Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. ?.)
Шрифт:
§20. Гонения при Марке Аврелии. 161 — 180 г. по P. X.
Марк Аврелий Антонин: (121 — 180): ', или Meditations.Это нечто вроде дневника или собрания размышлений, которые император записывал в конце своей жизни, отчасти в разгар военных действий «в земле Квади» (на реке Дунай в Венгрии), с целью самосовершенствования; собственные моральные рассуждения императора соседствуют там с поразившими его цитатами мудрых и добродетельных мужей. Главные издания — XylanderZurich 1558 и Basle 1568; лучшее издание с новым переводом на латынь и обширными примечаниями — Gataker,Lond. 1643, Cambr. 1652, с дополнительными примечаниями на французском — Darier, Lond. 1697 и 1704. Новое издание греческого текста — J. М. Schultz,1802 (и 1821); еще одно — Adamantine Cora"is,Par. 1816. Перевод на английский язык: George Long,Lond. 1863, другое издание — Boston, пересмотренное издание — London 1880. Существуют переводы на большинство
Arnold Bodek: Marcus Aurelius Antoninus als Freund und Zeitgenosse des Rabbi Jehuda haNasi.Leipz. 1868. (Прослеживается связь этого императора с иудейским монотеизмом и этикой).
Е. Renan: Marc–Aur`ele et la fin du monde antique.Paris 1882. Это седьмой и последний том из «Истории происхождения христианства» (Histoire des Origines du Christianisme),ставшей плодом двадцатилетних трудов автора. Этот том настолько же гениален, полон учености и красноречия и настолько же лишен веры, как и предыдущие. Он завершается периодом окончательного формирования христианства в середине II века, но в будущем автор планирует вернуться назад и проследить историю христианства до Исайи (или «Великого Незнакомца», его истинного основателя).
Евсевий: . .V. 1–3. Послание от церквей Лиона и Вьенны христианам Малой Азии. Die Akten des Karpus, des Papylus und der Agathowike, untersucht vonAd. Harnack. Leipz. 1888.
По поводу легенды о Legio fulminatrixсм.: Тертуллиан, Apol.5; Евсевий, . .V. 5.; и Дион Кассий, Hist.LXXI. 8, 9.
Марк Аврелий, философ на престоле, был хорошо образованным, справедливым, добрым и любезным императором. Он достиг древнеримского идеала добродетельного стоика, полагающегося на свои силы и достоинства, но по этой самой причине не симпатизировал христианству и, вероятно, считал его абсурдным и фанатическим суеверием. В его космополитической филантропии не было места для самых чистых и невинных из его подданных, многие из которых служили в его собственной армии. Мелитон, Мильтиад, Афинагор завалили его апологиями от имени гонимых христиан, но он был глух к ним. Только единожды, в своих «Размышлениях», он упоминает о них, и то с насмешкой, объясняя их благородный энтузиазм мучеников «чистым упрямством» и любовью к театральным жестам [46] . Его оправдывает лишь неосведомленность. Вероятно, он никогда не читал ни строчки из Нового Завета и из обращенных к нему апологий [47] .
46
Med.xi. 3: , , , , .
47
Бодек (I.c.,. 82 sqq.) утверждает, вопреки общепринятому мнению, что Марк Аврелий был личноравнодушен к язычеству и христианству, что его дань уважения богам, связанная с капитолийским культом и другими, была всего лишь официальнойи что, скорее всего, он не был инициатором гонений на христиан. «Er war eben so wenig ein Feind des Christenthums, als er ein Feind des Heidenthums war: was wie religi"oser Fanatismus aussah, war in Wahrheit nur politischer Conservatismus»(p. 87). С другой стороны, Бодек заявляет, что он испытывал дружескую симпатию к иудаизму, к его монотеистическим и этическим особенностям, и утверждает, что он поддерживал близкие отношения с неким иудейским рабби. Но в его двенадцати книгах «De seipso et ad seipsum» нет ничего, что противоречило бы благочестию просвещенного язычника, неосознанно находящегося под влиянием христианства, однако враждебного ему отчасти из незнания его подлинной природы, отчасти из сознательного понимания своих обязанностей как верховного понтифика государственной религии. Такой же была позиция Траяна и Деция. Ренан (р. 262 sqq.) называет «Размышления» Марка Аврелия «le livre le plus purement humain qu'il y ait. Il ne tranche aucune question controvers'ee. En th'eologie, Marc Aurele flotte antre le d'eisme pur, le polyth'eisme enterpr'et'e dans un sens physique, a la facon des sto"iciens, et une sorte de panth'eisme cosmique»{«самой гуманистической книгой, какая только может быть. Он не касается никаких спорных вопросов. В богословском отношении Марк Аврелий колеблется между чистым деизмом; политеизмом, истолкованным в физическом смысле, на манер стоиков; и чем–то вроде космического пантеизма»}.
Принадлежавший к поздней школе стоиков, верившей, что душа после смерти немедленно поглощается Божественной сущностью, Марк Аврелий считал, что христианское учение о бессмертии с его зависимостью от морального состояния души порочно и опасно для благополучия государства. В его правление был издан закон, обрекавший на ссылку каждого, кто попытается влиять на умы людей через угрозы расправы свыше, и, без сомнения, этот закон был направлен против христиан [48] . В любом случае, период его правления был беспокойным временем для церкви, хотя гонения и не исходили непосредственно
48
«Si quis aliquid fecerit, quo lev'es hominum animi superstitione numinis terrerentur, Divus Marcus hujusmodi homines in insulam relegari rescripsit». Dig. XLVIII. tit.19. 1. 13, цитируется в Leckey, Hist, of Europ. Morals,I. 448.
