Дорога домой
Шрифт:
— И что? Из челноков начали выходить вахны, которым вернули свободу? Это их, значит, отпустили наши, а вас в обмен на них отпустили вахны? А сколько их было?
— Сколько и нас, — удовлетворил он навязчивое любопытство, — я прежде чем грузиться специально всех посчитал.
— А вахны, когда оружие вам возвращали, вот так прям к каждому подходили и говорили, это твоё, забирай?
— Почти так, — отмахнулся он от очередного вопроса.
Объяснения с Эльмирой пошли не так, как представлял. Пытался донести, что интрижка, неудачная шутка, но взбешённая фурия не пожелала слушать и заявила об окончательном разрыве отношений.
— А когда вас забрали с планеты и вы оказались на транспорте, что вам командиры сказали, хвалили?
«Да чтоб тебя. „Если хоть кто-нибудь… кому-нибудь, — вспомнил Алексей, как после эвакуации их построили на палубе и вперёд вышел один из бывших заложников, — хоть слово о том, что вас бросили, — пригрозил комдив, преданно глядящим на него солдатам, — пеняйте на себя. Думать можете что угодно, но вслух только официальная версия“».
— Нас поблагодарили за доблесть.
— За доблесть, — захлопала в ладоши сестричка и от избытка чувств подпрыгнула на месте. Белоснежный медицинский чепчик не выдержал веса заправленных волос и, сдвинувшись, явил водопад белокурых прядей.
«И на другом конце галактики от вас не скрыться», — усмехнулся Алексей посетившей вдруг мысли.
— За доблесть, — повторила она, — теперь вас наградят?
Глядя на мечтательно-восхищённое выражение её лица, Алексей с удивлением отметил, что надоедливой девице всё же удалось сдвинуть его с совсем грустных дум. Меньше раздражать девица не стала, но краткое отвлечение оказалось бальзамом.
— А как ты думаешь, всех наградят и рядовых тоже? — не закрывала она рта.
— Да, и даже тех, кто их лечил, — заявил он, — так, что сверли дырку.
— Здорово! — захлопала в ладоши девушка. — А когда те вахны, которых на вас меняли, из челноков вылезли, как их сородичи встретили?
— Почти так же как нас, некоторые даже обнимались, — припомнил Алексей.
— Обнимались, — выдохнула она, — а правду говорят, что у вахнов жизнь не ценят только кланы воинов, а гражданские живут совсем по-другому. Почти так же как мы. Тоже любят, друг за друга переживают и даже живут семьями?
— Ну что ты пристала к человеку, — подала наконец голос ведущий врач. Сухая женщина, сидящая за терминалом, закончила ввод команд и наигранно строго взглянула на девицу, — разве не видишь, майор сегодня не в настроении.
— Значит, они как люди, испытывают такие же чувства? — не слыша наставницу, не отступилась сестричка.
— Да, — согласился Алексей, — порой мне кажется, — что поменяй им взгляды, убавь дурь, и разделять нас будет только внешность.
— Убавь дурь, — вмешалась врач, — глядя на карту твоих ранений, пацифистом тебя тоже не назовёшь.
— Наша дурь — продукт необходимости, у воинов вахнов она впитана с молоком, — возразил Алексей.
— А у вахнов, интересно, есть боевые награды? — вновь вмешалась сестра, и Алексей решил положить этому конец.
— Да что ты прицепилась с этими наградами?
— Муж у неё там был, — взялась пояснить врач, — после учёбы, едва зарегистрировали брак, и под призыв. Боевое крещение у парня, а тут вокруг вас шум такой, о наградах вещают, вот она от гордости с ума и сходит.
— Ясно, — сказал он и повернулся к девушке, — наградят обязательно. Знала б ты, чем мы там занимались, не сомневалась бы. Хотя по секрету могу сказать.
Видя, как та затаила дыхание, охотно продолжил:
— Ты изучала строение вахновских тел?
— Не-е-ет, — округлила глаза сестричка, — они такие… фу, — всплеснула она руками.
— Тогда слушай. В телах их женщин есть орган, отвечающий за выработку пестиков и тычинок. Правильно изъятый, он ещё сутки остаётся дееспособен. Пойманную женщину надо правильно положить, вскрыть грудину, выпотрошить и аккуратно изъять используемый в сантехнической промышленности орган. Вот этим мы занимались, — пояснил Алексей. — Это безумно вкусно. Всем участникам дали по одному, встретишь мужа, непременно попробуй.
— Фу, — скривилась она. — Я закончила, — сообщила сестра врачу и, не удостоив Алексея взглядом, продефилировала к выходу.
«Сразу надо было нечто подобное вывалить, — подумал Алексей, — полтора часа вопросов. Такого со мной даже Дэйсон не делал».
— Майор.
Повернувшись на оклик, встретился взглядом со стоящей у двери сестричкой.
— Ты когда в следующий раз врать будешь, ври убедительней, а то не то что на майора, на рядового даже не тянешь. — Показав язык, девушка скрылась за дверью.
— У… лиса, — усмехнулся Алексей.
— Как ты сказал? — Услышав новое слово, врач оторвала взгляд от экрана.
— Лиса говорю, животное есть такое, хитрое.
— Это да, — согласилась женщина, — дуру, когда надо, эта дамочка сыграет запросто. Всё, вынимай свою культяпку, — сверившись с показаниями на экране, переключилась она на работу.
— Недель шесть-семь и как новый, — сообщила она пациенту, разглядывающему надетые на сожжённые пальцы зонды.
Глядя на кисть, особое внимание уделил чёрным, одетым на пальцы цилиндрам.
— Хотел у вас спросить. — Не желая возвращаться в состояние мысленного мазохизма, Алексей решил расширить кругозор. — Как это работает? — кивнул он на стоящий перед ним прибор, в недрах которого почти час держал надетые на повреждённые пальцы цилиндры.
— Если сказать просто, — задумалась она, — то мы подобрали ключ к механизму деления клеток. Этот прибор, — кивнула врач на стоящий перед ним агрегат, — программирует скорость и направление их роста. С помощью зондов, — указала она на пальцы, — мы воздействуем на биополе пациента, чем активируем неразвитую в физических телах функцию регенерации.