Дорога из трупов
Шрифт:
– Можно срубить дерево, – предложил Чапай, всю жизнь бывший любителем простых решений.
– Не годится, кхе-кхе, – голосом крупного специалиста, посвятившего не один год созданию теории снятия кошек с деревьев, сказал Стукнутый Черный. – Проще тварь шугануть, чтобы она сама слезла. Главное, кхе-кхе, при этом не перестараться, а то окочурится, и кто деньги за это заплатит?
Агрогорн вздохнул в третий раз – Инерция Мышления оказалась куда сильнее и упорнее, чем какой-то там дракон. И он поступил так, как поступают на его месте
– Короче, парни, разберемся по ходу дела, – проговорил он. – А сейчас хватит жечь свечи. Будем ложиться спать и ждать, когда нас кто-нибудь вызовет. Пора показать городу, что такое настоящие спасатели.
Свечи погасли, и «Сломанный меч» погрузился во мрак, пахнущий прокисшим пивом, сеном и старыми героями.
Зато в баре «Кремнийорганические соединения в твердом агрегатном состоянии» было светло и шумно. Пылали факелы, выбрасывая частички копоти, а гомон стоял такой, что, взлетай с соседней улицы реактивный лайнер, его никто бы не услышал. Пиво лилось в глотки, пропитывало одежду, текло по бородам и образовывало пятна на полу.
Другими словами – шла тихая семейная вечеринка по-гномьи.
Длинная Дубина сидел в кресле на стойке, зажав в правой руке склеенную из обломков кружку дедушки, а левой делил добычу, награждая отличившихся во время погрома воинов.
– Так, во имя всех богов! – воскликнул он. – Это что у нас? Какая-то штуковина, похожая на боевой шлем для слона…
Шум в баре стал немного менее плотным, так как еще не награжденные воины прислушались к словам старейшины.
– Детская ванночка, – подсказал сидевший рядом со старейшиной советник. – В ней моют детей.
– Да? Зачем? – удивился Длинная Дубина.
Сами гномы относятся к воде примерно так же, как кошки, а в отношении грязи придерживаются принципа «меньше сантиметра не грязь, а больше – сама отпадет».
– Ритуал такой, наверное, – пожал плечами советник.
– Ага.
Ритуал – это понятно, это вполне приемлемо, даже если его выполняют длинные безбородые уроды.
– Так, – с помощью бровей и кожи на лбу Длинная Дубина изобразил задумчивость. – Эту штуку получает Железная Щетка!
Шум достиг плотности гранита, а один из гномов, слегка пошатываясь, шагнул вперед. Когда ванночка обрела нового владельца, десятки кружек поднялись в салюте, «КСТАС» огласило дружное хлюпанье и чмоканье, закончившееся слитной и смачной отрыжкой.
Длинная Дубина тоже отхлебнул из своей посудины.
– Так, во имя всех богов, – проговорил он, рассматривая следующий по списку объект. – Это что еще за хрень?
Советник ненадолго задумался, прежде чем ответить, а затем украдкой заглянул в толстую книжку, озаглавленную: «Чилавеческие штуковины: энциклаппедия для тех, кто ищит щастье в городе».
– Хм-хм, – сказал он. – Это вроде как такая… Да, деревянный конь… на котором можно качаться…
Из гномов, честно говоря, отличные погромщики, но отвратительные
Ну и моральное удовлетворение тоже имеет значение.
Поэтому в груде «добычи» встречались кувшины с трещинами, ночные горшки, узлы со старым бельем и прочие предметы, которые обладают даже не нулевой, а, скорее, отрицательной ценностью.
– Деревянный конь? – Длинная Дубина честно попытался втиснуть концепцию такого предмета в то узкое, угловатое и забитое пространство, которое он называл своим умом. Но места там не нашлось. – Качаться?.. Придумают же тоже… Ладно, это мы отдадим Обрывку Тряпки!
Шум вновь достиг такого уровня, что тяжелая крыша бара начала нервно подрагивать.
Примерно то же самое творилось сейчас в «Бензольном кольце», где собирались Длиннобороды, и в «Темном-претемном штреке», где вопили и глотали пиво бойцы из клана Крепколбов.
Гномы праздновали то, что стыдно было назвать победой, но уж успехом точно можно было поименовать.
Дурной пример, как известно, заразителен, и особенно заразителен он в том случае, если о нем все знают. А о том, что учинили сегодня гномы в окрестностях Пивоместной улицы, судачили по всему городу, от учебных аудиторий Магического Университета до ям на берегу реки Ква-Ква, где обитают даже не отбросы общества, а изгнанники из их, отбросов, рядов.
Завистливое недовольство плыло над Ква-Ква.
В таверне «У Толстого Маззи» оборотни сердито перерыкивались насчет того, что надо бы пригласить в гости родственников и друзей родственников. И вот тогда, когда их станет много, они покажут всем этим низшим расам, не умеющим покрываться шерстью и выть, кто тут хозяин…
В квартале, населенном в основном троллями и носившем название Каменный Зад, слышался недовольный скрежет. Такой обычно производят континентальные плиты в те моменты, когда решают хорошенько потолкаться боками. Или вулканы, в качестве зарядки после векового сна избравшие извержение, когда расплавленной лавой заливается пара-другая городов.
Но в Каменном Заду были всего лишь большие мысли, ворочавшиеся в крупных каменистых телах (тролли думают всем телом).
Мысли о том, почему этим мелким бородатым можно, а нам нельзя?
Мысли о том, почему бы нам тоже не попробовать?
Мысли о том, что за власть в городе, если она допускает погромы? И есть ли она вообще, эта власть?
И нельзя сказать, что тролли были в этих размышлениях так уж оригинальны.
Эльфы, которых в Ква-Ква много больше, чем принято считать, начали собираться группами, доставать из тайников верные боевые луки и вспоминать песни, какие они пели в те времена, когда не ходили с людьми по одним улицам, а встречались исключительно на поле боя.