Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта
Шрифт:
Черный согласился: «Образование Донецкой республики мыслимо. Оно не противоречит нашей программе». А вот Голубовский выступил против: «Мы должны высказаться против образования Донецкой республики, в основе которой чисто экономический признак». Но при этом он настаивал на необходимости автономного статуса края: «Мы признаем для Донецкого бассейна административно областную самостоятельность, но считать ее самостоятельной областью не можем». А эсер Равенский вновь коснулся вопроса о том, что при создании ДКР не учтено мнение крестьянства и заявил, что «центр Донецкой республики может быть оспариваем — между Екатеринославом, Ростовом и Харьковом». Как видите, поначалу левые эсеры края, при массе оговорок, в принципе всерьез обсуждали создание ДКР и возможность своего сотрудничества с ней. Что не помешало им уже в период вторжения немецких войск посмеиваться над этой республикой и призывать ее объединиться с ЦИК Украины [393] .
393
Земля
Родился в 1895 году в г. Катта — Курган (ныне в Узбекистане) в семье потомственного дворянина, отставного подполковника и народовольца. Пошел по стопам отца, который возглавлял партию левых эсеров в Ташкенте, и с 1914 г. вступил в партию эсеров.
Обучался в Харькове, где осенью 1916 г. участвовал в антивоенных акциях студенчества, о чем в 1927 г. составил книгу воспоминаний «Студенческие волнения перед революцией».
В 1917 г. от Харьковской губернии избран делегатом 111–го съезда партии эсеров. Вошел в Харьковский комитет эсеров, был редактором их партийного органа «Земля и Воля», который приложил значительные усилия для организации мобилизации военных отрядов в Донецко-Криворожской республике в 1918 г.
Разрабатывал устав партии левых эсеров, входил в ее Центральный комитет. После подавления эсеровского мятежа большевиками в июле
1918 г. уехал на родину, вошел в ЦК эсеров Туркестана. В августе 1918 г. избран заместителем председателя Ташкентского совета. 27 ноября
1919 г. арестован вместе с отцом и двумя братьями и выслан большевиками за пределы края. Жил под надзором милиции в Оренбурге.
В 1920 г. вступил в РКП(б) и в Красную армию. Работал на различных командирских и комиссарских должностях в РККА. Дослужился до должности бригадного интенданта в Строительно — квартирном управлении Красной армии, проживал в Москве.
Был автором статей и книг по партийной работе в армии. В 1926 г. в «Спутнике политработника» опубликовал статью «Из истории политаппарата».
Арестован 15 ноября 1937 г., обвинен в участии в военном заговоре. Расстрелян в Москве 22 августа 1938 г. Реабилитирован в ноябре 1956 г. Судьба его отца и братьев неизвестна.
Ну, а что же крестьяне Донецко-Криворожской области, о которых так часто вспоминали эсеры, чья электоральная база в основном и была сосредоточена в сельской местности? Вопрос отношения к ДКР также активно дебатировался на заседаниях различных крестьянских Советов. Самое любопытное, что на одном из февральских заседаний исполкома крестьянского Совета проект резолюции по этому поводу совместно внесли большевики и… эсеры. И она гласила:
«Принимая во внимание с одной стороны хозяйственно — экономическое единство и цельность Донецко-Криворожско-Грушевского угольно — металлического района, а с другой стороны чрезвычайную важность этого района для всей Российской федерации Советских республик и принимая во внимание то обстоятельство, что этот район ни по национальности, ни по территориальным признакам не может быть отнесен целиком к Украине и также к Великороссии или к какой — либо другой части Российской федерации, Исполнительный Комитет Совета крестьянских депутатов находит, что Донецко-Криворожский район в границах своей экономической цельности может образовать особую автономную единицу под полным подчинением Всероссийской федеративной власти» [394] .
394
Земля и Воля, 8 марта 1918 г.
То есть по этой резолюции мы видим, что левые эсеры в определенный момент разделяли позиции большевиков в вопросе создания ДКР и даже убеждали крестьянских делегатов согласиться с этой точкой зрения. Однако вмешалась партия украинских эсеров, которая тогда активно обсуждала возможность слияния со своими левыми коллегами. Она внесла следующий проект резолюции:
«Заслушав вопрос об образовании Донецкой республики и принимая во внимание, что выделение Донецкого бассейна является актом противогосударственным, что этим нарушается принцип самоопределения наций, что с экономической точки зрения нет никакой необходимости в этой республике, Исполнительный Комитет Губернского Совета крестьянских депутатов, твердо стоя на платформе социализма и на принципе наций на самоопределение, высказывается против создания Донецкой республики, включая Донецкий бассейн в Харьков скую губернию» [395] .
395
Наш Юг, 2 марта 1918 г.
Таким образом, украинские эсеры выступали не только против ДКР, но и против включения в состав Харьковщины (в одном из вариантов документа присутствует именно это слово) всего пролетарского Донбасса, который, видимо, крестьяне считали чужеродным телом. Судя по бурным прениям, мнения крестьянских делегатов разделились. Резолюция украинских эсеров получила 20 голосов, а первый проект резолюции — 16. Как видим, перевес не очень большой. Из чего видно, что, в принципе, значительная часть крестьянских делегатов не была бы против создания ДКР и вряд ли их участие в общем съезде Советов смогло бы переломить ситуацию. Мало того, у участников собрания
396
Земля и Воля, 8 марта 1918 г.
В любом случае, можно утверждать, что данная резолюция несколько снижает уровень легитимности образования ДКР, поскольку при принятии решения о ее образовании мнение значительной части населения края не было представлено. Хотя сказать, что где — то были замечены крестьянские протесты против выделения ДКР или открытое неподчинение властям новой республики, тоже нельзя. Сей факт признают даже современные критики Артема и его коллег, объясняя это так: «Крестьянство, занятое дележом помещичьей земли, в массе своей индифферентно наблюдало за наступлением большевиков на Киев, свержением Центральной Рады. Украинское село оставалось нейтральным: крестьяне ждали — кто победит» [397] .
397
Поплавський, Дисертація, стр. 115.
Но, даже если не учитывать того факта, что и другие Советы (включая ЦИК Украины) формировались без участия крестьян, нельзя забывать и того, что сами крестьяне зачастую при принятии общегосударственных решений игнорировали мнение представителей иных классов. Например, на прошедшей в ноябре 1917 г. сессии Всеукраинского Совета крестьянских депутатов была принята резолюция об обустройстве власти на местах, в которой недвусмысленно давалось понять, что крестьяне должны иметь полное превалирование в местных органах власти и назначать комиссаров лишь при номинальном участии Советов рабочих депутатов [398] . В конце концов, не стоит забывать и о том, каким способом, к примеру, был как бы «избран» гетман Скоропадский — его ведь избрал съезд хлеборобов, без участия рабочих, солдат или иных классов, что не мешает теперь в учебниках истории преподносить его правительство и государство как вполне легитимные. То есть подобный способ принятия решений в охваченной смутой России был обычным делом. И Донецко-Криворожская республика — не исключение из правил.
398
Солдатенко, Українська революція. Історичний нарис, стр. 389.
Конечно, было немало шуток по поводу нового государственного образования и его новоиспеченных министров. Орган меньшевиков «Наш Юг» в статье «О Донецкой республике», к примеру, решил сделать упор на географических терминах, заявив, что в природе не существует… Криворожского бассейна: «Здесь есть крупная неточность: Криворогского бассейна на свете нет. Бассейном, как известно, называется то пространство, лежащее на реке и всех ее притоках. Между тем, реки Кривой Рог ни в природе, ни на карте нет, следовательно, нет и Криворогского бассейна, а есть только Криворогский район. Это не мелочь, как может показаться, потому что территория новой республики должна быть обозначена точно и верно». Авторы статьи, видимо, не подозревали о наличии угольных и железорудных бассейнов.
Основываясь на этих «доводах», «Наш Юг» горячо доказывает, почему Донецкий и Криворожский районы не должны отделяться… от России, с которой они тесным образом связаны экономически: «В Донецком и Криворогском районах добывается, например, столько угля, что бассейн [авторы сразу же забыли о своем тезисе по поводу того, что «бассейном» это называть нельзя. — Авт.] не в состоянии поглотить его, следовательно, именно его экономическая особенность (сильная добыча угля) связывает его с остальной Россией. А если он отмежуется, то его естественные богатства не смогут быть им сколько — нибудь полно использованы, что, разумеется, будет вредно и ему самому, и всей остальной России экономической самостоятельности» [399] . Об «отделении от Украины», по понятным причинам, рассуждений тогда не было.
399
Наш Юг, 19 февраля 1918 г.
В регионах Донецко-Криворожской республики известие восприняли спокойно, без эмоций. Во всяком случае, сообщений о каких — то протестах или гневных резолюциях против создания ДКР, кроме реакции Совета крестьянских депутатов, обнаружить не удалось. Зато существует немало документов, свидетельствующих о поддержке республики и ее признании в различных регионах. Шулим Грузман, один из активных лидеров большевиков Донбасса, глава наиболее радикального Горловско — Щербиновского райкома РСДРП(б), по словам очевидцев, «был удивлен, услышав об этом шаге, но тем не менее поддержал его» [400] .
400
Friedgut, т. 2, стр. 352.