Дорога к Мертвой горе, или Снова о группе Дятлова
Шрифт:
Предисловие
Не хотел.
Вот честно, не хотел писать книгу о дятловской трагедии.
Слишком утоптана поляна, да что там утоптана – катками-асфальтоукладчиками утрамбована до каменной твердости. И пасутся на той поляне многочисленные толпы дятловедов, причем далеко не все из них отличаются вменяемостью и адекватностью.
Не хотел, но…
Слишком много мозговых ресурсов съедает эта история –
Пришлось писать.
Роман-расследование был начат 12 января 2020 года – не специально, так уж сложилось, что и текст созрел, и окончательное решение: книге быть – оформилось в этот день. И, лишь настучав несколько первых абзацев (сразу начав с середины, с 7-й главы), сообразил: а ведь сегодня день рождения Зины Колмогоровой! Символично…
А назавтра, 13 января, был день рождения Игоря Дятлова.
Мог бы дожить и отпраздновать 84-летие. Но почти никто тогда не знал бы, что он дожил, и вообще, кто такой, – и никто бы не радовался, кроме родных и близких…
А Семену Золотареву в феврале 2021 года исполняется ровно 100 лет. Так что если даже в могиле с его фамилией на Ивановском кладбище Екатеринбурга лежит не он, а уголовник по имени Гена, то Семена с нами всё равно скорее всего уже нет.
Я прекрасно сознаю, какие потоки обвинений выльются на эту книгу со стороны дятловедов, – все их конфессии и секты временно объединятся для такого дела. Книге достанется на орехи, да и автору тоже прилетит не один ушат помоев, куда ж без этого.
Предвосхищая обвинения, должен сразу покаяться в нескольких грехах.
Да, каюсь, я не ходил в лыжные походы.
Ни дня в них не провел. Равно как и в горных, в водных, в конных и прочих. Ни разу не турист. Не по душе мне этот спорт, считаю его напрасной тратой времени.
Однако «диванным теоретиком» объявлять не спешите. Много занимался рыбалкой и охотой – и зимой, и летом, – знаю не понаслышке, каково ночевать в лесу у костра или в палатке, растянутой на озерном льду. Бывал в предгорьях Приполярного Урала (правда, с европейской стороны, с западной), и зимой тоже, – хорошо представляю, как воспринимаются в том климате минус тридцать с ветром или минус сорок семь без ветра (минус сорок семь – мой личный температурный рекорд из нижней части шкалы Цельсия).
Четыре года провел в Казахстане, на объекте, связанном как раз с ракетными пусками, – и сказки о свирепом и на всю голову отмороженном «космодромном спецназе» рассказывайте кому-нибудь другому. И песни о драконовских мерах безопасности в секретных «номерных» городках мне исполнять не надо, не проникнусь. Насмотрелся, как там живется.
Да, каюсь, я не жил в 50-е годы.
И вообще родился спустя семь с лишним лет после того, как группа «Хибина» вышла в свой последний поход. Но все же имею неплохое представление о советском житье-бытье, и термин «черная суббота» для меня означает отнюдь не день, в который на бирже резко обвалился рубль, – застал, помню.
К тому же дятловцы принадлежат к поколению родителей моих сверстников. В первой половине 80-х, когда возраст уже позволял беседовать о серьезных и взрослых вещах с людьми того поколения, были они еще в полной силе, далеки от старческого маразма, и рассказывали много интересного о своей жизни – такого, о чем ни в какой книжке не прочитаешь. Детали и детальки жизни и быта в 40-е и 50-е годы, вроде бы и не имеющие прямого и непосредственного отношения к той трагедии, – однако именно из них складывается контекст эпохи. А без знания этого контекста очень трудно понять значение тех или иных эпизодов запутанной дятловской истории.
Но многие ли из нынешних дятловедов сами жили в 50-е? Жили не в детстве, когда мир воспринимается иначе и все деревья кажутся большими, – в более зрелом возрасте, когда уже появляется хоть какой-то жизненный опыт и привычка задумываться над тем, что видишь и слышишь? Есть такие, факт. Железные старцы, корифеи, дятловеды первого призыва. Но возраст берет свое даже у самых железных людей, память человеческая вообще несовершенна, а уж в воспоминаниях о событиях шестидесятилетней давности возможны самые разные искажения и неточности – и они звучат с годами все чаще. Однако слишком велик авторитет тех, кто произносит порой весьма… странные вещи, – дятловеды зачастую воспринимают как постулаты то, к чему стоило бы относиться более критично.
И, наконец, последний мой грех.
Я профессиональный писатель, автор нескольких десятков книг самых разных жанров и содержания: от пособий по рыбалке до литературоведческого исследования знаменитого романа Стивенсона «Остров сокровищ». Но все же большинство изданных моих книг – остросюжетная беллетристика, а некоторые вообще (о, ужас!) относятся к жанру фантастики. «Па-а-а-нятно! – торжествующе воскликнут дятловеды. – Фантаст… Насочинял, стало быть, нафантазировал… Ату его!»
Нет, граждане, буйную писательскую фантазию я при написании этой книги откладываю в сторону. Убираю в сейф, запираю на два замка и выставляю цифровой код.
Вдумчивое и кропотливое исследование фактов и обстоятельств, всесторонняя проверка противоречивых свидетельств, полный отказ от версий умозрительных, доказательствами не подкрепленных (какими бы стройными и логичными те версии не казались) – вот каким будет инструментарий нашего расследования. Да, именно нашего, и это не фигура речи, присущая так называемому «академическому стилю»: поглавная публикация в ходе написания позволит проверить все построения на прочность, услышать и учесть любую здравую и конструктивную критику. И не исключено, что завершится расследование несколько иначе, чем сейчас представляется…
Однако фантазия фантазией, но остальные писательские навыки откладывать в сторону смысла нет. В частности, у писателей принято хорошенько мотивировать действия своих персонажей. Этого качества зачастую не хватает многим авторам дятловедческих версий давней трагедии. Очень многие построения не выдерживают простейшего вопроса: «Зачем они это делали?» – и рассыпаются на куски.
Некоторые ключевые моменты дятловской истории будут изложены в художественной форме. «Во-первых, это просто красиво». (с) Разумеется, художественные реконструкции не будут подменять анализ, основанный на фактах и логике, – лишь дополнять его, иллюстрировать. Иногда стоит дать отдохнуть читателям от суховатых выкладок. Но никакой фантастики! Обойдемся без снежных человеков и без огненных шаров, пилотируемых рептилоидами. Реализм, только он, и ничего кроме. Реальные события, происходившие на склоне Мертвой горы, окажутся – стоит лишь понять их истинную подоплеку – куда интереснее любых фантастических выдумок.