Дорога скорби
Шрифт:
– На земле были кусочки конского корма.
Он угрюмо кивнул.
– Вот мерзавец.
– Согласен.
Билл пристально уставился на разрубленный конец бабки.
– Даже если я смогу пришить ногу, жеребец уже никогда не будет бегать.
– Его хозяйка это знает. Она хочет сохранить ему жизнь.
– Лучше получить страховку.
– Страховки нет. Четверть миллиона вылетает в трубу. Но ее волнуют вовсе не деньги. Она чувствует себя виноватой.
Он понял. Он часто видел такое.
– Я попробую.
– Ты сфотографируешь этот обрубок в таком виде?
Он посмотрел на ногу.
– А, ну да. Фотографии, рентген, пробы крови, микрохирургия и прочая роскошь. Я начну, как только на жеребца подействует анестезия. Нога находится отдельно уже слишком долго... – Он покачал головой. – Я постараюсь.
– Позвони мне на сотовый. – Я дал ему номер. – В любое время.
– До встречи, Сид. И поймай этого мерзавца.
Он торопливо ушел, забрав с собой ногу, и я вернулся к машине, где обнаружил, что Джонатан не только все еще там, но и возбужденно бегает кругом.
– Что случилось? – спросил я.
– Этот "Рейнджровер", который вез трейлер с жеребцом...
– Что с ним?
– У него красный дракон на ветровом стекле!
– Что? Но ты говорил, что голубой...
– Да, да, на аллее я видел вовсе не ветеринарный "Рейнджровер", но у него тоже была наклейка с красным драконом. Не точно такая, но определенно там был красный дракон.
Я огляделся, но трейлера уже не было.
– Они отогнали его, – сказал Джонатан, – но я видел наклейку совсем близко, и на ней была надпись.
В его голосе слышалось торжество, которое я счел оправданным.
– Ну тогда давай дальше, – сказал я. – Что за надпись?
– А вы не собираетесь сказать "хорошая работа"?
– Хорошая работа. Так какая надпись?
– "АСМ". Буквы были вырезаны в красном круге. Дырки, не напечатанные буквы.
Он был не уверен, что я понял, о чем речь.
– Понятно, – утешил я его.
Я вернулся в лечебницу, чтобы отыскать Билла и спросить, когда он купил свой "Рейнджровер".
– Наш местный гараж взял его в одной оксфордской фирме.
– А что означает "АСМ"?
– Бог его знает.
– Бога я спросить не могу. Как называется эта фирма в Оксфорде?
Он рассмеялся и задумался.
– "Английские спортивные машины". Господи Боже, "АСМ"!
– Ты можешь мне назвать хоть одно имя? С кем вы вели дела?
– Послушай, Сид, – нетерпеливо сказал он. – Я пытаюсь помыться, чтобы пришить жеребцу ногу обратно.
– А я пытаюсь поймать скотину, которая эту ногу отрезала. И не исключено, что он ездит в "Лендровере", проданном "Английскими спортивными машинами".
– Господи, – сказал он, широко раскрыв глаза, и бросился в
– Тед Джеймс может тебе помочь. Я заплачу ему. Он вел дела непосредственно с Оксфордом. Тебе нужно спросить Теда Джеймса.
Я поблагодарил его, забрал Джонатана, поехал в Ламборн и нашел Теда Джеймса, который, судя по всему, был готов на многое ради хорошего клиента, такого, как Билл Раскин.
– Нет проблем, – заверил он меня. – Спросите в Оксфорде Роджера Брука. Хотите, я ему позвоню?
– Да, пожалуйста.
– Сейчас.
После короткого разговора по телефону он сообщил:
– Он занят. В субботу всегда много покупателей. Но вам он поможет, если это ненадолго.
Утро оказалось бесконечным. Было еще только одиннадцать часов, когда я беседовал с Роджером Бруком, бочкообразным, гладким и самодовольным человеком, в устланном коврами офисе "Английских спортивных машин".
Роджер Брук скривил губы и покачал головой – не в правилах фирмы давать информацию о покупателях.
Я с сожалением сказал:
– Я не хочу беспокоить полицию...
– И, конечно, за труды положено вознаграждение.
Вознаграждение – это куда респектабельней, чем взятка. За свою жизнь я раздал немало вознаграждений. По счастью, оказалось, что красный дракон на наклейке каждый год немного другой – он улучшается с течением времени, видите ли.
Я привел Джонатана, чтобы Роджер Брук показал ему старые и новые наклейки, и Джонатан уверенно указал на одну из них. Брук сказал, что это прошлогодняя наклейка.
– Великолепно, – удовлетворенно сказал я. – Сколько голубых "Лендроверов" вы продали в том году? Я имею в виду имена настоящих покупателей, а не посредников вроде Теда Джеймса.
Воцарившееся молчание потребовало вознаграждения побольше.
Мисс Денвер помогла с компьютерной распечаткой. Она получила от меня поцелуй. Роджер Брук с готовностью принял свое вознаграждение, и я вернулся к "Мерседесу" с именами и адресами двухсот одиннадцати человек, которые недавно купили голубые "Лендроверы".
Джонатан пожелал просмотреть этот список после меня. Я передал ему листы, решив, что он это заслужил. Когда он добрался до конца, вид у него был разочарованный, и я не стал указывать ему на название, от которого у меня внутри все сжалось.
Один из "Лендроверов" был продан "Твайфорд Лоуэр фармс лимитед".
Я бывал в "Твайфорд Лоуэр фармс". Она принадлежала Гордону Квинту.
Суббота, полдень. Я сидел в своем "Мерседесе", припаркованном возле офиса "Английских спортивных машин", пока Джонатан не завозился на своем сиденье и не спросил: