Доннерджек

Желязны Роджер Джозеф

— Здесь я вижу только зеленый, — сказала Вирджиния. — И я его знаю. Муар испускает ребенок Террамы.

— Это — ребенок? — недоверчиво спросила Алиса.

— Нет, — проговорила Вирджиния. — Но барьер поставил он.

Медный Бабуин замер на месте, и уже все видели преграду, возникшую у них на пути. Складывалось впечатление, что барьер стоит прямо на сверкающих железнодорожных путях, однако каждый раз, когда Джей пытался заглянуть за него, самая плотная часть сдвигалась.

— МБ, ты можешь проанализировать его? — спросил Джей.

— Конечно. Приступил к сканированию. —

Возникла короткая пауза. — Ты прав, субстанция напоминает муар. Если прог войдет с ним в контакт, он погибнет.

Вспомнив, как цветы вяли и тут же умирали, стоило Алиоту осыпать их мельчайшей пылью муара, Джей кивнул.

— Большинство из нас не проги, — сказал он. — Мы с Алисой находимся в собственных телах. Значит, барьер остановит только тебя и Дьюби.

— Тут все гораздо сложнее, Джей, — ответил Медный Бабуин, и впервые за время знакомства с ним Джей услышал в голосе поезда грусть. — Дальнейший анализ показывает, что тот, кто установил программу, внес в нее особое уточнение — уничтожить тебя и любого из твоих спутников. Боюсь, идентификации твоей личности будет достаточно, чтобы приказ сработал.

— А как насчет виртуального изменения тела? — спросил Джей.

Вирджиния Тэллент покачала головой.

— Тело меняется, личность остается прежней. Ты все равно будешь Джеем Доннерджеком, даже если превратишься в голубоглазого красавчика.

Словно не доверяя тому, что он видит в окно, крестоносец высунулся из кабины и начал внимательно изучать, преграду.

— Я вот тут подумал… — медленно проговорил он. — Дурацкая штука, которая болтается у нас на дороге, на что-то похожа. Я уже такое встречал, только вспомнить не могу где… Так-так, понял! Страж у лунного портала.

Джей выпрямился, его переполняла надежда.

— Мне не довелось с ним сталкиваться, — сказал юноша, — но я знаю, что нужно делать, чтобы победить стража. А вдруг получится…

Не тратя времени на объяснения, он продекламировал:

Ангел Забытой Надежды,Вздымающий Меч Ветра и Обсидиана,Рассеки алгоритмы нашего Врага.

Как только Джей произнес первую строчку, он услышал отчаянный крик Эйрадис:

— О, Джей! Нет!

Юноша попытался остановиться, однако слова, казалось, обрели собственную силу и помимо его воли срывались с языка:

Русалка под Семью Танцующими Лунами,Поющая Песнь Сирен,Утопи наших врагов в базе данных.Нимфа Древа Логики,Дитя Первого Слова,Пусть наш противник плачет.

Когда Джей замолчал, Эйрадис выскочила из кабины поезда. Она уже начала меняться. Белое одеяние банши засеребрилось, затрепетало на ветру и превратилось в жесткие, как у дракона, крылья Ангела Забытой Надежды. Вместо обнаженных ног, мелькнувших на одно короткое мгновение, возник извивающийся хвост Русалки под Семью Танцующими Лунами. Волосы по-прежнему

оставались темными, но взгляд стал диким и каким-то нечеловеческим, милые мягкие губы теперь были злобно поджаты.

Эйрадис устремилась в сторону барьера.

Под воинственные вопли шотландских призраков, высунувшихся из вагонов Медного Бабуина, чтобы посмотреть, что происходит, она выхватила Меч Ветра и Обсидиана и превратила преграду, вставшую на пути ее сына, в мерзкого цвета дымку, которая постепенно рассеялась, а вскоре и вовсе исчезла.

— Мама… — прошептал Джей охрипшим от ужаса голосом. — Я никогда…

Но Нимфа Древа Логики не обращала внимания на молодого человека, выскочившего из кабины поезда и подбежавшего к ней. Она развернулась, немного полетала у него над головой, словно пыталась сориентироваться или понять, откуда исходит зов, который никто, кроме нее, не слышал.

— Мама? — крикнул Джей. — Эйрадис?

Злобные глаза непонимающе уставились на юношу. Крылья рассекали неподвижный воздух, рыбий хвост сражался с потоками, невидимыми для тех, кто стоял внизу. Она поднялась выше.

— Мама! Эйрадис? Мама! — У Джея задрожал голос, потому что существо у них над головами явно улетало (или уплывало?) вдаль. — Мама! Вернись!

И снова черные глаза взглянули на него. На сей раз в них появилось нечто похожее на упрек — а может быть, Джей увидел жалость — или одно равнодушие. Взмахнув могучими крыльями и хвостом, Дитя Первого Слова взмыло ввысь и унеслось в небо, оставив едва различимый след в синеве.

Джей не сводил глаз с маленькой точки, будто надеялся, что сила его взгляда заставит ее вернуться и черноволосая молодая женщина в легком, летящем платье банши, существование которой в роли своей матери он с таким трудом принял, снова окажется рядом. Ничего подобного не произошло. Опустив глаза, Джей увидел крестоносца.

— Призрак, что произошло?

— Ты обратился к тому, чем она когда-то была, и она вернулась в прошлое. А потом Эйрадис призвал ее создатель. Она не могла не подчиниться.

— Чем она когда-то была?

— Все есть в заклинании, приятель. Садись в поезд. Нужно двигаться вперед, иначе на нас опять нашлют какую-нибудь тварь. Наверняка тот, кто сотворил барьер, почувствовал, что мы с ним справились.

Джей, спотыкаясь, пошел к Медному Бабуину, начиная понимать, что случилось.

— Моя мать, как и отец Алисы, — существо, созданное кем-то из богов Вирту?

— Верно, только я не стал бы называть Эйрадис «существом». Я случайно слышал ее разговор с банши. Ты все правильно понял.

— С банши? Так ведь она сама банши.

— Эйрадис сменила предыдущую, приятель.

— В таком случае кто создал мою мать? Небопа?

— Нет, Морепа.

Не дожидаясь указаний. Медный Бабуин снова привел в действие свои машины и уже набирал скорость. Мимо мчались самые разные реальности: индуистские призраки ждали воздаяния по заслугам; разверстые пасти пустых гробов сияли под белесым месяцем, а скелеты исполняли пародию на танец вокруг майского дерева; пылали костры, чей обжигающий жар почему-то не превращал в пепел извивающиеся в смертельной муке тела…