Дорога к счастью
Шрифт:
Господи, позади три мужа, несколько бойфрендов между браками, а в ней всё перевернулось от одного вида его напряженного, жаждущего любви тела и нежного прикосновения!
— Талейта, ты плачешь? — удивлённо отпрянул он.
— Не знаю, наверное, — и потянулась к нему, чтобы наконец выразить все обуревающие её чувства через поцелуй, через свои прикосновения, отдавая себя и показывая, каким может быть единение.
Ему нравилось, она это чувствовала, он сходил с ума вместе с ней. Они созданы друг для друга, они нашлись сквозь миры. И тем неожиданнее стала его рука
— Ты не моя жена, — будто борясь с собою, хрипло произнёс он, — что ты за тварь? Где моя Талейта?
Наверное, не так уж сильно он сжимал её шею, но много ли надо хрупкому телу, чтобы начать задыхаться?
— Кто ты? — зарычал он, не получив немедленного ответа.
Она смогла ухватиться только одной рукой за его ладонь, а вторая осталась придавленной весом генерала. Злата безуспешно царапала его, а в её глазах воцарился ужас. В первый миг она испугалась его действий, а потом, уже ничего не соображая, вновь видела своего бывшего мужа, который точно так же держал её за горло.
Владислав душил её, дожидался, когда она потеряет сознание, а потом приводил в чувство и предлагал подписать бумаги. Всё это он проделал после хорошего секса и выкуренной сигареты несколько раз, пока она не сломалась и не сдалась.
До невероятного фантастического попадания в этот мир Злата думала, что не сможет больше никогда остаться наедине с мужчиной, но хватило одного взгляда на Имруса, чтобы выбраться из той пропасти, куда её вогнал Владислав.
Ударив несколько раз кулаком по кровати, генерал отпустил обезумевшую от страха девушку. Он хотел её напугать, отомстить за то, что потерял себя с ней и чуть не предал любовь всей своей жизни, но не ожидал безграничного ужаса в её глазах.
Он сейчас был близок к тому, чтобы убить её только за то, что в его сердце словно крутят ножи, так ему больно смотреть на её муки. Он ничего не понимает! Что с ним происходит, откуда у этой твари такое влияние на него? Только потому, что она в теле Талейты?
— Не дрожи, я не причиню тебе зла, — видя, что девушка не может прийти в себя, начал уговаривать он, но она его не слышала.
Её трясло, и она лежала, явно боясь пошевелиться. Владислав пообещал, что за каждую попытку сопротивления он будет тушить об неё сигареты. После того, как он душил её, сомневаться в его угрозах не приходилось.
Имрус поднялся, а та, кого он только что любил, осталась лежать. Раздетая, беззащитная и с безумным взглядом. Ещё недавно она смеялась, минуту назад закрывала глаза от удовольствия, выгибаясь ему навстречу, а теперь…
Он накрыл её одеялом и постарался влить воды в рот. Она захлёбывалась, но пила. До него не сразу дошло, что она боится отказаться от воды.
Он со злостью выкинул бокал и с рёвом безумца выскочил в другую комнату. Имрус готов был собственноручно вырвать себе сердце за то, что совершил. Он не ожидал, что так сильно напугает существо, не думал, что ему самому будет больно видеть её состояние — и в то же время он боялся думать, что случилось с настоящей Талейтой. Где она? Жива ли? Угрожают ей или она ранена?
Он вернулся через час и осторожно
— Кто ты? — коротко спросил он, а она неожиданно всхлипнула, всё так же стараясь не шевелиться.
Имрус поморщился. Ему давно не было дела до женских слёз, но перед ним Талейта, и ему больно… Или не Талейта, но её состояние все равно выворачивает его душу. А она вновь испугалась, только уже того, что увидела, как он раздражён. Пытается взять себя в руки и хотя не может пока справиться со всхлипами, уже готова к диалогу.
— Я говорила, что я Злата, — голос у неё срывается, но он догадывается, что она произносит.
— Что ты за существо? — ему страшно услышать ответ, но не спросить он не может. Из-за собственных эмоций его голос звучит угрожающе и зло. Её снова начинает трясти.
— Я человек, — хрипит она.
— Мёртвая душа? — он наклонился к ней, чтобы понять, не врёт ли она, но её взгляд, слёзы, убивают его, и ему хочется вытереть влажные дорожки. Он приподнимает руку и, опомнившись, сжимает её в кулак.
— Нет! — вцепившись в одеяло, восклицает она, следя за кулаком. — Меня вытянуло к вам из другого мира.
— Где моя жена? — он больше не пытается приблизиться к ней и, сердясь на себя, угрюмо смотрит на дрожащую девушку.
— Она попала на моё место в мой мир, — её взгляд прожигает его. Вместо нежности и любви там страх, боль, безнадёжность.
Он не может отступить, не имеет права, и угрожающе наклоняясь чуть вперёд, продолжает:
— Зачем ты здесь? Как ты всё это провернула?
Её беззащитность сводит его с ума, и он слишком сильно сжимает подлокотники кресла, ломая их.
— Я не… — Златины мысли путаются. Надо успеть всё объяснить, прежде чем он начнёт избивать её, но он даже не дал шанса ей оправдаться.
— Не ври! Думаешь, раз затащила меня в постель, так я всему поверю?
Девушка замолчала и смотрела на него, словно ожидая удара, и это приводило его в бешенство.
— Что же ты теперь изображаешь скромницу? В твоём мире все блудницы или только ты отличилась? Что там ожидает мою жену? — свирепел генерал, отдирая несчастный подлокотник и отбрасывая его в сторону. — Быть может, мне сдать тебя дознавателям? — жёг он словами, мстя ей за то, что сейчас чувствует.
— За что вы так со мной? — собралась с силами Злата. — Я же ничего плохого не сделала, — хотелось бы выкрикнуть это, бросить ему в лицо, но получилось жалко.
— Это я сам решу, говори!
Он выжидающе смотрел на неё, давая ей время успокоиться.
— Я попала в это тело в тот момент, когда на вас нападали, — начала она.
— Значит, это ты поставила сферу защиту? — тут же проверил правдивость её слов Имрус.
— Сферу? Нет, я отбила веером огненные шарики.
«Шарики!» — хмыкнул он, но тут же коротко бросил: