Допрос с пристрастием
Шрифт:
– Всего двадцать тысяч долларов, – закончив подсчет, пояснил оперативник. – Попрошу подписать протокол.
– У своей бабы попроси, – зло процедил Клоп. – Я ничего подписывать не буду! Нашел лоха!
– Почему? – Опер изобразил доброжелательное удивление. – Вы не согласны с суммой?
– С чем соглашаться?! С тем фуфлом, что ты зарядил?! Там вообще не было никаких долларов!
– А что же там было?
– Бумажная «кукла», вот что!
Быстроглазый опер рассмеялся и повернулся к понятым, будто приглашая и их оценить столь изысканный юмор. Понятые вежливо улыбнулись. Протокол они уже подписали.
Камера
Так что, можно сказать, сейчас он оказался на курорте. Вон даже холодильник! А значит, он в Зеленом Доме! Клоп неоднократно слышал, что только в «комитетской крытке» [53] царят невиданные удобства и комфорт. Что ж, тогда все понятно… И «понтовый» захват, и незнакомые кабинеты, и неизвестный опер – все сходится в один пучок!
В тусклом свете зарешеченной лампочки Клоп рассмотрел, что на двухъярусных шконках спят три человека. Или делают вид, что спят, – уж слишком правильное у них дыхание: размеренное, без сопения и храпа… Он сделал несколько шагов вперед, навзничь плюхнулся на свободное место и прикрыл глаза. Слишком много событий для одной ночи. Слишком много неожиданностей. И они еще не закончились. Иначе почему самая удобная нижняя шконка оказалась незанятой? Как будто специально оставлена для почетного гостя… Он сам, разрабатывая какого-нибудь лоха, начинал встречу с маленькой любезности, чтобы расположить «пассажира»… Но здесь сразу двое спят наверху, значит, уважение ему высказывают оба! «Двойная тяга» – вот как это называется!
53
«Комитетская крытка» – изолятор Службы Безопасности, бывшего КГБ.
Сквозь прищуренные веки Клоп незаметно смотрел на шконки напротив. В крови бурлил адреналин. Спать не хотелось. Он лежал и думал, перебирая цепочку событий, которые привели его сюда. Звенья цепочки со звоном выстраивались в логически правильный ряд. Истина понемногу очищалась от шелухи предположений.
Все замутил Зема. Он сам проявил инициативу: подошел к столику, завел разговор, предложил совершенно несуразное дело с этим сраным «Бентли»… Умело расположил к себе: показал «пушку», дал «шмальнуть», пообещал одолжить на «дело»… Потом вовлек в игру, чтобы он спустил «бабки» и уже не соскочил с крючка, на который насажена денежная приманка…
Факты идеально подходили друг к другу. Так, щелкая, становятся на место патроны в обойме, подтверждая, что калибр выбран правильно.
Зема выманил его на место хорошо замаскированной засады, привез «куклу» – они боялись рисковать деньгами, тем более что знали: проверять сверток Спец не будет. Потом Зема «кинул» его с «пушкой», слинял и отключил «трубу», ведь увозить «Бентли» никто не собирался! Вместо этого «конторский» спецназ закрутил Клопу «ласты», быстроглазый опер грубо сфабриковал доказательства, и его бросили в «заряженную» камеру,
Ну и сука, этот Зема, ну Иуда! Хотя… Ведь он сам много раз подставлял корешей. Только «постановки» Лиса были гораздо убедительней. А эта явно шита белыми нитками – фальшиво и грубо. Очевидно, готовил ее быстроглазый придурок, которому до Лиса – как до неба…
На верхней шконке напротив осторожно шевельнулась лохматая голова, приблизилась к краю, настороженно блеснули глаза, Клоп почти физически ощутил, как чужой взгляд царапает лицо. Он приоткрыл рот и выпустил легкую руладу храпа. Через некоторое время голова сдвинулась обратно. Отрицательно качнулась ладонь. Жест явно предназначался тому, кто лежал над Клопом.
Значит, все в цвет… Но зачем?! Зачем Конторе старый уголовник Клоп? Зачем разрабатывать с ним такие сложные комбинации?! Он всегда был далек от шпионажа, от оружия, от террористов, от коррупции… А Контора не занимается кражами и угонами. Чем же он вызвал интерес к своей персоне?!
Сколько ни ломал Клоп свою изощренную голову, ответить на этот вопрос он так и не смог. Надо было продумать линию поведения… Конечно, самое лучшее – прикинуться лохом… Но изображать неопытного фраера Клопу никогда не приходилось. С его рожей, повадками и тюремной росписью по всему телу это было бы глупо. Значит, надо быть самим собой. Менжеваться, как ушастый фраер, он не стал. Просто закрыт глаза и уснул.
– Он бывает в «Актере» почти каждый вечер, – доложил Рывков, обеспечивавший наблюдение за Земой в последние дни. – Встречается там со своими дружками, обсуждает дела. Сидят, пьют пиво, едят рыбу, курят. Вроде как клуб по интересам… Там самое подходящее место…
– Ясно, – кивнул Лис и, немного подумав, черкнул на чистом листе резкую прямую линию. Такую резкую, что бумага прорвалась. Он смял ее, бросил в корзину и в очередной раз посмотрел на часы. Уже два. Черт!
– Сколько с ним обычно людей?
– Двое, трое… Такие же босяки, как и он. Только вчера он встречался с каким-то солидным дядей… Костюмчик, галстук, приехал на черной «Волге» на пустырь между «Трудовыми резервами» и парком Революции. Зема к нему сел, перетерли минут десять и разошлись.
– Гм, интересно… Ну да ладно, это к делу не относится. Значит, так – имитируем драку со стрельбой. Заранее подгоняем к месту группу задержания ОВО [54] или патруль, но без расшифровки. Вроде есть информация о залетных бандитах. После выстрелов они заходят, кладут всех мордой вниз, обыскивают… Все должно быть естественно! Готовят «постановку» Волошин, Гусаров и Сигаев. Волошин старший…
54
ОВО – отдел вневедомственной охраны.
Снова взгляд на часы. Два десять. Леший вовремя не отзвонился. Это быт тревожный сигнал. У милицейского агента, работающего в криминальной среде, профессия более опасная, чем у разведчика за кордоном. Там, по крайней мере, действуют цивилизованные законы, профессиональные адвокаты, гуманная общественность. А у уголовников один закон – перо в бок или удавка на шею…
– Филипп Михайлович, может, мне надеть форму и зайти вместе с патрулем? – предложил Рывков. – Для контроля ситуации…
– А что, не помешает, – сказал Волошин. Но Лис показал головой.