Дорога к счастью
Шрифт:
Договор можно оспорить в таком виде как он есть, но дело растянется на года и потребует вложения средств. Неудачный опыт уже был у её семьи, когда прадедушкин дом отнимали у его последней жены в течении десяти лет. В выигрыше остались только судопроизводители, ведшие дело о наследстве! Поэтому надо действовать смелее. Достаточно добавить пару слов в конец договора — и генерал мгновенно останется без детей!
В приподнятом настроении она вошла в контору и посмотрев на взирающего на неё с обожанием секретаря, улыбнулась. Похоже, можно обойтись и без господина нотариуса.
Имрус
Провёл рукой по стене, надеясь, узнать какого цвета его настроение, но вложенная магия иссякла. Стулья из столовой можно возвращать на место, диванов больше не стоит опасаться, как и ожидать сюрпризов от чудной скатерти.
Он перевёл взгляд на окна. Только в драконах сохранилась жизнь, и Имрус с удовольствием напоил их, да ещё умудрился погладить самца, а дракошка протянула ему лапку, которую он поцеловал.
Совершая все эти действия, генерал ощущал себя ребёнком, получившим самый долгожданный подарок на день рождения. Он всю жизнь пользовался различными артефактами, командовал магами, но дракончики в его доме — это истинное, настоящее волшебство! Имрус втайне надеялся, что благородная Талейта сможет поддержать все произошедшие изменения в доме, но, как он уже убедился, напрасно.
К особняку подъезжал курьер и генерал спрятался в глубине гостиной, чтобы понаблюдать, как поведут себя его стражи. Драконы медленно крались к входной двери, переползая из одного окна в другое и как только курьер дёрнул за колокольчик, так их морды очутились прямо перед ним, и самец моргнул, а самочка протянула губы трубочкой.
Имрус засмеялся. Он думал, что драконы будут пугать чужого, но они решили иначе. Парень в красивой форме опешил и никак не мог отпустить колокольчик, продолжая трезвонить. Пришлось генералу самому открывать дверь, пока курьер не переполошил весь дом, и принимать послания.
— Лэр Больдо, а что это у вас на дверях? — осмелился задать вопрос молодой посыльный.
— Стражи. Экспериментальная разработка. Они вас не покалечили?
— Э-э-э, нет, — смутился парень, — но вот она хотела укусить меня, — неожиданно пожаловался он, а у самочки от возмущения вырвался пар из ноздрей. Генерал с курьером принюхались, и лэру стало неловко, а парень вытаращил глаза. Пахло хорошим коньяком, Имрус не поскупился.
Проследив за отъездом посланца, генерал успокоил обиженную дракошку и неожиданно для себя дал ей имя.
— Он полный профан! — ругался на курьера Имрус. — Ничего не понимает в прелестных созданиях! Ему оказала честь такая очаровательная девушка, — мужчина налил стопочку вишнёвой наливочки и поставил дракоше, — а он возомнил, что настолько вкусный, что его кто-то захочет укусить!
Стражи слушали его и согласно кивали.
— Да чтобы такая Вишенка позарилась на него?! Это невообразимо!
Самочка в восторге расширила глаза и умильно сложила губы.
— Что такое? — остановился генерал.
— Тебе понравилось, что я назвал тебя Вишенкой?
Дракошка смутилась и застенчиво кивнула, а самец с надеждой посмотрел на генерала.
— Э,
Дракончик расстроился, но согласно кивнул и плавно перебрался на соседнее окно. Имрусу не хотелось его обижать, но ничего толкового в голову не приходило. Вот вчерашняя Талейта обязательно дала бы самцу подходящее имя, но… Генерал нахмурился.
Ту заблудшую душу надо забыть и не вспоминать. А вот воспользоваться её советом по отношению к ночным ласкам стоит. Он и не знал, что женщины могут так распаляться и реагировать на касания, поцелуи, объятия. Кто бы мог подумать, что он может управлять женским телом, даже порабощать!
Вчера он познал иную любовь женщины. Это невозможно сравнить с тем, что ему предлагали некоторые дамы в крепости. О таком он ни разу не слышал среди мужской болтовни. Если бы он раньше знал, что между женщиной и мужчиной всё может происходить так, как было вчера, то он бы сумел разжечь огонь в любимой. Надо было не слушать её, когда брал первые разы и ласкать так, как хотелось, как вели инстинкты!
Имрус вспомнил начало своей жизни с юной женой и досадливо скривился. Ей было больно, неприятно, и она очень радовалась, когда всё заканчивалось быстро. Он жалел её, не смел настаивать и всегда торопился, чтобы её лицо не искажала гримаса.
— Гильда, когда вернётся Ифе? — раздражённый из-за воспоминаний, генерал обратил своё внимание на суетящуюся в столовой кухарку.
— Не знаю, лэр Больдо, — занервничала женщина, понимая, что ей тут не место.
— Дожили, в доме никого из прислуги не осталось! Какой смысл быть лэром, если всё приходится делать самому?
— Не знаю, — прижимая тарелку к груди, совсем жалко пролепетала кухарка.
— Ты ещё здесь? Кыш на кухню!
Обед прошёл как обычно. Сыновья ели в маленькой общей детской вместе с госпожой Витаж. Имрус пообедал с Гьяси в столовой, а лэра Больдо, как всегда, выбрала для себя самый дорогой ресторан.
Вечером Имрус вышел в гостиную, услышав смех сыновей, но как только вернулась его жена, так они уставились на неё в ожидании. Она окинула холодным взглядом всю семью — и все разошлись по своим комнатам. Вскоре гувернантка уложила спать Каджи и зашла к нему в кабинет, чтобы вновь завуалированно предложить себя. Ему неприятны были её заигрывания, и он думал, она сообразит, что его бездействие и есть ответ.
Даже проживая в обширной крепости, где новички частенько теряются, он старался уходить и блудить подальше, чтобы до Талейты не дошло ни единого слуха, а эта хочет прямо здесь развести грязь. Наверное, он не перестанет удивляться женщинам. Витаж — олицетворение строгости и воспитания, но, по сути, она лицемерка.
Он подошёл к ней поближе и приобняв, чуть прижал к себе, сжимая её ягодицу. Ему хотелось бы, чтобы гувернантка его сына с размаха ударила его за вольность, но она только прикрыла глаза и застонала. Дважды лицемерка. Делает вид, что ей приятно, но он ухватил её слишком сильно, до синяков, и это был ещё один повод для неё оттолкнуть его. Он чуть наклонился к ней и жарко прошептал: