Дорога в никуда
Шрифт:
Граймс снова стоял вплотную к Бакстеру, и их шлемы соприкоснулись.
— Что… что это такое? — озадаченно спросил мичман.
— Я думал, вы мне скаж'те, адмирал, — инженер ухмыльнулся — Осторожно!
Граймс как раз с любопытством потянулся к ящику.
— Ничего не трожьте!
— Почему?
— Потому что эт' чертова хрень здесь не прост' так спрятана. Вид'те — вон, в уголке? Слом'нная пружинка и цилиндрик'? Эт' термитная бомба — а мож'т, и что похуже. Должно был' рвануть, когда я крышку открыл — то'ко я, похож', сунул отвертку в нужное место, сломал
— Как я понимаю, это… — что бы это ни было — замкнуто на один из контуров проводки.
— Угу. То'ко не на освещение. Мож'т, на шлюзовые индикаторы.
— Может быть.
Как человек, сведущий не только в артиллерии, Граймс не сомневался, что термитная бомба — если это действительно была бомба — обезврежена. Нет смысла ставить какую–то хитрую ловушку — достаточно примитивного устройства, которое разнесет ящик вместе с его странным содержимым и тем, кто попытается до него добраться. Бакстеру повезло — чего нельзя сказать о тех, кто все это подстроил… только вот интересно, за каким чертом?
Мичман нагнулся и осторожно подтолкнул пальцем одну из лопастей.
Винт, похожий на вертолетный, провернулся — и снова замер.
Чем–то он походил на гироскоп в Манншенновском движителе. Та же прецессия осей…
И тут Граймс вспомнил.
Он вспомнил курс лекций в Академии, посвященный последним разработкам в области вооружения и навигационного приборостроения. Уверенный в выборе своего призвания, Граймс внимательно слушал все, что касалось первого, и пропускал мимо ушей все остальное. Преподаватель рассказывал о человеке по фамилии Карлотти, о его попытках разработать аппарат, индуцирующий темпоральную прецессию радиосигналов. Это позволило бы мгновенно передавать сообщения через всю Галактику. Корабли и планетные станции больше не зависели бы от капризных, ненадежных телепатов. А бакены, основанные на этом принципе, могли бы служить ориентирами при движении в искривленном ПВК.
Итак, это может быть установка синьора Карлотти. Похоже, Империя Уэйверли проявила больше щедрости, чем Федерация. Но зачем вся эта затея с белужьей икрой? Чтобы обмануть промышленных шпионов? Но на «Эпсилоне Секстана» есть прекрасно защищенные отсеки для перевозки особых грузов…
И зачем к ней присоединена бомба?
И вдруг его осенило.
Установку Карлотти заполучила не Империя, а Герцогство Вальдегрен. Маяк… Он работал с момента старта, и никто на корабле об этом не знал. Зато сигнал принимали вальдегренские фрегаты…
Во время атаки проводка была перебита, питание прекратилось, и жертва смогла уйти на случайной прецессии.
Значит, для того чтобы пираты напали во второй раз, передатчик надо реактивировать.
— Преподнесем это яблочко на блюдечке Старику, — объявил Граймс.
Капитан Крейвен внимательно слушал Граймса и Бакстера. По идее, Старик должен был устроить им нагоняй за «обследование» груза, но он лишь сухо заметил:
— Полагаю, наши усилия и потраченное время заслуживают небольшой компенсации. Но все равно, мистер Бакстер: я настаиваю, чтобы впредь этого не повторялось.
Затем Граймс описал таинственное устройство.
— Да, я слышал о разработках Карлотти, — сказал капитан. — Но я думал, что дело не пошло дальше действующей модели. Впрочем, вальдегренские технари могли запросто ознакомиться с публикациями и сконструировать нечто подобное.
— Значит, вы согласны, что это маяк, по которому пираты могут нас обнаружить?
— А что же еще? Итак, джентльмены, нам предстоит выбирать из двух зол. Если мы не запустим эту чертову штуковину, то имеем все шансы доставить корабль и груз в целости и сохранности без особого риска для себя, к вящей радости страховой компании. Если запустим — скорее всего, придется пробиваться с боем. Сами понимаете, счастливый исход не гарантирован.
— Меня заманивали сюда как артиллериста, — сказал Граймс.
— Заманили или затащили? — уточнил Крейвен.
— Если исходить из методов — скорее «затащили».
— Да неужели? — в голосе капитана появился лед. — Впрочем, неважно. Вы здесь, Вы один из старших офицеров. Что бы вы порекомендовали сделать?
— С точки зрения закона, — Граймс говорил осторожно, тщательно подбирая слова, — то, во что мы оказались втянуты, нельзя назвать войной. И все–таки это в некотором роде война. Причем война справедливая. В любом случае, при попытке незаконного захвата или разрушения корабля капитан торгового судна имеет право оказать вооруженное сопротивление. Конечно, надо учитывать, что вооружение получено не вполне законным путем…
— Давайте не будем заниматься крючкотворством, — нетерпеливо перебил Крейвен. — Юристы потом разберутся. Мы будем запускать маяк или нет?
— Разумеется.
— Что скажете, мистер Бакстер?
— Зна'те, мы в Приграничье особой нежн'сти к герц'гу не питаем. И чтоб я упустил шанс надавать им по заднице? Запускаем, шкип'р.
— Хорошо. Сколько времени займет подключение маяка к сети?
— Минут двадц'ть, не больше. А мож'т, сначала все–т'ки проголосуем?
— Не думаю. Все, кто сейчас на борту, знали, на что идут. И знали, что будет драка. Здесь все добровольцы — за исключением, как я понимаю, одного незадачливого мичмана.
— Но я сам вызвался, сэр, — возмутился Граймс.
— Черт подери, мичман! Определитесь, наконец. Только что вы утверждали, что вас сюда затащили силой… Ну ладно. Все добровольцы. Так что кончаем треп и вешаем наживку. Сообщите когда будете готовы, мистер Бакстер. Вам нужна помощь?
— Сам справлюсь, шкип'р.
Когда инженер ушел, Крейвен повернулся к Граймсу:
— Вот видите, мичман, как все складывается. Как бы получше выразиться… Имею ли я право подвергать риску жизнь своих офицеров, чтобы осуществить акт возмездия, руководствуясь личными мотивами?
— Думаю, мнение мистера Бакстера и мое достаточно показательно, сэр. Мисс Пентекост сама из Приграничья, так что согласится с Бакстером. А команда «Э.С.»… думаю, они так же хотят отомстить, как и вы. Я знаю: если бы я служил на корабле, на который напали пираты, я бы не упустил случая нанести ответный удар.