Дорога смертников
Шрифт:
– Кхм, - кашлянула Белка, когда следом за Тилем в ее сторону обернулись Ланниэль и Картис.
– Ну, по крайней мере, время на пустяки нам больше тратить не надо. Готовы?
Молодой маг только глаза закатил.
– Боже, Бел... ты хоть знаешь, что тут вчера было?
– Представляю, - хмыкнула она.
– Рыжий наверняка устроил допрос с пристрастием?
– Хуже, - мрачно отозвался Картис.
– Он пытался строить догадки.
– О! Тогда я тебя понимаю! Полагаю, полукровкой дело не ограничилось?
Лакр возмущенно засопел.
– А что я еще должен был подумать? Особенно, узнав, что ты так долго живешь, спокойно бродишь по Проклятому Лесу, на эльфийском говоришь,
– А еще разукрашен эльфийскими рунами и абсолютно не поддаюсь магии, - невозмутимо закончила Белка.
– Что ж, надеюсь, Тиль все объяснил и заверил, что эльфийская кровь во мне есть, что он действительно принял меня в свой Род, что долго живу я по той же самой причине, по которой безнаказанно таскаю с собой родовые клинки Темных, а Проклятый Лес... это и в самом деле мой родной Дом. Здесь я вырос, здесь нашел свою стаю, здесь встретил друзей и свою пару... да и помру, наверное, тоже здесь. Если, конечно, доживу до этого далекого дня.
Ланниец сердито фыркнул.
– А почему "Ходок"? Почему ты не придумал что-нибудь более благозвучное?
– Не люблю громких имен, - усмехнулась Гончая.
– А "Ходок" появился от эльфийского Riarrae Allire, что в переводе означает: "Тот, Кто Свободно Ходит по Лесу". Кому надо знать - знают и, если вдруг понадобятся мои услуги, подскажут, где найти. А кому не надо - к тем я просто не прихожу. Гляну издалека, попугаю, чтоб не лезли...
– Как нас, например?
– насупился Терг.
– Угу. Иногда я могу быть жутким. Но, как я уже сказал, "мой зеленоглазый друг" появляется нечасто. А в данном случае я только хотел вас проучить за Фарга: мне не нравится, когда с моими друзьями поступают несправедливо.
– Значит, это тоже был ты?
– прикусил губу Ивер.
– Очередная твоя маска? Тогда, в Синтаре?
Гончая плавно обнажила белые зубы и, чуть наклонив голову, сверкнула позеленевшими глазами.
– А разве не похож-же? Думаеш-ш-шь, у меня только одна лич-чина?
– Братья мудро опустили глаза в землю, чтобы снова не попасться на крючок, но даже здоровяк Терг не смог сдержать внутренней дрожи, когда она неуловимо быстро скользнула ему за спину и тихо заурчала.
– Я могу быт-т-ть р-разным, ч-ч-еловече, и таким тож-же... ос-с-обенно, когда с-с-ержус-сь и плохо контролирую с-свою нас-стоящую с-суть. Так что не з-злите меня понапрас-сну, ведь Ходок - не с-с-самая с-с-страшная моя мас-с-ка. Иногда бывает х-хуже... много х-хуж-же... и я не думаю, ч-что вам с-с-стоит узнавать меня с-с-лиш-шком близ-с-ско!
Стрегону пришлось приложить немало усилий, чтобы стойко выдержать острый взгляд Гончей и не поддаться жутковатому очарованию. Однако именно в этот момент он понял, почему даже ситт, в совершенстве освоивший руны Воли и Разума, не сумел противостоять этому... существу. Почему побратимы Терга бессильно опустили руки, отказались от борьбы и позорно бездействовали, позволяя творить с собой все, что угодно. Однако, как выясняется, ЭТОМУ действительно невозможно сопротивляться, потому что Белик сейчас выглядел как истинное порождение Проклятого Леса. Как никогда раньше, казался смертельно опасным хищником. И полностью оправдывал ту страшноватую славу, которая тянулась за ним уже много веков.
Наконец, Белка отвела горящий взор и сухо осведомилась:
– Полагаю, больше сомнений ни у кого нет?
Братья поспешно мотнули головами.