Около 170 г. апологет Мелитон писал: «Верующие в Бога в Асии теперь подвергаются преследованиям по новым законам, как никогда раньше; бесстыдные жадные лизоблюды, пользуясь эдиктами, грабят теперь невиновных день и ночь». В то время в империи случился ряд больших пожаров, разрушительное наводнение на Тибре, землетрясение, бунты, в особенности чума, которая свирепствовала от Эфиопии до Галлии. Все это стало поводом для кровавых гонений, в ходе которых правительство и народ вместе ополчились на врагов принятого богопочитания, которые предположительно были виновниками всех несчастий. Цельс выражает радость от того, что «демона» [христиан] «не только обвиняют, но и изгоняют изо всех земель и со всех морей», он видел в этом суде над ними исполнение поговорки: «Мельницы богов работают медленно». В то же время эти гонения и происходившие одновременно с ними литературные нападки Цельса и Лукиана показывают, что новая религия постепенно приобретала в империи влияние.
В 177 г. церкви Лиона и Вьенны, на юге Франции, подверглись тяжелому испытанию. Рабов–язычников пытками вынудили признаться в том, что их хозяева–христиане предаются всем тем противоестественным порокам, в которых их обвиняли слухи; это сделали, чтобы оправдать те невероятные мучения, которым были подвергнуты христиане. Но страдальцы, «подкрепленные источником живой воды из сердца Христова», проявили необычайную веру и упорство; они считали, что «нет ничего страшного там, где есть любовь Отца, и нет никакой боли там, где сияет слава Христова».
Наиболее выдающимися жертвами этого галльского гонения были епископ Пофин, который, в возрасте девяноста лет и только что оправившийся от болезни, был подвергнут всякого рода надругательствам, а потом брошен в мрачную темницу, где умер два дня спустя; девственница Бландина, рабыня, проявившая почти сверхчеловеческую силу и упорство во время самых жестоких мучений и наконец в сети брошенная дикому зверю; Понтик, пятнадцатилетний юноша, которому никакие жестокости не помешали исповедовать его Спасителя. Тела мучеников, покрывшие улицы, были постыдным образом изувечены, потом сожжены, а пепел брошен в Рону, чтобы враги богов не оскверняли землю даже своими останками. В конце концов народ устал от убийств, и значительное количество христиан осталось в живых. Лионские мученики отличались подлинной кротостью. Находясь в темнице, они утверждали, что все почести по праву принадлежат только верному и истинному свидетелю, Первенцу из мертвых, Князю жизни (Отк. 1:5) и тем из Его последователей, которые скрепили верность Христу своей кровью.
Примерно в то же время гонения меньшего размаха имели место в Отуне (Августодунуме) близ Лиона. Симфорин, молодой человек из хорошей семьи, отказался падать ниц перед изображением Кибелы, за что был приговорен к отсечению головы. По пути на место казни мать сказала ему: «Сын мой, будь тверд и не страшись смерти, она несомненно ведет к жизни. Смотри на Того, Кто правит на небесах. Сегодня твоя земная жизнь не будет отнята у тебя, но ты обменяешь ее на благословенную жизнь небесную».
История о «легионе грома» [49] основана на факте чудесного избавления римской армии в Венгрии благодаря внезапному ливню, который утолил сильную жажду воинов и напугал их врагов–варваров в 174 г. по P. X. Язычники, тем не менее, объясняли это событие не молитвами солдат–христиан, а волей собственных богов. Сам император молился Юпитеру: «Руку, которая никогда не проливала человеческой крови, я простираю к тебе». Это событие не изменило отношения к христианам, что доказывают гонения в Южной Галлии, разразившиеся три года спустя.
49
Legio fulminatrix,. Двенадцатый легион назывался Fulminataсо времен Траяна, а следовательно, его имя нельзя связывать с этим событием.
Среди отдельных случаев мученичества во время этого правления мы отметим смерть Иустина Мученика в Риме в 166 г. Считают, что он был осужден из–за козней Кресцента, философа–киника.
Наследником Марка Аврелия стал его жестокий и достойный презрения сын Коммод (180 — 192), предававшийся разнообразным чувственным удовольствиям и проявлявший, подобно Нерону, самое смешное тщеславие как танцовщик и певец, шут по характеру; по случайности он был благосклонен к христианам вследствие влияния своей наложницы Марсии [50] и не беспокоил их. Однако во время его правления римский сенатор Аполлоний был казнен за свою веру.
50
.
§21. Положение церкви от Септимия Севера до Филиппа Араба. 193 — 249 г. по P. X.
Климент Александрийский: Strom.II. 414. Тертуллиан: Ad Scapulam,с. 4, 5; Apol.(198 г. по P. X.), с. 7, 12, 30, 37, 49.
Об александрийских мучениках см. Евсевий: VI. 1 и 5.
Деяния карфагенских мучеников, содержащие их ipsissima verba [51] из дневников, которые они вели в темнице, и в чем–то несущие на себе монтанистский отпечаток, см. в Ruinart, р. 90 sqq.
51
Собственные высказывания. — Прим. изд.