возле города, забрав с собой на тот свет трех карателей батальона «Азов». Он сделал «сюрприз» из гранат, и когда открыл багажник «Москвича» для проверки, раздался взрыв.
Патриотка
Стоявшая в палисаднике женщина, увидев меня, улыбнулась и крикнула:
– Привет, сосед!
– Привет, Алла! – добродушно ответил я.
– Давно не виделись, – продолжила она, давая понять, что хочет пообщаться со мной, и подошла к штакетнику.
В былые времена мы не особо общались. Поздоровались, да и все, и каждый побежал по своим делам. А сейчас, когда, из-за боевых действий, большинство семей выехало, людей мало осталось в селе, поэтому каждого человека, встреченного на улице, воспринимаешь с радостью. И обязательно остановишься, чтобы поговорить о ситуации на Украине.
Мне эти разговоры о политике уже надоели. Поэтому я, подходя к забору, был намерен повернуть беседу в другое русло:
– Чего удивляться, что давно не виделись, ведь, больше в подвалах сидим.
– Не говори, сосед, – согласилась женщина и пожаловалась: – У меня после бомбежки давление поднимается, и сердце делает сто тридцать ударов в минуту.
– У меня та же картина, – признался я и пояснил: – Бомбежка – это когда бомбы с самолетов бросают, а нас обстреливают; из артиллерийских орудий, минометов и реактивных систем залпового огня.
Конец ознакомительного фрагмента.