Дорога к вечности
Шрифт:
Его брат был куда спокойнее – Виргины он не знал. Его куда больше интересовала политическая ситуация в Центре, которая вот-вот могла измениться.
– Да уж, думаю, для Эндо это так просто не пройдет, не стоило ему этого делать.
– И это все? Все, что ты можешь сказать?
– А что тут еще скажешь. Мертвую не воскресишь.
Мэлокайн посмотрел на брата больными глазами и ничего больше не сказал.
Он стал молчалив и задумчив, по вечерам, возвращаясь в убежище, почти ничего не говорил – сразу ложился спать. А Руина тем временем начало томить беспокойство.
Гремлины ничего не смогли сообщить Мэлу о его маленьком племяннике, хотя он велел им подбирать даже самые незначительные крохи информации. Из этого правитель Провала сделал вывод, что разговоры о Рэйнаре – должны же они были хоть когда-то вестись – велись в изолированном магически зале совета, и исключительно на закрытых собраниях – в это время там не присутствовала никакая обслуга, хоть волшебная, хоть человеческая.
Значит, именно там надо было расположить прослушивающее устройство.
Когда у Руина сформировался план, как именно это можно было бы устроить, он находился в убежище один – Тайрон отправился проведать, как обстоят дела в Провале, и нельзя ли будет при необходимости получить оттуда помощь, Мэлокайн где-то общался со своими гремлинами. Арман сдернул свой плащ с полки, на которой в строгом порядке были разложены все его артефакты, несколько мгновений разглядывал их и, поколебавшись, решительно вернул плащ на место, ничего не взяв. Сконцентрировался, выбрал метку и бегло повторил на память сложную структуру телепортационного заклинания.
Это не был телепорт в строгом смысле этого слова, он не создавал ни перехода из одной точки пространства в другую, не ставил визуальный или ощущаемый контур – это был совершенный путем довольно сложных чар прокол ткани Вселенной, на миг сблизивший две точки пространства и сделавший их единым целым. Почувствовать подобное перемещение можно было лишь в том случае, если специально ждать и искать, внимания на себя он не обращал. Через долю секунды он оказался в довольно узком полутемном коридоре, где у самого пола один из послушных Мэлу гремлинов расположил метку, и тут же отступил в тень.
Он скрестил руки, и формулу не проговорил, а выразил жестами. Чары окутали его плащом, сделав невидимым для взглядов и частично для магии. Через несколько мгновений в коридоре появились люди, но никто из них не обратил внимания на Руина. Мимо прошли сперва трое высоких плечистых ребят в черной форме боевиков, потом двое в длинных балахонах. Арман, изучавший Орден очень долго, уже знал, что в балахонах здесь ходят орденцы-маги. Ни один из них не заинтересовался тем углом, в котором стоял непрошеный гость, из чего тот сделал вывод – чары работают как надо.
Он вызвал в памяти план замка, в котором он сейчас находился, и медленно двинулся по коридору в сторону залы совета. То и дело приходилось таиться в углу или у самой стены, мимо проходили люди; чаще всего это была обслуга, но иногда и чародеи. Ему не пришлось идти слишком далеко –
У дверей в залу он простоял долго, выжидая удобный момент, но в конце концов сумел просочиться внутрь. Залу заливал солнечный свет, врывавшийся в десяток сводчатых окон, столы располагались почти замкнутым кругом, середина оставлена свободной, и Руин быстро понял, вернее, почувствовал, почему так. Он ощутил дуновение силы на лице, и догадался – под этой залой расположена заклинательная зала, а еще ниже – магический источник. Видимо, хозяин замка все продумал. Можно было поспорить, что и личные его покои располагаются где-то рядом.
Арман старательно огибал и кресла, и женщин, натиравших в зале пол. Он двигался медленно и беззвучно, чтоб не обратить на себя внимания, и, в конце концов, вполне благополучно добрался до самого роскошного кресла во главе центрального стола, нагнулся и прикрепил под сиденье кресла магическое устройство, рассчитанное на самое примитивное прослушивание. В исполненном магической энергии воздухе ни один, даже самый хороший маг, не почувствовал бы неладного, если бы не стал искать целенаправленно.
Он разогнулся, и в этот момент заметил бумаги, лежащие на столе перед креслом. Склонился над ними – это были карты, испещренные пометками и концентрическими кругами, расходящимися из какой-то точки. Карты мира, который Руин в первый момент не смог узнать.
– Вот, взгляни, – прозвучало позади, и Арман торопливо отступил от сиденья. Из арочного прохода, начинающегося в нескольких шагах от хозяйского места, появились двое; в одном из них правитель Провала узнал главу Ордена, бородатого крепкого мужчину, а с ним шел один из лучших магов, видимо, близкий сподвижник и ученик. Они подошли к столу и нагнулись над картами. – Вот он.
– Забавно, – чародей взял бумаги, задумчиво посмотрел на них и, поколебавшись, махнул в сторону коридора. – Пойдем?
– Да. Пусть моют, – глава Ордена покосился на поломоек и поспешил вслед за учеником.
Руин пристроился следом.
Эти двое снова начали говорить лишь в коридоре. Спешивший за ними Арман старался ловить каждое слово.
– Как-то иначе использовать это необычное явление мы не можем? – спросил маг.
– Ну, разве что растить себе боевиков ускоренными темпами, – ответил глава Ордена. – Но по сути смысла это не имеет. Опять же ускорять лечение наших воинов и магов. Ты понимаешь, аномалия эта концентрическая, в середине время течет еще быстрее, сам понимаешь.
Провальский властитель насторожился. Он уже почти не замечал, куда они идут, и старался лишь, чтоб беседовавшие серые не почувствовали его дыхание. О подобной аномалии он слышал впервые.
– Ну ладно. С этим ясно, – маг сложил бумаги поаккуратнее и передал их главе Ордена. – А что мальчишка?
– Да в порядке. Что ему сделается?
– Может, пора уже перевозить его сюда?
– Да, пожалуй, – глава Ордена остановился, почесал бородатый подбородок, почему-то посмотрел на свои ладони. – Теперь его уже не узнают ни мать, ни брат.