– Хорошо. Тогда выступаем, иначе рискуем нарваться на гостей.
– Ты что-то заметил?
– немедленно поднялся Тирриниэль. Прежним, гибким и исполненным потрясающей грации движением, словно не умирал вчера от усталости и кровопотери.
– На севере юрки беспокоятся. Полагаю, наш "хвост" не только не отстал, но и приобрел прямо-таки ненормальную прыть. Им досюда всего несколько часов добираться, так что нам не стоит медлить. Брон, ты пришел в себя?
Владыка Л'аэртэ быстро кивнул, почти не ощущая дискомфорта в груди ("нектар" действительно творил чудеса!), а Брон вместо ответа просто встал и прошелся по поляне - быстро, уверенно, без всяких признаков хромоты.
– Сойдет, - кивнула Гончая, надевая перчатки.
– В полную силу, конечно, не побежишь, но сегодня и так достаточно. А вечером мы тебя еще разок обработаем, потому что дальше нам понадобятся все ваши умения и вся выносливость, что только есть.
Стрегон пробежался глазами по преобразившейся фигурке Ходока и внезапно понял, что в ней изменилось этим утром: Белик был одет иначе. Теперь на нем красовались странные сапоги с нашитыми сверху и очень плотно подогнанными чешуйками; такие же чешуйчатые перчатки, которые он уже натягивал на изящные кисти; вместо старой изодранной куртки теперь на нем красовалась новая - расшитая костяными пластинками и стачанная точно по фигуре. А за спиной висел тонкий, невероятно прочный капюшон из все той же змеиной чешуи, который наглядно доказывал, что на этот раз Ходок не пренебрег своей безопасностью. Более того, впервые за все время надел под верхнюю одежду удивительно прочный и гибкий доспех из кожи черного питона... выходит, вот что за вещи он взял в схроне?
Любопытно, но у него даже походка заметно изменилась: стала плавной, еще более экономной, чем прежде, невероятно пластичной. Он будто по воздуху плыл или танцевал под неслышную музыку. Не зря даже эльфы так и следили за ним восторженными глазами, хотя, наверное, не в первый раз видели ТАКОГО Белика.
– Тиль, держи, - Гончая небрежно бросила свернутую в рулон кольчугу.
– Брон, и тебе тоже, раз уж ваши пришли в негодность. Ну, и остальные, разумеется: ваши брони меня совсем не устраивают. Если уж одного подвели, то и другим несильно помогут. А это - огненная саламандра. На нее ни яд, ни зубы, ни даже колючки не подействуют. Если лица хорошо закроете, то, авось, и выживете. Примерьте. Должны подойти.
Наемники только ахнули, когда она выволокла из-за куста объемистый баул и принялась деловито вытаскивать оттуда мерцающие радужными бликами кольчуги. На ощупь они оказались слегка теплыми, будто живыми, удивительно легкими, но при этом прочными и абсолютно не стесняющими движений. Настолько гибкими, что даже танцевать можно, не боясь прищемить себе... ничего.
– Спасибо, Бел, - благодарно кивнули Перворожденные.
– Не за что. Только под куртки спрячьте, а то они блестят больно. И капюшонов нет, потому как их Сторожа носили - тем было удобнее затылки шлемами прикрывать, а капюшоны тачали только для Гончих.
– Ты... ты откуда их взял?!
– восторженно обернулся Лакр, благоговейно разглядывая обнову.
– Откуда надо. Есть у меня поблизости один тайничок... надевай, да поживее, пока нас не поторопили.
Ланниец поспешно разделся, скинув прежний доспех, как змея - старую кожу, проворно нырнул в новый, приладил, потом поднял лучащиеся удовольствием глаза и пробежался пальцами по гладким чешуйкам.
– Ну, Бел... никогда в жизни подобного чуда не видел!
– И не увидишь. Теперь ни у кого таких нет. Только у эльфов пара штук сохранилась, да Крикун себе на память взял. Все, готовы?
– она окинула строгим взором изрядно растерявшихся Братьев, которые неверяще переглядывались, торопливо затягивали пояса и осторожно ощупывали подарки.
– Тогда вперед. Порядок тот же, что и вчера. Стрегон, ты - последний.