Допрос с пристрастием
Шрифт:
– Петрович, чего тянешь? – раздался властный, уверенный голос. Батон упругим шагом преодолел лестничный пролет. – Вам еще меня перевозить!
– Да немного с соседями задержался, – пояснил Клоп. И показал рукой. – Вот Иван Иванович теперь здесь жить будет…
Очкарик перевел взгляд на нового персонажа. Батон солидно кивнул головой.
– Эт точно. А вода у вас без перебоев идет?
– Да все у нас без перебоев! – раздраженно сказала женщина и пошла обратно к себе.
Очкарик дружелюбно улыбнулся. Шляпа и галстук произвели на него благоприятное впечатление.
– Нормально
– Спасибо, обязательно.
Успокоившийся сосед затопал вверх. Клоп с Батоном быстро спустились на улицу и сели в машину. Мебельный фургон тронулся и выехал из двора. Некоторое время ехали в полной тишине, потом воров стал бить отходняк: пришли возбуждение, словоохотливость, смешливость.
– Ну, ты голова, – сказал Батон. – Такую постановку разыграл, каждое слово продумал! Видали, босяки?! Вот так темы готовят! Клоп вор опытный, у него вам еще учиться и учиться!
Клоп приосанился, с удовольствием принимая незаслуженные похвалы. Потому что план всей операции, включая реплики и антураж, разработал Лис. У него на такое бы масла в голове не хватило.
– А я этого фраера заколбасить хотел! – засмеялся Стекло. – Сейчас лежал бы поперек лестницы, а кровища донизу лилась!
Круглый тоже захохотал. Они раскачивались, держались за животы, толкали друг друга локтями и гоготали. Нарисованная картина казалась им очень смешной, ну просто уморительно веселой.
Смеющийся мебельный фургон несся по улицам Тиходонска, а очкастый Боря с женой пили чай у себя на кухне и оживленно обсуждали «эту суку снизу»…
Навар оказался богатым. Даже после того, как скупщики здорово уронили цену на технику, барахло и побрякушки, вышло по сто тысяч рублей на нос. Как и положено, часть отщипнули в общак. Клоп-то всегда отдавал на благо воровское, а вот в босяках сомневался, но Круглый и Стекло сами вызвались, да и Батон отстегнул по справедливости.
За благо воровское, за воровской закон, Е…ть – так королеву, а красть – так миллион… —мурлыкал Клоп, неся долю Хранителю. Он воровал всю жизнь, но никогда не крал миллионов и даже за пальчик не держал королеву. Сейчас, войдя в Антенный тупик, застроенный особняками разных форм и размеров, он подумал, что здесь как раз и проживают люди, которые все это делают. На въезде, у шлагбаума, коренастый мужик в черном комбинезоне с желтой надписью «Охрана» на рукаве расспросил, к кому Клоп идет, прозвонил по телефону, уточнил – действительно ли его там ждут, и только после этого пропустил.
Здесь, на бывшем антенном поле тиходонского радиоцентра, находился другой мир – богатые дома с бассейнами, бильярдными, саунами, частными коллекциями, прислугой и охраной, уникальными автомобилями… Именно здесь жил Север – правая рука Креста, который даже доверил ему хранить общак. И что удивительно – хотя Север тоже всю жизнь воровал, но достиг гораздо большего. Как это ему удалось?
Глухой забор
– Заходи, Клоп, привет, бродяга! – Хранитель провел его в большую светлую комнату.
– Я вот долю принес, с дела…
– Молодец, бродяга! Большие дела крутишь? – хмыкнул Север, оценив толщину свертка. И показал пальцем в сторону камина. – Вон, положи, сейчас как раз все несут…
Клоп подошел к бумажному мешку, на три четверти наполненному деньгами: сотки, пятисотки, тысячи, даже стодолларовые и пятисотевровые купюры… Он размотал газету, бросил деньги в мешок, а обертку – в закопченный зев камина.
– Какие у меня дела, – открестился от ненужной славы Клоп. – Я в пристяжке. Это пацаны фартовые. Мое дело стариковское – подай, принеси…
Он невольно осмотрелся. Камин отделан мрамором, картины на стенах, доспехи рыцарские – как в музее. Лишнее, ох, лишнее это все… Раньше Хранителю саманный домик на окраине покупали, чтобы посторонних глаз меньше, там он и жил, под рукомойничком плескался, в дворовый сортир ходил… Зато никому в голову не могло прийти, что он в благо воровское руку запускает. Черномор это правило нарушил, из-за того у него с Крестом и размолвка вышла, все отношения наперекосяк пошли… А потом и Крест себе дворец купил, и Север, и Лакировщик…
– Что за пацаны? И что за дело? – небрежно спросил Хранитель.
Внешность барыги была обманчивой. Мельком брошенный взгляд – по-звериному жесткий, хоть и прикрытый вальяжной добродушной улыбкой, вызвал робость даже у тертого-перетертого Клопа. Это был взгляд вожака волчьей стаи, пусть еще официально и не посаженного на трон.
– Круглый и Стекло, – пожал плечами Клоп. – Хату взяли.
Кривоватый боксерский нос Севера хищно дернулся, всасывая воздух.
– Кто такие? Я их не знаю.
– Вроде не местные, только из зоны откинулись.
– И как они тебе? – ненавязчиво выспрашивал Север.
– Да вроде правильные, с понятием. Сами в общак отщипнуть предложили… Только…
– Что «только»?! – насторожился Север.
– Повадки у них стремные. Я как-то на пересылке с людоедами ночевал в одной хате… Ну, теми, которые «корову» [23] в побег брали… Вот у этих такие же замашки. И глаза такие же – бессмысленные, дикие… Я прям чуял – если что, кончат они меня и не задумаются. Какой-то лох из квартиры вышел, вякнул что-то, а Стекло сразу пику выхватил и попер! А потом смеялись, что подъезд кровью не залили сверху донизу… Север нахмурился.
23
«Корова» – молодой заключенный, которого опытные арестанты берут в побег, вроде бы для силовой поддержки, а на самом деле – в качестве мясных консервов.