Дорога в две тысячи ли
Шрифт:
Его ночная спутница, икнув, опустила голову на руки.
– Еще, ещё коктейль, - пьяно пробормотала она, – эй, а ты знаешь, как надо обращаться с девушками!
– Знаю, - согласился Кан Сяолун с легкой усмешкой.
– Особенно с такими, как ты.
Воздух вздрагивал от громкой и ритмичной музыки: там, на танцполе,извивались среди дыма и цветных огней люди. Рядом, встряхивая шейкер, понимающе улыбался бармен.
– Вот! – воскликнула девица, откидывая с лица волосы,и ученый почувствовал, как ее ладонь
Пьяно всхлипнув, она в два глотка опорожнила свой бокал и со стуком поставила его на барную стойку. Какая-то мысль, упрямая и настойчивая, явно не давала ей покоя, пробивалась возмущением и обидой сквозь алкогольный дурман.
– Красивая, скажи ведь! – плаксиво повторила кукла и ткнула в сторону Кан Сяолуна пальцем. – Все так говорят! А этот подонок посмел… осмелился…
В глазах ее вдруг заблестели слезы – искренние и злобные слезы отвергнутой женщины. Оскoрбленная гордость, забавляясь, подумал ассистент Кан,и отсутствие ума – что за славное зелье. Гремучее.
– Конечнo, Мэйли, - мягко прошелестел Сяолун и сжал ее пальчики в своей руке, - конечно, красивая. Очень.
– А Ин Юнчен сказал, чтоб я убиралась! На глаза ему чтобы не попадалась!
– прохныкала дурочка и ударила кулаком по столу.
– Раньше же все хорошо было, почему же… ик… сейчас-то? Мы и ходили везде вместе, и… вообще. Я думала, он меня люби-и-ит!
И девчонка зарыдала уже пo-настоящему, всерьез,тычась лицом в пиджак Кан Сяолуна и шмыгая некрасиво покрасневшим носом. Маленькая, ядовитая, безмозглая зверюшка.
Ученый погладил ее по спине.
– Проcто Ин Юнчен тебя обманул, – вкрадчиво произнес он, склонившись к самому уху Мэйли. – Променял на другую.
– Да, – проскулила девица, а потом со вновь просувшейся злобой оскалилась: - Променял! А я! Все делала, что он хотел! Совсем все! Когда мы купаться на острова летали, и потом, в круизе,и еще…
– Ты так старалась, - прошептал профессорский племянник с сочувствием и, едва касаясь ее подбородка, приподнял лицо Мэйли вверх.
– А он выбрал не тебя. Разве это справедливо?
– Нет, - сглотнула она слезы и вдруг нахмурилась, будто пытаясь поймать какую-то ускользающую, мутную мысль.
– Эй, котик,твои глаза…
Кан Сяолун вздохнул, чувствуя, как пульсирующая, пропитанная людскими желаниями и страхами ночь вползает в его кровь.
– Ин Юнчен, - прожурчал ученый с холодной ненавистью, – должен заплатить за свои ошибки. Разве ты позволишь ему жить спокойно после того, как он поступил, Мэйли? После того, как он поигрался с тобой и выбросил, словно использованную тряпку?
Девчонка не ответила,только покачала головой – медленно, будто бы через силу, как заводная игрушка. Во взгляде ее, стеклянном и застывшем, россыпью мелькнули цветные огоньки клубных прожекторов.
–
– Ты не позволишь. Мы не позволим. Я скажу тебе, как наказать его, Мэйли. Слушай.
– Я слушаю, - покорно прозвучало в ответ,и Сяолун заговорил, вплетая в чужое сознание свою волю – слово за словом, мыcль за мыслью.
Это был не первый подарок его врагам в этот вечер – и не последний.
Ин Ючен и Саша
Поворот, и еще один. Огни фонарей, улетающая под колеса линия разметки – мотоцикл пожирал пространство, ловко, словно большая кошка, лавируя между машинами. Юнчен чувствовал, как судорожно сжимаются на его талии руки Сян Джи: в этот раз он разогнался не на шутку. С ревом байк, огромный и почти живой, вспарывал теплый ночной воздух,и…
И ничего.
Молодой человек с досадой сжал зубы. Все уловки были напрасны. Блестящий черный автомобиль неумолимо следовал за его мотоциклом. Не близко и не далеко, всегда рядом. Похоже, преследователи поняли, что их заметили – но ничуть из-за этого не всполошились.
Ин Юнчен гонщиком не был, но все равно понимал: так гладко и ровно присесть ему на хвост какой-нибудь там новичок-простофиля не смог бы. За ними с Сян Джи следил кто-то достаточно опытный и осторожный – это заметно было даже по тому, как уверенно и вместе с тем свободно скользит, перeстраиваясь из ряда в ряд, вслед за байком длинная темная тень.
Хорошо, подумал он, что неизвестный противник не нападает. Пока не нападает. Внезапно молодой человек представил, как черная махина стремительно набирает скорость,идет на таран, вгрызается в мотоцикл, сминает, рвет металл, резину… Сян Джи. Сердце недобро ухнуло, прoваливаясь в желудок.
Девушку надо было доставить в безопасное место. До дома ее родителей оставалось всего ничего, и Юнчен прибавил скорости. Ему очень не хотелось сворачивать в обычно тихий и почти безлюдный богатый квартал, но выхода не было. Хмурясь, он влетел на ухоженную, мирную улочку – и от удивления чуть было не вильнул в сторону, на аккуратненький чистый газон.
Перед домом Сян Джи клубилась толпа, а вся улица, сколько хватало взгляда, была заставлена машинами. То и делo в ночной темноте белыми всполохами лопались вспышки, раздавались трели телефонных звонков, крики, а иногда даже пронзительный заливистый свист.
– Что за?.. – пораженно выдохнул Юнчен – и вдруг заметил, как, услышав рев мотора, поворачиваются, бегут в его сторону люди с микрофонами и камерами.
Выругавшись, молодой человек резко свернул в соседний переулок, покружил для верности между спрятанными за каменными заборами и оградами особняками и наконец затормозил.