Дорога к твоему сердцу
Шрифт:
Алина развернула монитор и ткнула в пульсирующую точку.
– Вот, это сердце ребёнка. Уже сформировалось и отчётливо стучит.
– Её слова прозвучали громом.
Я всматривалась в эту точку, и мне казалось, что моё собственное сердце стучит в унисон с этой пульсацией. Алина объясняла, как это могло произойти, но мне, честно говоря, было совершено всё равно. Я поняла одно, и Алина это подтвердила, что мне каким-то образом выпал единственный шанс на чудо, на то, чтобы стать нормальной женщиной.
И я об этом не знала. И если бы не злость Амирана, если бы в тот вечер, он не наказал меня за то, что я ушла, как он думал...
Именно в этот момент я поняла, что это он сделал невозможное. Причём дважды. Сначала, когда уговорил меня и убедил принять место няни и подарил мне Арлана, позволив стать ему мамой. Теперь, не позволив упустить тот самый шанс.
Первую брешь в моём панцире пробили слeзы и благодарность к Амирану. Я не могла сейчас говорить много и красиво. Просто обняла его и сказала спасибо. За то, что после моего отказа в больнице, пришёл за мной, за то, что решил, что он и его сын должны быть в моей жизни. За тот вечер, за то, что после привёз к себе домой и не позволял даже вставать или ходить лишний раз. Неизвестно же, что происходило в первые дни, и не было ли угрозы. Никто, наверное, и не понял бы случись что.
– Просто она женщина для моего брата.
– Сказал за дверью Тайгир. Может быть, конечно, ничего кроме уверенности в собственном брате, в этих словах и не было. Но мне они напомнили о том моменте, о котором я предпочитала не думать и не вспоминать.
Я, конечно, выросла не в монастыре, и о том, что люди одарены природой по разному, знала. А уж не знать об извечном мужском самомнении, которое становится резко болезненным, стоит зайти разговору об их особых частях тела, в наше время уже просто странно. Но Амирана в этом плане, похоже, одарили за двоих. Я и не думала как-то польстить ему такими выводами.
Но я могла сравнить ощущения от тех eрзаний, что случались, когда Сергей ещё пытался одаривать меня своим мужским вниманием, и от того, что произошло в тот вечер. Мне казалось, что я чувствую проникновение, чуть ли не до рёбер. Да, скорее всего, именно из-за этого, произошедшее было настолько болезненно. Но может именно это позволило всему, чему следовало, добраться туда, куда было необходимо?
Чувствуя, что схожу с ума, что ещё немного, и я просто обезумею, я попросила забрать Арлана домой. Если что и могло мне сейчас помочь сохранить саму себя и свой рассудок, так это присутствие сына рядом.
Весь оставшийся день, разговаривая, готовя ужин, я представляла себя каким-то многоруким Атлантом, пытающимся удержать десятки кусков пошедшего трещинами панциря. Амиран и Арлан куда-то уехали, предупредив, что скоро будут. Я готовила ужин и иногда ловила на себе взгляды женщин-помощниц. Называть их прислугой я не хотела. А они, кажется уже и без всякого узи, знали все новости.
– Странное ощущение, да?
– спросила одна из них, Захира.
– Словно внутри что-то очень-очень хрупкое и может сломаться от лишнего движения.
– Да.
– Согласно кивнула я.
– У тебя тоже было...
– Было.
– В её взгляде мелькнула застарелая боль.
– Но вам сейчас не о других нужно думать. Достаточно того, что вы принесли с собой покой. Приготовив мясную запеканку с грибами и укропом, как любил Арлан, я пошла в сад. Я просто не могла больше сдерживаться. Мне хотелось одновременно куда-то бежать и где-нибудь спрятаться. Крепко сдерживаемые эмоции уже пробивались наружу дрожью. Я просто не понимала, что мне сделать, как удержаться? Ощущение паники становилось сильнее.
Порыв ветра донёс знакомый запах, звук лёгких шагов, и сильные руки, осторожно обняв, прижали меня к мужской груди. Большие ладони легли поверх моих, надёжно
– О чём переживаешь, моё сердце?
– ласково спросил Амиран. Бежать куда-то расхотелось. Сразу вспомнилось, что тех, кто хотел меня похитить и вообще причинить вред, уже нет. Амиран не давал второго шанса. Он надёжно контролировал, чтобы никто не смог причинить зла его семье. Рядом с ним можно не бояться. Он сильный, он сможет защитить от всего, он не предаст.
Может, и отдавали такие мысли примитивностью и какими-то животными инстинктами, но мне от присутствия Амирана стало спокойнее. Это чувство окутывало собой вместе с мужским запахом. Захотелось развернуться и уткнуться носом ему в подмышку.
– Боюсь. Вдруг мне всё это кажется? Боюсь поверить, боюсь, что не справлюсь, что не смогу выносить, не сберегу.
– Призналась я.
– Думаю о том...
– Как это произошло?
– перебил меня он.- Я тоже. И тоже боюсь. Алина сказала, что этот ребёнок, может стать для тебя напоминанием о том вечере, когда мы его зачали. И я боюсь, что ты будешь любить его меньше, чем Арлана. Я и так всю жизнь буду жалеть о том вечере. А знать, что этим же ещё и испортил жизнь собственному ребёнку... Мой панцирь моментально покрылся сотнями и тысячами разбегающихся в разные стороны трещин.
– Я уже люблю этого ребёнка. И ни от одного из моих детей не откажусь, не важно, каким способом они мне достались!
– ткнула я пальцем в твёрдую грудь, развернувшись в его объятьях.
– Да?
– улыбался Амиран.
– Ты смотри, глаза сверкают, бровки решительно сдвинула... И впрямь, боевой хомячок. Не переживай, Милана. Это всё правда, ты носишь под сердцем нашего ребёнка, ещё одного. И ты, справишься, мне сложно представить лучшей мамы, чем ты. А мы поможем. Я и Арлан. Я всегда буду рядом, и смогу сберечь и тебя, и детей. Веришь? Я медленно кивнула.
– Знаешь... Про то, как я забеременела...
– решила поделиться и этими мыслями я.
– До сегодняшнего дня, я думала, что сама виновата. Спровоцировала, не позвонила, не сопротивлялась, даже не закричала, не ткнула документами, хотя они были на виду. Но если бы мне предложили что-то изменить, я не стала бы менять сама, и тебе бы не позволила.
– Почему?
– удивился он.
– Потому что непонятно как отразится даже самое незначительное изменение на сегодняшнем дне.
– Объяснила я.
– Нет, не буду об этом думать. Я и так едва сдерживаюсь весь день.
– Зачем? Ты чего это придумала?
– приподнял он мой подбородок.
– Сдерживается она! Рада?
– Ты чего глупости спрашиваешь? Я так счастлива, что сама вслух произнести боюсь! Ты чего задумал?
– это хитрое выражение лица я хорошо знала, часто видела у Арлана.
– Будем твою выдержку проверять, - он донёс меня до качалки и скинул с ноги балетку.
– Не вздумай!
– заверещала я, сообразив, что он сейчас будет делать.
– Ага, я не думаю. Я уже делаю.
– Он сжал в своей ручище мою ступню и провёл пальцами по подошве.
Я попыталась вырваться, но куда там. Через пару минут я хохотала как сумасшедшая.
– А чего здесь происходит?
– спросил Арлан.
– Помогаем твоей маме перестать бояться!
– смеялся Амиран. Домой мы пошли, только когда я сказала, что у меня от смеха живот болит. Амиран и Арлан вручили мне "букет персиков" вместо цветов. И бархатный футляр. Внутри оказался удивительно красивый комплект из опалов, рубинов и жемчуга.
– Вы с ума сошли? Зачем?
– разглядывала я подарок.
– Красиво, как из сказки.
– Красивая как из сказки, это ты. А это чтобы запомнить сегодняшний день.
– Улыбался Амиран.
– Вы уже решили, кто это будет? Мальчик или девочка?
– спросил Арлан.
– Ну, это ребёнок решает сам, когда подрастает побольше.
– Ответила я.
– А как же ему тогда имя подбирать?
– удивился сын.
– Так, когда родится уже понятно, мальчик или девочка.
– Сказал ему Амиран.
– А кто из вас будет придумывать имя?
– тут же прозвучал следующий вопрос.
– Я думала, что это сделаешь ты.
– Поймала я одобрительный взгляд Амирана.
– Я? Вот это круто! У нас ещё никому не разрешили мелких называть!
– обрадовался Арлан. И конечно похвастался этим на дне рождения у Афзала Агирова.
– Это очень большая честь! От имени многое в жизни зависит.
– Улыбался дедушка Афзал.
– Да, надо найти красивые имена, и чтобы на букву "Т" начинались.
– Согласился с ним Арлан.
– Это почему?
– тут же проявил интерес именинник.
– Вот смотрите, папа у меня Амиран.
– Арлан начертил на земле букву "А".
– У него есть брат, самый лучший, я считаю. Тайгир. А в новом поколении, А это я, Арлан. Значит, моего младшего должны звать на Т.
– Ты смотри, как у тебя всё продумано.
– Улыбнулся Афзал.
– А Рамиру тогда на Р своего называть?
– усмехнулся Кирилл.
– Ага, получится как в том комиксе, помнишь, который мы читали? Где несколько поколений в семье все носили одно имя?
– припомнил Арлан.
– А у нас инициалы будут одинаковые. Наши дни были наполнены покоем и неспешной подготовкой к появлению малыша. Амиран частенько брал нас с Арланом, когда ехал по делам на курорт или восстановление клуба. К тому же оказалось, что кроме Арлана других наследников у его деда не было. Амиран предложил вместе решать, что с этим теперь делать.
На месте сгоревшего дома и пустыря решили делать фруктовый сад и небольшое предприятие по переработке. А мясокомбинат, просто восстанавливали. Правда, Амиран зачем-то решил не разбираться что там с оборудованием, а заменить вообще всё. Но может после пожара проще новое установить, чем старое починить. Продукция должна была идти в основном на нужды курорта.
Я посещала Алину пока раз в две недели. Все её рекомендации я тщательно выполняла, к тому же за мной следил Арлан. А сама Алина подробно расспрашивала о любых изменениях, чтобы контролировать мою беременность. Одну меня в больницу, как например Киру, никто и не думал отпускать. Но Алина отстояла то, что в кабинет к ней я захожу одна.
– Понимаешь, девушки не всегда могут откровенно рассказать что-то о себе, при мужчине. Каким бы он там родным, хорошим и вообще сплошным перечнем достоинств не был! А мне нужно задавать весьма откровенные вопросы, и мне важен честный ответ!
– разъясняла на первом приёме Алина.
– Амиран, тебе нужны проблемы у Миланы в результате того, что она, например, умолчит о вздутии или газообразовании? Амиран спорить не стал и спокойно оставался за дверью. В принципе, я и так всё рассказывала, но обсуждать некоторые моменты действительно было проще и легче наедине с Алиной. Вот и сегодня на традиционный вопрос Алины, решила всё-таки признаться.
– Ещё задолго до того, как я узнала о беременности, у меня сильно изменилось обоняние. Я стала сильнее чувствовать запахи. И сейчас это все ещё усилилось, непонятным образом.
– Начала я.
– Ну, нашла чем удивить.
– Улыбнулась Алина.
– Да если бы в этом было дело. У меня на запахи какая-то психическая реакция.
– Я пожала плечами, видя, как удивлённо приподняла бровь Алина.
– Это какие? Даже интересно стало.
– Спросила она.
– Большинство вызывают раздражение тем, что слишком сильные. Некоторые, например, твои духи, Оксаны, запах на кухне, нейтральны. А вот Арлан и Амиран пахнут очень вкусно. Я сына затискала уже. Уверена, что он заметил, что я постоянно дышу ему в макушку.
– Призналась я.
– А Амиран?
– заинтересовалась Алина.
– Там вообще всё плохо и ненормально.
– Призналась я.
– Мне не просто нравится его запах. Мне необходимо его чувствовать, чтобы успокаиваться. Позавчера натянула его футболку, в которой он с утра в зал ходила, и уснула. Мне Арлан потом сказал, что от меня папиным потом пахнет. А ты не представляешь, как хорошо я выспалась.
– И это всё?
– уточнила Алина.
– Нет, - замотала я головой.
– Последние недели три, у меня странные желания. Как бы тебе объяснить... Я хочу близости.
– Тааак... А почему в прошлый раз не сказала?
– спросила Алина.
– Думала, пройдёт. Алина, мне очень сложно в этом признаться. Ничего подобного нет, если рядом кто-то из посторонних мужчин. Охрана, родственники. Я спокойно отношусь, если только духи или одеколон не слишком резкие. А Амиран...
– я прижала ладони к горящим щекам.
– Так, а что ненормального-то? Знаешь, сколько беременных хотят близости? Вообще ничего удивительного не вижу.
– Ответила мне она.
– Алина! Ненормально, что этого хочу я, понимаешь? Из первого замужества я помню, что это неприятно и вызывает чувство брезгливости, а после... После того раза с Амираном знаю, что это ещё унизительно и болезненно! Хотеть повторения в моем случае, как минимум странно!
– наконец-то высказалась я.
– Милана, ты приравниваешь насилие и близость со своим мужчиной. Ты считаешь, что Амиран сможет снова тебе навредить?
– спросила она.
– Нет, я уверена, что рядом с ним мне бояться нечего.
– И я действительно в это верила.
– Даже твоё подсознание выделяет твоих, Арлана и Амирана. Твоей тягой к запаху. Желанию подтверждения, что они оба рядом. Это физиология смешивается с психологией и выдаёт вот такие коленца. Ты не должна считать это странным.
– Развела руками Алина. После приёма мы ещё были на узи, куда Амиран пошёл со мной.
– Так, кто-то вредничает и не хочет признаваться, кто тут у нас прячется!
– сказала Алина.
– Я и так знаю, что сын.
– Улыбался Амиран.
У него сегодня было чудесное настроение. Даже Алина отметила, что перед её кабинетом лампочки можно выключать, Амиран вполне справляется с освещением.
Глава 38.
Амиран.
– Ну и за что ты братец хочешь получить по морде?
– ухмыляясь спросил Тайгир, наматывая бинты на костяшки пальцев.
– За знакомство с Миланой.
– Буркнул я.
– А, понятно. Поговорить захотел?
– брат явно веселился.
– Скорее выговориться, - первый удар ушёл в пустоту. Для своей массы брат всегда слишком быстро двигался. Я еле уклонился от его ответа сбоку. На стороне Тайгира была масса и скорость. Я был более вынослив и удар у меня был куда лучше поставлен.
– Понятно, значит по ушам не бить.
– Сообщил брат, после того, как мне прилетело от него в плечо.
– У меня внутри всё закипает, когда вспоминаю, как отнёсся к ней. Понимаешь?
– я всё-таки достал младшего.
– Арлан сразу, как почувствовал. Его как магнитом притянуло, вцепился в неё и всё. А я, даже когда мне прямо под нос уже сунули, всё думал и решал, стоит или нет пойти на поводу у Арлана и нанять Милану няней.
– Сейчас ты расплачиваешься страхом, что мог пройти мимо и не привести её в свой дом.
– Пожал плечами брат после серии быстрых, коротких ударов.
– Я посчитал её недостойной даже для того, чтобы перепихнуться. Мол, разведённая. Пользованная девка.
– Вспомнил я собственные определения.
– Ну и кто тебе злобный шмель?
– заржал Тайгир.
– Не хотел? Вот теперь и сиди на сухпайке.
– Хотел, не хотел... Я хотел потом её любовницей оставить, но потом решил, что будет официальный брак.
– Продолжил я.
– Снизошёл. А теперь сам готов рядом с ней, хоть кем. Только ей оно и даром не надо. Она о моём предложении и не вспоминает.
– Так ты напомни.
– Не понял сложности Тайгир.
– Или переломишься?
– Твоя жена за тобой сама пришла. А моя меня едва своим стала признавать! И то непонятно, ей всё-таки я нужен, или она как сказала Алина, смирилась с действительностью!
– Ну, так пусть определяется. Только сама. Хоть тут спроси у неё, а не как всегда, я всё уже решил.
– Братец всё же снёс меня на маты.
– И что я буду делать, если она как всегда честно ответит "нет"?
– выдал я ещё один свой страх.
– Так очаруй, не хватит собственного обаяния, займи у сына. Он у нас за всю семью может отработать.
– Посоветовал Тайгир.
– Боюсь, что папа так накосячил, что даже Арлан не вывезет.
– Вздохнул я.
– Ну, насколько теперь знает вся семья, тебя за твои как ты говоришь косяки, тебя поблагодарили.
– Напомнил брат.
– Тайгир, не повод для шуток. Для Миланы это такое чудо, что даже то, как это произошло не имеет значения. Она мне сказала, что если бы ей предложили хоть что-то изменить в том дне, она не стала бы этого делать и не позволила бы мне что-то менять. Понимаешь?
– поделился я.
– Понимаю. И рад за вас. За Арлана, за тебя. Ты сам не замечаешь, как поменялся наш дом. Как ты поменялся. Я знаю, о чём говорю.
– Тайгир хлопнул меня по плечу.
– Баграт как?
– спросил я, зная, что моего бойца ведёт лично Злюка.
– Кажется жалеет, что раньше нигде не подставился. У него сразу две заботливые сиделки. И похоже, скоро придётся тебе давать ему отпуск.
– Хмыкнул Тайгир.
– Ну, вот. А то не верю, боюсь, а зачем я вам...
– Рассмеялся я.
– Сейчас Злюка подштопает и покажет. В зал я стал брать и Арлана. Никто лучше отца не научит моего сына держать удар.
– Не рано?
– тут же забеспокоилась Милана.
– Так я его сразу марафон сдавать не заставляю и под штангу не ставлю.
– Успокоил её я.
– А хочешь, давай с нами? Посидишь, посмотришь... Точно будешь знать, что твоего Мамонтёнка никто не обижает.
– Я и так знаю, что издаваться над Арланом ты не станешь. Но посмотреть любопытно.
– Призналась она.
– Только если Арлан сейчас начнёт заниматься, то в кого он превратиться к двадцати годам?
– В Мамонта, если сейчас он Мамонтёнок.
– Осторожно обнял её. Но Милана не забеспокоилась, не испугалась, не постаралась освободиться, что я посчитал добрым знаком. На фоне мыслей о том, как уговорить Милану выйти за меня замуж, всё остальное проходило как в тумане. Приезжали подруги Миланы. Девушек забрали парни из охраны. Не успела хоть одна из них переступить порог, а уже начались звонки.
– Амиран, а зачем твоим орлам юрист?
– спросил позвонивший Влад.
– Чего?
– не сразу понял я.
– Девушку только что забрали твои орлы, - объяснял он.
– Только одну? Странно, должны были трёх.
– Догадался я.
– Юрист, это вроде Елена? А что не так?
– Да друган наш с Сабиром ещё по чвк беспокоится. За девушку свою, я хоть и заверил, что тебе чужие не нужны, но решил перезвонить. А то Монгол утверждает, что девушка у него резкая и самоуверенная, нагрубить могла, как здрасти сказать.
– Хохотнул Влад.
– А, вон оно что! Ты другу передай, что пусть свою головную боль не надеется на других переложить. У меня подруги Миланы просто в гости.
– Ответил я.
– Ну вот сразу про девушку и "головная боль"!
– засмеялся Влад.
– Ты с ней общался!? А я переписки их с Миланой видел. Поверь, головная боль, это я ещё мягко сказал.
– Сообщил я. На самом деле в компании девушек было заметно чёткое разделение по характерам. Моя Нимфа и Марина были мягче и спокойнее своих подруг. Лена и та, что была хирургом, очень здорово напоминали Оксану. Только Злюка свое право на характер отстояла по горячим точкам и списком в сотни спасённых жизней. А тут... У одной это был способ защиты, а у второй и вовсе один гонор.
– А мне-то зачем чужая баба? Пусть Монгол сам со своей Язвой разбирается.
– Ответил Влад прежде чем отключиться. Оставив девушек в саду, я увёл Арлана в зал. Я хотел показать Милане, что в этом доме она хозяйка, никто её не контролирует, здесь она может расслабиться. Она под защитой и она у себя в доме. Я объяснял сыну очередное упражнение, когда в зал вошла Милана.
– Девочки уже уехали, - улыбнулась она, облакачиваясь на косяк.
– Мы весело посидели, посмеялись, поговорили.
– Отдохнула?
– спросил я.
– От чего?
– сделала она шаг вовнутрь и заняла своё уже привычное место во время наших тренировок. А я провожал её в больницу. А как иначе? Я никак не мог понять, каким образом Сабир отпускает Киру одну? Да, с ней охрана. Но какая на хрен охрана, когда самое дорогое в твоей жизни без твоего присмотра? Ещё на самом первом приёме, Алина объяснила мне, что моё присутствие, может смущать Милану. Спорить я не стал. К чему лишний раз волновать свою женщину и создавать ей лишний повод для беспокойства, когда я и за дверью всё прекрасно услышу? Зато точно буду знать обо всём. На последнем приёме разговор между Миланой и Алиной одновременно подарил мне дикую радость и окатил неимоверным чувством стыда за самого себя.
– После того раза с Амираном я знаю, что это ещё унизительно и болезненно.
– Её слова прозвучали пощёчиной. Она боялась, она не понимала, но всё равно, её тянуло ко мне. Милана сама не понимала почему и считала это желанием странным. Но оно было! Во время УЗИ Алина сообщила, что ребёнок от нас прячется и светить промежностью не хочет. Но я был уверен, что это сын. Просто потому, что старший привёл Милану в наш дом, а этот возвращает её обратно. Я два дня думал, как мне использовать то, что я услышал. Вспомнились слова Афзала Агирова, что раз обидел душу и тело, значит и прощение нужно просить у души, и у тела. В душе Миланы обида растворилась оттого, что она стала мамой, причём дважды. А вот тело...
– Что-то вы сегодня задержались, - улыбнулась она, когда я вернулся с тренировки.
– Так, а где Арлан?
– Поехал с Тайгиром. Погостит у дяди пару дней.
– ответил я заходя на кухню.
– У прислуги выходные. Всех распустил, пусть отдыхают. Проведём эти дни вдвоём.
– Я не знала, сырников наготовила.
– Показала она на тарелку с горкой сырников.
– Ну, уж точно не пропадут.
– Улыбнулся я, подходя ближе и прижимая её к разделочному столу.
– Амиран, ты чего?
– удивлённо хлопнули ресницы.
– Поцеловать хочу! Можно?
– спросил я её прямо в губы. Она не ответила, замерла, а потом только чуть качнулась вперёд, прикасаясь к моим губам своими. Еле сдержался, чтобы не наброситься, не сожрать. Но себя в узде держал крепко, постоянно напоминая сам себе, что и сейчас то, что она рядом, что тянется ко мне, не смотря на воспоминания, это не моя заслуга, а старания двух сыновей. Заманиваем им маму, а мне жену все втроем. И подвести пацанов я не мог.
– Как себя чувствуешь?
– спросил, чмокнув её в нос и в лоб, давая возможность отдышаться и ей, и себе.
– Ну, если честно, то даже Алина говорит, что сын ко мне очень бережно относится, не мучает.
–
– Она же вчера сказала, что не видно кто, - удивился я.
– Так ты же как-то определил, что сын будет. А Арлан сказал, что раз папа сказал, что сын, значит будет сын. Он сейчас размышляет какое имя брату выбрать.
– Когда Милана говорила о детях, у неё даже глаза начинали светиться.
– А какие варианты?
– поинтересовался я.
– Турпал и Тимур.
– Ответила Милана.
– Они что-то означают?
– Знаешь, мне кажется, тут не от имени зависит. Тайгир у нас вон, дословно "птица", чистосердечный. Поверь, если эта птичка от чистого сердца вмажет по голове, сотрясение обеспечено.
– Заверил её я.
– А вообще, Тимур насколько я помню, дословно "железо", стойкий. Это имя великого завоевателя и правителя. А Турпал воин, богатырь. Уверен, Арлан выберет Тимура.
– А что означает твоё имя?
– тут же заулыбалась она.
– Занимающий высокое положение, правящий, самоуверенный.
– Перечислил я.
– Вообще-то, совпадает.
– Сделала вывод Милана.
– А живот ты мне просто так гладишь или с какой-то целью?
– Поцеловать хочу. Разрешишь?
– она только кивнула. Я опустился на колено и задрал на ней домашнюю рубашку и мягко стянул брючки.
– Чтобы не мешали, - пояснил я на её удивлённый взгляд.
– Надо что-то придумать, чтобы резинка не перетягивала животик. Надеюсь он быстро выростит. Я медленно и не торопясь я осыпал быстрыми поцелуями свою прелесть. Закинул одну её ногу себе на плечо, раскрывая её, как цветок.
– Чтобы было удобнее, да?
– спросил я её. Милана стояла, вцепившись со всей силой в столешницу. Она закусила губу, словно решилась, но решение далось ей явно не просто. Не отводя от неё взгляда, я отодвинул в сторону узкую полоску трусиков. И не давая возможности остановиться самому себе, прижался губами к её лепесткам. Прикрыл глаза и представил, что это её губы. Раздавшийся судорожный вздох подсказал, что я на правильном пути.
– Амиран! Ты что творишь?
– испуганно произнесла она.
– Так нельзя! Это неправильно! Нууу, Мир!
– Я сам решу, что для меня правильно, - рыкнул я и вновь прижался к её естеству. Милана дышала часто, всё чаще её дыхание прерывалось стонами, которые она ещё пыталась сдержать. Я воспринял это как вызов, нашёл языком чувствительный бугорок и втянул его, чуть сжав губами.
– Мииирррр!
– возмущённо протянула она, запуская коготки в мой затылок. Но отвечать я не собирался. В башке был настоящий ледоход. Я делал нечто запрещённое, позорное для мужчины. Но моя женщина явно сейчас не боялась. Милана уже не сдерживаясь стонала, а я кайфовал от каждого этого стона. Насилу заставил себя оторваться, и сам себе признался, что это только первый, но далеко не последний раз. Нет в моей Нимфе для меня ничего запретного, грязного или позорного. А вот искусанные в попытках сдержать стоны губы и пьянеющий взгляд были куда лучше любых благодарностей и сильнее любых соблазнов. Она сама была самым сладким из грехов, самым желанным соблазном. Противиться ей у меня не было ни сил, ни желания. Я запутался пальцами в её волосах и прижался к этим манящим, раскрытым на полувздохе губам.
– Амиран?...
– Мир, моя девочка, только Мир.
– Шепчу ей, подхватывая на руки, и поддерживаю под попу, заставляя обвить себя ногами. Поднимаюсь по лестнице, несу свою драгоценную ношу в своe логово, которое давно уже сделал нашим общим. Тряпки, что ещё прятали от меня моё сокровище летят на пол. Целую её, не давая одуматься, не позволяя проясниться затуманенному взгляду. Развернул её к себе спиной и чуть подтолкнул к кровати. Лопатки почти сошлись, выдавая Милану с головой. Напряглась, вспомнила... Накрываю её собой, провожу по бокам вниз, а потом вверх вдоль позвоночника. Одна рука накрывает её руку, сплетаю наши пальцы. Вторая накрывает её лобок, палец словно сам находит спрятанный между лепестками бугорок.
– Ты красавица! Никого и никогда не видел прекраснее тебя! Ты сводишь с ума, башку на раз сносишь, словно выстрел.
– Шепчу ей, мягко массируя и гладя чувствительное местечко.
– Опьяняешь, манишь, навсегда к себе припаеваешь. Вплавляешься в кожу, в кровь, в самую душу, отпечатываешься на сетчатке глаз. Ты моё сердце, ты моя жизнь, моя Нимфа. Легко переворачиваю её на спину. Целую.
– В твоих глазах не должно быть страха, ты не должна знать боли. Я стану твоим щитом от неё.
– Обещаю ей, обследуя губами её шею, грудь... Лёгкий полувскрик-полустон звучит лучшей музыкой для моих ушей. Ухмыляюсь и слегка прикусываю её сосок, раздвигая коленом её бёдра. Прижимаюсь к её лону головкой, и медленно проникаю вовнутрь, поймав её взгляд.
– Обними меня, - прошу её отчего-то враз севшим голосом.
– Больно? Она попыталась что-то сказать, а потом просто помотала головой, облизывая пересохшие губы.
– Кто-то дразнится?
– рычу я и ловлю этот дерзкий язычок, проталкиваясь во внутрь, в тесную, жаркую глубину. Я зарычал в голос, утыкаясь в её плечо. Я уговаривал сам себя, что это алкоголь, затуманивший разум, породил бредовое воспоминание об ощущениях той близости. Не верил, не подозревал, что подобное возможно. От удовольствия пробивала одна волна дрожи за другой. Только от ощущения того, насколько тесно внутри неё, как жадно она обхватила меня. Идеальная. Моя.
– Милана!
– выдохнул ей в губы.
– Нимфа моя! Двигался медленно, не отводя от неё вгляда, смешивая наше дыхание, ловя её стоны и воруя их собственными губами. Чуть ускорился, собрал поцелуями капельки пота, выступившие на её висках.
– Мир, - позвала меня моя послушная девочка.
– Да, моя Нимфа, да, моя девочка, - шептал ей, разделяя с ней безумие.
– Мир!
– скользила своими коготками по моим плечам и спине.
– Хочешь расскажу, что я чувствую? Как жарко внутри тебя, обжигающе жарко. Этот жар гуляет по моей крови, раскаляя её до бела.
– Голос хрипит, от её стонов дурею.
– Ты рождаешь этот огонь, ты же и спасение от него. Только ты, одна единственная. Весь мир, только ты. Милана плавилась в моих руках, выгибалась со стоном. Её плоть пульсировала, словно разделяя мой собственный бешеный пульс. И я чувствовал эту пульсацию, этот самый честный и правдивый ответ её тела, её отклик. Зачем мне слова, когда я ощущал драгоценную влагу её пробудившегося, только что родившегося желания?
– Мииир...
– протяжно простонала она, чертя по моей спине.
– Сейчас, сейчас...
– уговариваю её ускоряясь.
– Сейчас, моя девочка. Она задрожала в моих руках, выгнулась подо мной, на несколько моментов напряглась и застыла, а потом резко расслабилась с каким-то изумлeнным выдохом. Мне много времени, чтобы её догнать не понадобилось, достаточно было дать собственному желанию управлять телом. Разрядки подобной силы, я не испытывал никогда. Ничего подобного. Когда каждый нерв кажется приобрёл особую чувствительность и одновременно пропустил по телу сотни и сотни токов. Грудь работала как меха, сердце колотилось, а по телу разливалась расслабленная истома. Я завалился на спину и притянул ещё не отошедшую Милану к себе на грудь, а её ногу перекинул себе через живот. Получалось, что она полулежит на мне.
– Амиран, я тебя сейчас всего испачкую, - попыталась отодвинуться она.
– Чем это?
– хохотнул я и посмотрел на неё. Она попыталась спрятать лицо у меня на груди.
– Ты чего это? Застеснялась что ли? Милааана!
– засмеялся я, рассматривая пунцовые щeки.
– Посмотри на меня, моё сердце. А глаза-то какие! Пьяные, шальные... Нимфа, ты что, первый раз... Я смотрел в эти мерцающие, как звёзды, глаза и ловил удивлённый, неверящий взгляд.
– Я не... Не знала, что такое может быть.
– Тихо произнесла она.
– А сама?
– спросил я.
– Что сама?
– не поняла она.
– Да уже ничего.
– Полез к ней целоваться я. Осознание, что именно ты смог добиться отклика, что твоя женщина именно с тобой впервые пережила удовольствие от близости накрыло блаженной волной. Нежность к ней и довольное самомнение смешались в удивительно приятный коктейль. И да, сейчас я был готов как угодно подписаться под каждым словом Афзала Агирова, когда он мне говорил, что близость с любимой, со своей парой, именно тебе предназначенной, это ни с чем не сравнимое чувство. И даже воспоминание о пережитом сейчас, будет ярче и ценнее всего того, что я получал со всеми девками вместе взятыми. Теперь были понятны слова, что марать это ощущение беря другую, постороннюю бабу не захочешь.
– Это так из-за беременности?
– спросила Милана.
– Нет, - приподнял я её лицо, понимая о чём она спрашивает.
– Это так, потому что я твой мужчина, а ты моя любимая женщина. Таким должен был быть наш первый раз. А не то скотство, что было. У тебя ничего не болит? Не тянет нигде, не заныло?
– Нет, я себя чувствую хорошо. Очень хорошо. Ты сказал...
– замялась она.
– Что люблю.
– Закончил за неё я.
– Ты моя, моя настоящая, моя единственная. Она приподнялась, оперевшись на локоть, и долго рассматривала моё лицо.
– Я тоже!
– решительно выдохнула она, и тут же спрятала лицо у меня на груди. На секунду мне показалось, что меня по башке огрели до звона в ушах.
– Милана?
– я не мог поверить в то, что только что услышал.
– А уточни пожалуйста, что тоже? Я приподнял её личико и наслаждался ярко пунцовыми щеками и даже кончиками ушек.
– Люблю, - еле слышно прошептала она, пытаясь снова спрятаться.
– Ну, нет! Милана!
– опрокинул её на спину я.
– Мне тут красавица в любви признается, хочу всё видеть и хорошо слышать! Кровь от её слов забурлила, словно вода в гейзере, поцелуи из дразнящих превратились в жадные. Я хотел подтверждения её слов, мне было необходимо почувствовать это сумашествие снова. Я перевернул её на бок и оседлал одну ногу, вторую закинул себе на плечо, наклонился и жадно набросился на её губы, пока протискивался в её лоно. Медленно, давая возможность привыкнуть к проникновению. Двигаться внутри начал медленно, наблюдая за сменой эмоций на её лице.
– Согни ножку в колене, - попросил я, погладив по лежащей у меня на плече ноге. Она послушно согнула так, что ступнeй упёрлась мне в грудь. Я погладил ножку и обхватив пальцами поперёк, подтянул вверх. Не останавливаясь, втянул в рот каждый пальчик по очереди, вызвав изумлeнный вздох и лёгкую дрожь. Боясь поверить, повторил ещё раз.
– Моё сокровище, моя Нимфа, моя девочка!
– шептал я, чувствуя как всё сильнее и чаще пульсирует её плоть, сжимая мой член. И сходя с ума от понимания, что ножки у моей Нимфы очень чувствительное место. В этот раз Милане понадобилось чуть больше времени, чтобы достичь пика. Только насладившись её удовольствием, я позволил расслабиться и себе. Отдышавшись, снова притянул Милану к себе. Она устало прикрыла глаза.
– Замучил я тебя, да? Устала?
– гладил я её по лицу и целуя её щeки, лоб и глаза.
– Ты воли то особо не давай, а то я дорвался до сладкого, так бы и не выпускал тебя из постели. Закрывай глазки и отдыхай. Я рядом.
Глава 39.
Амиран.
Продремали мы с Миланой часа полтора-два. Но проснулся я в удивительном для меня состоянии. Как-то это охарактеризовать было сложно. Пока я не вспомнил о распустившимся в этом году саде. Брат часто сравнивал меня с нашим домом. И вот сейчас я впервые готов был с ним согласиться. Рядом со мной появилось что-то хрупкое и прекрасное. Моя Нимфа лежала у меня на груди. Осторожно поцеловал тёмную макушку. Милана тут же подняла голову. Я воспользовался этим и прижался к её губам.
– Милана, ты сказала, что любишь, - она кивнула, внимательно и серьёзно глядя на меня.
– И я надеюсь, что меня больше не боишься. Я понимаю, что это звучит как "выходи за меня, а то руки оторву", я тиран, деспот, я вспыльчив. И сам знаю, что не самый завидный жених. Но я очень хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты согласишься?
– Да, - улыбнулась она.
– Нимфа, ты понимаешь, что я сейчас говорю о полном браке?
– приподнялся я на локтях.
– По настоящему...
– Да.
– Ответила Милана.
– Милана, - я перевернул её на спину и смотрел на неё сверху.
– Ещё в тот день, когда мы узнали о беременности, когда ты пришёл за мной в сад, и накрыл мой живот руками, пообещав, что сохранишь детей, я решила, что соглашусь.
– Вышибает почву из-под ног своим признанием Нимфа.
– Вот как в следующий раз спросишь, так и соглашусь.
– Вот... Я-то ждал, когда ты... Дебил короче!
– вот не мог каждый день с утра спрашивать.
– Значит, согласна, да?
– Согласна, - выдохнула она.
– Ты чего?
– поцеловал её я.
– Волнуюсь. Вроде и взрослая женщина, и замужем уже была, а волнуюсь.
– Призналась Милана.
– Ты маленькая, наивная и запутавшаяся девочка, рядом с которой вовремя не оказалось того, кто надавал бы тебе по заднице! Чтоб дома сидела и ждала своего мужика, а не бегала по всяким непонятным... замужем она была, молодец какая!
– ворчал я.
– Ты тоже в это время был женат, - напомнила мне она.
– И мне тоже надо было по мозгам надавать. Чтоб свою девочку искал, а не женился на ком привели, потому что этот брак выгоден семье.
– Ответил я.
– Если бы ты не женился, у нас не было бы сейчас Арлана.
– Улыбнулась она.
– Это да. Но тебе тоже стоит кое-что обо мне узнать сейчас, до свадьбы.
– Решил признаться я в своей слабости.
– Ты куда?
– остановила меня Милана.
– Только до шкафа.
– Улыбаюсь ей, доставая плоский бархатный прямоугольник. Его мы с Арланом привезли ещё в тот самый день, о котором недавно вспоминала Милана. Подходя к кровати заметил её взгляд.
– Ищешь знакомые сине-красные стрелки с названиями?
– припомнил я.
– Нет, но он же опять!
– показала она на член.
– Это моё привычное состояние в последние несколько месяцев, стоит оказаться рядом с тобой.
– Усмехнулся я, опускаясь рядом с кроватью.
– Милана, если тебе станет страшно или неприятно, пообещай, что сразу мне скажешь? Открой, пожалуйста. Милана натянула на себя простыню, служившую нам одеялом, так как на улице было жарко, и села на край кровати. Нимфа взяла из моих рук футляр и открыла.
– И чем меня должно было напугать украшение?
– улыбнулась Милана.
– Или у тебя, как у дракона непреодолимая тяга к собирательству сокровищ?
– Тогда главное своё сокровище я уже нашёл.
– Поцеловал я её коленку.
– Достанешь?
– Что это?
– рассматривала она несколько цепочек плоского плетения, скреплённых только на концах и украшенных капельками облагороженного рубина.
– Для руки велико, для шеи...
– Это для щиколотки, ножной браслет.
– Пояснил я, застёгивая на её ножке браслет.
– Очень много лет назад, когда я был младше Арлана, я увидел нечто настолько прекрасное, что память об этом, жива до сих пор. Я увидел статую девушки. Я рос, и чем старше я становился, тем больше черт и красок появлялось у холодного безжизненного мрамора. И видно я так часто представлял свой идеал, что ты родилась. Появилась, совсем рядом со мной.
– Рассказывал я.
– А я, как придурок из сказки, узнал тебя по ножке. Идеальной ножке из своих фантазий. Я гладил и ласкал её ступню, целуя от колена вниз. Прошёлся языком по икре, выводя линии спирали, ведущей к ступне, словно вырезанной самым искусным мастером, настолько идеальной она была. Я целовал её, покусывал пальчики, наблюдая за эмоциями на лице моей Нимфы. И не видел ни страха, ни пренебрежения. Милане было любопытно. То что я делал, не вызывало у неё отторжения. Её дыхание стало чуть более частым. Ей нравилось! Ей действительно нравилось, значит, я не ошибся, когда решил, что ножки у моей Нимфы очень чувствительное место. Всё также не отводя взгляда от её глаз, я опустил её ступню вниз, прижимаясь к нежной стороне раскалённым почти до бела от желания членом. Вздох вырвался рычанием сквозь зубы. Скольжение подошвы её ступни по члену прошибало электрическим током, прокалывало острыми иглами по позвоночнику, прожигало насквозь, выбивая пот по спине и на лбу. Я рычал диким зверем, боясь только одного. Увидеть отвращение на её лице. Боялся, что она остановит...
– Амиран, - потянула она ногу на себя. Я не стал удерживать.
– Можно я сама попробую?
– Что?
– поверить в услышанное было невозможно. Но я откинулся назад, подставляясь под её ножку так, чтобы ей было удобно. Милана чуть развернула ногу и поджав пальчики, почти обхватила головку члена.
– Поможешь?
– тихо спросила она.
– Моя Нимфа, - почти простонал я. Ни одна мечта, ни одно представление и близко не было похоже на то, что я испытывал, благодаря своей Нимфе. Лёгкая дрожь сменилась судорогой, заставившей меня выгнуться, рык сменился затихающим хрипом. Я усилием воли заставил себя открыть глаза. Милана смотрела на свою ногу, на ступню, которую я всё ещё сжимал и прижимал к себе. Нимфа прижала зубками свою нижнюю губу, щeки залило румянцем, а глаза горели тем чувством, которое ни с чем не спутаешь. Эти искры в карих глазах рождало возбуждение.
– Кажется теперь моя очередь побаловать свою половинку, - рассмеялся я, опрокидывая её на кровать. Закинул залитую собственным семенем ногу Миланы на своё плечо, открывая себе дорогу.
– А вот теперь точно в душ!
– сгрeб я на руки своё сокровище после того, как последние стоны затухающей дрожи удовольствия затихли.
– Я сама!
– попыталась она отобрать у меня губку, которой я её намыливал.
– Сам испачкал, сам и вымою. И не спорь, женщина!
– отдернул руку я.
– Ты лучше расскажи, где таким фокусам научилась?
– А что?
– она хитро и проказливо улыбнулась.
– Неужели ревнуешь?
– Кто-то я смотрю решил подразнить зверя, да? А если и ревную, то что?
– кто бы интересно на моём месте был бы спокоен.
– Отвечай, коварная женщина!
– На самом деле оснований для ревности никаких. Тут ситуация скорее забавная.
– Смеётся моя Нимфа, вставая ко мне близко-близко и прижимаясь всем телом.
– Когда я была маленькой, кругом была настоящая волна всевозможных способов самооздоровления. Не помню, то ли посмотрела, то ли прочитала где-то про особую гимнастику для ног. Мол если делать эти упражнения, то и болеть не будешь, и долголетие гарантированно. Вот я с настойчивостью искренне поверевшей первоклашки, потому что я кажется уже пошла тогда в первый класс, начала их выполнять по три раза на дню. У меня была особая пачка карандашей, на которой было написано "для ног, не для рисования". Вот эти крандаши я катала по полу и между ступнями. Перекладывала ногами из одной кучки в другую, зажимая пальцами. А ещё стояла как цапля на одной ноге, а второй поднимала с пола полотенце, салфетку, носовой платок. Ну, а потом это стало просто привычкой.
– То есть, ты можешь ногой поднять с пола вещь или карандаш?
– удивился я, отфыркиваясь от текущей сверху воды.
– Ну да, - улыбалась она.
– Пошли!
– загорелся я желанием на это посмотреть. Помог Милане завернуться в широкое полотенце и начал обшаривать собственные карманы в поисках ручки.
– Карандаша нет, но вот ручка есть. Подойдёт?
– положил я ручку на пол. Милана не ответила, только немного покатав ручку по полу, зажала, поджимая пальчики на ноге, и подняла. Подержала и положила в мою протянутую руку. Потом подняла с пола мою рубашку, полотенце, комок бумаги...
– Ты решил весь гардероб выложить на пол?
– засмеялась Милана, наблюдая за тем, как я положил на пол несколько футболок, которые я только что достал из шкафа.
– Это последние, обещаю!
– заверил её я.
– Всё? Ревность улеглась?
– спросила она, подавая мне последнюю футболку.
– Даже не рыпается!
– заверил я Нимфу, притягивая к себе.
– Но ты не забывай, что согласилась стать моей по закону. И по общему, и по моему. Теперь уже по нашему. Завтра к ювелиру поедем. Размеры под кольца снимать.
– Завтра? А сегодня чем заниматься будем?
– спросила Милана.
– Поверь, сегодня мы будем очень-очень заняты!
– проурчал я на ушко своей волшебной Нимфе.