Дорога к дому
Шрифт:
– Не то, – тихо прошептал кон Александер. – Я устал, Маги. Понимаешь, устал! Мне всё надоело. Я уже не могу видеть эти холёные морды в Меске. Я хочу простоты, хочу действия, хочу знать: этот – друг, этот – враг. Чтобы не было никаких сложностей, никакой недосказанности…
Гермаген наигранно хохотнул.– Поздно спохватился! Надо было думать об этом сорок лет назад.
– Не начинай, – горько улыбнувшись, отозвался ваятель.
– Это ты начал первым, – возмутился гроссмейстер, – когда потащил меня в рейд.
Александер фыркнул:– Только не говори, что сам не хотел этого. Ты ж мне все уши прожужжал, как тебе надоели гарнизоны.
– Я и не отрицаю, – надувшись точно индюк, пробухтел Гермаген. – Но это не значит, что я должен быть в восторге от этой твоей блажи!
– Конечно, нет! А ещё ты, наверняка, не скучаешь по старым денькам?
– Вот уж точно нет, – фальшиво возмутился кон. – От тех славных деньков у меня
– Ха! – Александер оглянулся на старого друга, и на его лице появилось проказливое выражение. – А помнишь Маргану?
– Стараюсь поскорее забыть каждый раз, как ты мне напоминаешь! – скривился Гермаген.
– Хотя эта вылазка мне больше напоминает поход в ту горную деревушку… ну ту, помнишь, у "Одинокой могилы"? Как же она называлась?..
– "Серые камни" – гроссмейстер скривился ещё больше, хотя из-за шлема этого было не разглядеть. – И не напоминай мне про тот бардак! Я лишился там двух пальцев, если ты вдруг забыл. А тебе прекрасно известно как это весело – регенерировать. Ха!
– Зато там не было скучно, – так проказливо, точно вновь стал мальчишкой из своих воспоминаний, возразил Серапис.
Гермаген издал невнятный звук, больше походивший на урчание голодного желудка, чем на что либо иное.
– Точно! – язвительно добавил он. – Там было грязно, отвратительно воняло, не было жратвы, вода – гнилая, а ещё те уроды Тёмные и их треклятое гнездо – это было, да! А скуки, – скуки точно не было!
– Ты вечно во всём видишь только плохое, – попенял ему Александер.
– Что ж я могу поделать, если у нас жизнь такая? – меланхолично изрёк бесподобный де Вард-Тиморенис. – Шагу нельзя ступить – обязательно вляпаешься в говно!
Александер резко остановился, вскинул руку в предупреждающем жесте и Гермаген тут же, припав на одно колено, принялся водить дулом разрядника – любимейшего своего оружия – из стороны в сторону…
*** Монстр, бывший некогда Йо`Ванном та`ас Сикуро выбрался через небольшую дверцу на галерею проходившую через всю верхнюю часть столовой. Ударом пары передних "ног" он разнес огораживающие её перила и спрыгнул вниз, врезавшись в самый центр группы конов лишь недавно ворвавшихся в комнату, но уже успевших обагрить её кровью. Нижние суставы его ног оканчивались заостренными лезвиям и эти лезвия, как выяснилось, оказались превосходным оружием способным, благодаря силе имплантов, легко пробить боевую броню конфедератов. "Вода жизни" брызнула в разные стороны, люди кричали, осыпали чудовище ливнем дротиков и плазменных сгустков – бесполезно! Щит надежно прикрывал "живую" часть паукообразного монстра, а вот сами коны отнюдь не могли похвастаться такой "неуязвимостью". Их было шестеро, когда они вошли в столовую, считанные мгновения спустя лишь двое сбежавших и прячущихся конфедератов – вот все, кто остался. Остальные пали на том самом месте, где один из них с холодным безразличием свернул голову несчастной девочке-технику. Но и выжившие недолго смогли бы противостоять механическому монстру, если бы их крики и пальбу не услышали и не поспешили на помощь. Йо`Ванн находился примерно на середине комнаты, когда из дверей ведущих на кухню вышла пара облаченных в развивающиеся черные мантии ваятелей. С того мига всё оказалось кончено. Защитник техников, углядев новых неприятелей, направился к ним – то ли посчитав их более легкой добычей, чем прячущееся "стражи", то ли каким-то крохотным, не искалеченным до отупения, уголком своего разума узнавший в вновь прибывших ваятелей. Как бы то ни было, он стремительно бросился на них… и застыл на полпути – точно бабочка, пришпиленная холодной булавкой к стене – это один из "черных" связал и оплел вязью "стазиса" несчастное чудовище. Второй же – тот самый толстяк с рыбьими глазами, каждый раз появляющийся в самые критические моменты точно черт услышавший шорох игральных костей, в это время ткал куда более сложную вязь – Безымянный только по воспоследовавшему результату сумел опознать "Туман Небытия" – и сморщился от омерзения. Йо`Ванн, без сомнения, являлся монстром, но он не заслуживал такого! Никто не заслуживал – если говорить на чистоту! Кем бы ни был Йо`Ванном та`ас Сикуро, вернее кем бы он ни стал ныне, некогда он был человеком и, судя по всему – человеком достойным! Такой конец – оказаться развеянным на атомы – это совсем не то чего заслуживал истинный воин! А ведь Йо`Ванн был воином, воином, до конца сражавшимся и защищавшим свой дом от вторжения. Но ваятели никогда не утруждали себя подобными мудрствованиями!– В Бездну! – Безымянный оторвался от экрана и материализовал звуковую пушку. – Делайте что хотите, но я ухожу! Я не собираюсь подыхать, словно крыса в норе. Если уж всё должно закончится, это будет так, как и где я сам решу!
Он обернулся намереваясь выйти из Контрольного Зала, но чуть ли не нос к носу столкнулся с Ви`ателом, как и он сам, только что оторвавшимся от мониторов.
– Ты, – лицо молодого техника искажала неприкрытая ненависть, – это всё твоя вина! Это ты привел их сюда. Кровь наших людей на твоих…
Техник потянулся за крошечным резаком, висевшим у него на поясе, но тут внутренние покои комплекса потряс чудовищной силы взрыв. Ви`ател качнулся и на время позабыл о своем намерении набросится на человека, сосредоточив всё внимание на раскачивающемся поле. Безымянный скосил глаза на мониторы слежения и увидел, как по всей матрице экранов пробежались мерцающие черные линии помех.
– Что за?.. – пошатываясь, но всё ж таки сумев устоять на ногах, прошипел Безымянный.
– Криогенные камеры! – А`Ани повезло меньше обоих мужчин. Сотрясение от взрыва бросило женщину на пол, но ничуть не поколебало её самоконтроль. Поднявшись и начав отряхиваться, она, тем не менее, всё так же внимательно и сосредоточенно наблюдала за происходящим. – Конфедераты, по всей видимости, повредили силовую установку питавшую камеры – вся система наблюдения девятнадцатого яруса отключилась. Замечательно! – внезапно воскликнула она, чем совершенно вывела из себя человека.
– Что?.. – начал было он, но женщина прервала его вопрос повелительным взмахом руки.
– Ви`ател, – обратилась она к юноше, – нужный момент наступил. Сейчас коны не смогут действовать на девятнадцатом уровне – слишком велико задымление и остаточные взрывы будут продолжаться ещё некоторое время, – она помолчала, пристально вглядываясь в лицо техника, а затем тихонько добавила: – Ты знаешь, что нужно делать.
– А как же ты? – яростно вопросил младший Сикуро. – Я не оставлю тебя…
– Ты должен освободить проход, – жестко, почти жестоко оборвала все его возражения женщина. – Я, мы, – она стрельнула глазами в сторону Александера, – присоединимся к тебе позже. Пока же нужно доделать оставшуюся часть работы.
"Какой это, интересно? – ожесточенно подумал Безымянный. – Насколько я заметил, ты за всё это время так ничего и не сделала!"
Вслух, разумеется, он ничего говорить не стал, хотя его первоначальное решение покинуть как можно скорее Контрольный центр испарилось. Здесь, судя по всему, назревало нечто очень любопытное, и если имелся хоть один шанс вырваться из этого капкана – почему не попытаться им воспользоваться? Женщина же наоборот говорила и говорила:
– Нам будет необходим коридор, свободный, – хотя бы относительно. Сделай это… – она прибавила какое-то слово заставившее Ви`атела насупится, но всё ж согласно кивнуть. Безымянный не разобрал слова – оно было произнесено очень тихо, да вдобавок, ещё и на языке техников.
