Допрос с пристрастием

Корецкий Данил Аркадьевич

Заводик быт планово-убыточным, типичный «красный директор» Матвей Фомич возможностей акционирования не понимал и, когда убытки перестали считать нормальным явлением, а главное, перестали списывать, мирно ушел на пенсию. Зарождавшиеся акулы нового времени откусывали от тела государства жирные куски и вмиг становились миллионерами. А Тучковы, проделав обычные нехитрые манипуляции, превратились в хозяев не приносящего дохода предприятия, не привлекающего ничьего внимания.

Производство агонизировало, оборудование было вконец изношено, толстое волнистое стекло и тяжелый мутный «хрусталь» никаким

спросом не пользовались. Нужны были новые подходы и современная стратегия. Тут в полной мере и проявились коммерческие способности и художественные таланты супругов. Взяли кредиты, закупили новую печь и линию по производству цветного стекла, нашли молодых художников и принялись выпускать яркие, современные цветные панно и художественные витражи. Как раз начался строительный бум – нажравшиеся акулы стали строить коттеджи и обустраивать огромные квартиры, а проснувшаяся тяга к прекрасному требовала художественных ценностей. Новая продукция пользовалась колоссальным спросом и разлеталась, как горячие пирожки в голодный год.

Дела пошли в гору, и через несколько лет Тучковы украсили своими панно уже собственный двухэтажный дом, устроили детей-погодков, мальчика и девочку, в престижный институт, стали выезжать за границу, словом, вкушать ранее недоступные радости жизни. Теперь можно было нанять директора, управляющего и переложить на них всю работу, но, к удивлению многих, они этого не сделали и продолжали «вкалывать» лично.

В конце рабочего дня супруги любили сидеть в новом кабинете Владислава и смотреть с крутого берега на серую ленту Дона, по которой время от времени разноцветными щепками проплывали баржи, сухогрузы, речные танкеры и пассажирские теплоходы.

– Территория большая, можно еще пару цехов построить, – сказала как-то Лариса.

Прозвучал гудок, извещающий об окончании работы. Остановилась конвейерная линия, погасли форсунки печи. Завод засыпал. Через проходную вереницей потянулся рабочий люд.

– Почему именно цехов? – Супруг затянулся сигарой. Горький дым ему не нравился, но привычку к сигарному табаку он вырабатывал для солидности. – Лучше поставить внизу гостиницу или дом отдыха – как раз на берегу. Или яхт-клуб устроить. Или…

Телефонный звонок прервал его размышления.

– Владислав Николаевич? Здравствуйте, – раздался в трубке голос уверенного делового человека. – Меня зовут Максим Викторович, я с коллегами приехал из Москвы. Можно зайти к вам на десять минут? Есть интересное предложение.

– Да, конечно, – немного удивленно ответил Владислав. – Можно завтра, прямо с утра…

– А если прямо сейчас? Мы уже подъезжаем.

– Ну… пожалуйста…

Он положил трубку и ответил на вопросительный взгляд жены:

– Какие-то люди из Москвы. Наверное, хотят сделать заказ!

Лариса покачала головой.

– Вряд ли. Неужели из Москвы надо ехать за тысячу километров, чтобы заказать панно? Тут что-то другое… Ой, Владик, а вдруг это рейдеры?

– Сейчас узнаем, – сказал Владислав. – Но для рейдеров мы слишком мелкая добыча. У нас не те обороты.

Через несколько минут в дверь постучали. В кабинет вошли четверо. Трое мужчин и одна женщина. Несмотря на вечернее время, вид у гостей был свежий, бодрый и энергичный. Мужчины в

деловых, идеально сидящих костюмах и галстуках выглядели крайне представительно. Так же, как и женщина. В черном костюме, черных колготках, черных туфлях, неброский макияж, подчеркивающий правильность черт, – настоящая бизнес-леди.

– Максим Викторович, – представился один из мужчин, с тонкой полоской старого шрама на правой щеке и перекошенным ртом. – Московская инвестиционная компания «Консорциум». Это мои коллеги.

Его спутники синхронно кивнули. Владислав Николаевич радушно показал на кресла, расставленные у стены кабинета.

– Здравствуйте, присаживайтесь. Чем обязаны?

Вошедшие присели, развернули папки с бумагами. Дама раскрыта и включила ноутбук. Оказывается, это обыкновенная секретарша!

– Вы, наверное, по поводу заказов? – спросил Тучков.

– Нет, – внушительно произнес Максим Викторович. – Мы хотим купить ваш завод. Дело в том…

Недослушав, Владислав Николаевич поднял руку:

– Тут какое-то недоразумение. Мы не собираемся ничего продавать.

– Дело в том, – невозмутимо продолжил Максим Викторович, – что дела у вас идут далеко не блестяще. Нужны радикальные меры. Но с вашими инвестиционными возможностями существенная перестройка производства затруднительна.

– Если не сказать – невозможна, – добавил его спутник.

– Позвольте, откуда вы все это взяли? – агрессивно спросила Лариса. – Дела у нас идут очень хорошо!

Секретарша извлекла из папки несколько скрепленных вместе листков и передала Максиму.

– Конечно, явных признаков неблагополучия пока нет, но темпы продаж во втором квартале снизились на шесть процентов по сравнению с прошлым годом. А в третьем – еще на восемь процентов, – сказал тот и передал бумаги Тучкову. – Вот, ознакомьтесь.

Владислав просмотрел таблицы цифр и растерянно передал листок супруге.

Лариса тоже выглядела обескураженно.

– Год на год не приходится, – пожала плечами она. Но прозвучало это не очень убедительно. – И зачем вам убыточный завод?

Перекошенный рот скривился в неестественной улыбке.

– Инвестиции всегда основаны на нестандартных решениях. Спрос на хрусталь упал, а на броню – возрос, и в Гусь-Хрустальном теперь делают бронированные стекла…

Лариса покачала головой.

– Мы предлагаем вам три миллиона долларов, – сказал Максим.

Тучков развел руками.

– Эта цифра завышена. Завод столько не стоит. У нас ведь мелкие партии… И потом, я же сказал, мы не собираемся ничего продавать! Мы ведь подняли предприятие с нуля. Это наша жизнь!

– Тем более, – Максим Викторович почему-то усмехнулся. – Подумайте две недели. Проконсультируйтесь со специалистами. У нас очень серьезная компания, она не меняет своих планов. Лучше будет, если вы согласитесь…

Последние лучи заходящего солнца преломились в витраже, украшающем окно кабинета. Лица москвичей приобрели красноватый оттенок с неприятными синими пятнами, как у вурдалаков. Этот новый облик обострил восприятие каждого слова, тона, жеста. Лариса по-женски, интуитивно, уловила… если не прямую угрозу, то намек. Очень прозрачный намек на угрозу. Она привстала и обвела незваных гостей взглядом: