Дорога на Торхольм
Шрифт:
Но самое главное, что сделала со своим "лесным генералом" миледи Аннет, повернув ход истории на путь торжества справедливости — это вовремя вложила в голову генерала Вита мысль о том, что убийство эльфийского принца, который и так не собирается здесь задерживаться, в этом проклятом лесу, где не растет ни один мэллорн — очень плохая идея, чреватая впоследствии гарантированными несовместимыми с жизнью неприятностями.
Влад тоже не сидел без дела. Среди захваченной в замке добычи было найдено несколько рыцарских шпор и набор золотых колец. Воспользовавшись этим подарком судьбы, он отрепетировал и обговорил с Нюкой, она же принц Нюкаэль, процедуру посвящения в рыцари. Дела могли идти как угодно, но PR должен был быть совершенным.
Поэтому вошедший в комнату усталый но довольный генерал Вит, который на самом деле до того, как дезертировал,
Вся крепость перед торжеством была освещена сотнями факелов, а во дворе замка выстроился весь наличный состав, кроме дозорных на башнях и стражи у свежесколоченных временных хлипких ворот. Принц Нюкаэль, в сопровождении Катерины и Марины, несущих за ним подол трехметрового алого плаща, выйдя из донжона и оказавшись напротив шестерых претендентов в рыцари, был встречен овациями. Влад не доверил Нюке тяжелый меч для этой процедуры, ограничившись длинным кинжалом, причем еще и в ножнах. Но учитывая тот факт, что данный кинжал был именной и носил название Хекс, легитимность владельца и его право производить в рыцари никто не оспаривал. Ведьма-лекарка из поселения генерала Вита, и знахарка, оставшаяся после барона в замке, обе даже еще худшей квалификации, чем Кольгримма, выпали в полный экстаз, сначала учуяв, а затем увидев желтый кристалл на рукояти кинжала. И они не замедлили сообщить окружающим, что за страшное оружие в руках у грациозного эльфийского принца.
Влад долго думал, засвечивать ему это оружие или все же не надо. Но возможность пропиариться на весь лес победила осторожность. Надо особо отметить: рукоятка кинжала — это не весь кинжал. Двулезвийное жало клинка Судьбы он запретил обнажать, а уж тем более демонстрировать его способности. Так что абсолютно точно сказать, что в руках у принца Нюкаэля именно одно из Лезвий Судьбы, не мог никто. Однако мужская фантазия, которая в десятисантиметровом разрезе женской юбки ухитряется разглядеть пару километров глубоких эротических эмоций, его не подвела. Но про Гугнир, который в специальном кожаном тубусе сейчас висел за спиной Ингвара, никто из "лесных воинов" даже не догадывался. По легенде — там был личный стяг принца Нюкаэля. В тубусе действительно находился отрез ткани глубокого матового черного цвета, обернутый вокруг древка копья, но конунг еще сам себе не был готов ответить на вопрос, будет ли в действительности знамя анархистов их стягом.
Принцесса Эльнуриэль всей душой вжилась в образ принца Нюкаэля. О чем-то подобном она читала в одном из бесконечных рыцарских романе в монастырской библиотеке и поэтому талантливо подошла к отыгрышу роли. В свой голос она специально добавила немного басу, когда произносила фразы посвящения. Влад еще в комнате отметил, чисто для своих, для засомневавшихся в легитимности такого посвящения, что принцесса как никто имеет право на посвящение в рыцари. По праву рождения и по праву наследования — она настоящая принцесса крови. А он, конунг, приплыл издалека, и его посвящение может быть подвергнуто сомнению. А тут, в данном случае, производство в рыцари все равно проводит эльфийский наследник и член правящего дома, пусть и сохраняющий инкогнито.
Рассуждения Влада были несколько сложны для аудитории, воспринимающей его как проводника воли Маниту, но как показали дальнейшие события, он, интуитивно, был прав. В рыцари его никто не посвящал, королем или даже князем он пока не был, и де-юре прав у него производить в рыцари, в сложившейся иерархии, не было никаких. Конунг Арвенстарский — пока было не более чем прозвищем, которое еще требовало закреплять юридически.
Сложилась вообще интересная для феодально-сословного мира ситуация — у безродного самозваного конунга, который целью своей поставил свержение власти эльфов, в подчинении оказались трое рыцарей, возведенных в этот ранг эльфийской принцессой. Влад любил доводить любую сложную ситуацию до полного абсурда.
Сержант Мадерик, пытался сосредоточится и собрать мысли в кучу. Сейчас он стоял на одном колене, в ряд
Процедура посвящения прошла на хорошем драйве, стильно и красиво. Народ на площади кричал так радостно, будто это каждого из них посвящали сразу в пэры. Довольные донельзя, бывшие лесные разбойники, а теперь "сэры рыцари", поднялись с земли и прошли к небольшому столу с вином и закуской.
Принц Нюкаэль как первый рыцарь торжественно поднял тост за прекрасных дам, которые присутствовали за этим праздничным столом. Их набралось целых три — это были Марина, Катя и Аннет, "возлюбленная сэра рыцаря генерала Вита". Со слов безостановочно воркующей Аннет выходило, что весь штурм был затеян из-за нее. Суровые рыцари не спешили ее разочаровывать. Однако простой народ, услышав речи от стола начальства, радостно подхватил эту мысль и понес дальше, как водится, приращивая к этой истории несуществующие подробности. Влад только головой покачал. Пиар получался на выходе просто сумасшедший.
— Сэр Вит, — учтиво обратился Влад к соседу по столу. — Все ли из захваченных в плен вошли в ваш отряд?
— Да, сэр Вальдур, — еще более помпезно и учтиво расшаркался генерал Вит. — Все, даже раненые. Это удивительно! Хотя только один остался. Но с ним есть сложности.
— Мы обнаружили в стене схрон с письмами и документами, на имя барона Транта. Судя по переписке, он, только по предварительным прикидкам, работал сразу на три эльфийских королевства, два гномьих, одно темноэльфийское княжество и еще имел сношения с пиратским государством. А выкупы за пленников получал вообще со всего континента, через посредников в этих самых королевствах. Верительные грамоты и печати он, конечно, прихватил с собой, когда сбежал, но даже то, что осталось, впечатляет. — Просветил всех находящихся за столом Влад. — Так, а что там за сложность, с тем самым единственным, кто отказался присоединиться?
Генерал Вит широко улыбнулся. Раз Вальдур такой умный и начитанный, не грех и подшутить над зазнайкой, подумал он.
— Вам лучше самому взглянуть на этого отщепенца. Сидит, вернее, висит, в цепях в подвале. Наверно, слово Маниту если на него и подействует, то только из ваших уст. Уж больно он… консервативен и темен в своих взглядах.
Генерал сумел вызвать удивление у Влада. Но тот тоже был во всех политесах не лыком шит и поэтому в последующие часы сделал вид, что просто забыл об этом инциденте. Он был опытным и битым зверем на поле боя информационных войн и диверсий. В питерском подполье командованием весьма широко практиковались изощренные методы выявления излишне любопытных и сообразительных с последующей отправкой на задания с отрицательным уровнем выживания. Проявит кто-то интерес к способам экстренной связи командиров ячеек — и тут же получает задание, к примеру, проникнуть на атомную станцию в Сосновом Бору и принести оттуда графитовый стержень. Но без инициативы подчиненных на местах, эффективность в целом у подполья поэтому была невысока. Как показала практика, самыми эффективными подпольщиками оказались молодежные банды. И хотя официально подполье их и считало "своими", для самих юных "отморозков" это было еще той новостью, и сопротивлению они почти не подчинялись. Группа "Дорпан" сама была до БП девчачьей бандой, правда, с компьютерной спецификой, хакеров, что не делало ее менее криминальной.