Всё это очень настораживало, оттого, глядя в спину удаляющееся юноши, человек не переставал напряженно размышлять над услышанным. И продолжал сжимать пушку в руках.
*** Передернув затвор, Дани установил интенсивность огня на максимум и выпустил длинную очередь в стену какой-то комнаты, где он оказался по случаю. "Дьяволы и бесы!" – в сердцах выругался конфедерат и ничуть не покривил душой. Это были первые выстрелы сделанные сержантом за время проведения нынешней операции. Ещё бы! Теперь он не какой-то там младший сержант разведывательной ладони, теперь ему не по статусу торчать на линии огня – пусть другие гибнут. "Дьяволы, дьяволы и треклятые бесы!" – тактический шлем с панорамным экраном валялся на полу, Дани уже тошнило от вида разворачивающейся бойни, от вида крови текущей рекой… Да, это было трусостью – и Дани не скрывал от себя, что смалодушничал, что не сумел заставить себя досмотреть "представление" до конца. Плевать! Магазин опустел, раздался короткий, сухой щелчок, пульсар перестал содрогаться в руках. "Дерьмо, дерьмо и ещё раз дерьмо!" – рука, машинальным движением, нажала на кнопку автоматического сброса магазина и метнулась к поясу за следующим. Перезарядив и снова взведя оружие, он нажал на курок, и по изувеченной стене ударила ещё одна очередь сверхплотных керамических дротиков вырывавших целые куски из древнего каменного монолита. Когда боезапас иссяк Павилос, не задумываясь, заменил его новым и продолжил бесцельный расстрел стены. А затем ещё раз, и ещё, ещё… Он остановился, сумел заставить себя остановиться лишь, когда запас дротиков совершенно иссяк. И всё это время он ругался и сыпался проклятиями, обращаясь… Он и сам не знал на кого направлен его гнев. Точно не на техников – несчастные ублюдки, повинные только в том, что оказались не там где и когда было нужно. Не на конов – его подчиненных, вынужденных выполнять приказы. Даже не на Сераписа, будь он трижды проклят, Александера, и уж подавно не на его ручную обезьянку – Гермагена. Хотя сержант с удовольствием удавил бы гроссмейстера собственными руками и потом до конца дней считал бы этот поступок самым лучшим жизни! Тогда может на себя? Судьбу? Рок… Всё неправильно. Не так как должно быть, совсем не так, но… Что ж… Разве он не получил того чего хотел, о чем мечтал долгие годы? Разве он не достиг ранга сержанта, разве не оказался "под крылышком" одного из дюжины самых могущественных людей филиала? Не оказался причастным к тайнам избранных? Не исполняет свой долг?.. Только вот почему чувствует он себя, при всём при этом, едва ли не хуже, чем после гибели своих парней в Тартре. Тогда он знал, что их гибель – его вина. И знал, что наказание последует. Но был спокоен… Теперь же… Теперь он просто исполняет свой долг: честно, бестрепетно, полностью… Исполняет ли? Дани в очередной раз выругался. Ах, как жаль, что закончились дротики! На той стене ещё так много не расстрелянного места… В этом его долг? Бесцельно стрелять по стене?.. Скривившись, будто обожрался недозрелой хурмы, Павилос отвернулся и принялся, словно загнанный зверь, мерить резкими шагами комнату – пусть не стрельба, но хоть какое-то, будь оно трижды проклято, действие. Хоть какое-то! *** Александер резко остановился, вскинул руку в предупреждающем жесте и Гермаген тут же, припав на одно колено, принялся водить дулом разрядника – любимейшего своего оружия – из стороны в сторону выискивая того, чьё присутствие насторожило высокого ваятеля. Работая в паре, как давно привыкли, они переставали быть двумя совершенно не схожими меж собой людьми. Они становились одним сокрушающим все, что оказывалось на пути, целым. Они не нуждались в разговорах и обсуждениях, их действия даже не дополняли друг друга – они являлись продолжением, автоматическим, рефлекторным.