Дорогами Фьелланда
Шрифт:
— Кроликов не желаете? — спросил продавец у Робина, сунув клетку ему под нос.
— Нет, спасибо, — ответил тот, осторожно отодвинув от себя две ушастые морды. — Лучше подскажи нам, любезный, нет ли здесь рядом гостиницы?
— Комнату ищете? Накануне Майского дня? Дохлое дело, милорд! — воскликнул мужик, очевидно, приняв их за путешественников. — Разве что в «Занозе» посмотреть, там завсегда уголок найдется! Вон там, за Мельничным мостом!
Недалеко от скрипучего мельничного колеса действительно притулился двухэтажный черепичный дом несколько неряшливого вида. На деревянной вывеске корявыми буквами
— Довольно странное название, — выразил удивление Робин.
Аларик, немного знакомый с фьелландской письменностью, предложил свое объяснение:
— Скорее всего, владелец собирался назвать гостиницу более пафосно. «Путеводной звездой», например. Просто художник, малевавший вывеску, был не слишком дружен с грамотой.
Они прошли в полутемный зал, который оказался пуст. Вернее, не совсем пуст: в глубине комнаты стройная темноволосая девушка, подоткнув передник, лениво гоняла веником пыль. Сквозь небольшие оконца с трудом пробивался грязноватый засаленный свет.
При виде вошедших людей девушка радостно встрепенулась и крикнула:
— Отец! К нам гости, отец!
Вскоре заскрипели ступени, и сверху спустился хозяин, господин Обри. Это был тучный одышливый человек в темном саржевом камзоле, залоснившемся от времени.
— Комнату хотите? — прищурился он, опытным взглядом мгновенно отметив нарядный плащ Эринны и дорогое оружие ее спутников. — Это можно устроить…
— Да как же? — всплеснула руками его дочь. — Последнюю комнату сдали вчера! Тому приятному господину из Альты!
— Помолчи, трещотка, — поморщился трактирщик. — От твоего стрекотанья у меня в ушах свербит! Не видишь, что ли, благородные господа к нам пожаловали? Господин альтиец потеснится, никуда не денется.
— Ах, отец, да он же маг! Вдруг он разгневается на нас?
Эринна и ее спутники радостно переглянулись. Неужели им наконец улыбнулась удача?!
— Нам не нужна комната, — вмешалась Эринна (трактирщик сник), — но мы тоже приехали из Альты и с радостью повидались бы с земляком.
— Он ушел рано утром, миледи, но обещал вернуться к обеду.
— Каков он из себя? — продолжала допытываться Эринна. — Высокий, стройный?
— Да, и весьма хорош собой, — служанка смущенно потупилась, но глаза ее блестели, как мокрая черная смородина.
— Темноволосый?
— Может, был когда-то, — хихикнула девчонка. — Он совсем седой, но проворен, как юноша, и не дурак пошутить!
— Наверное, поседел, бедняга, после стычки с разбойниками, — шепнул Робин.
Трактирщик, наполовину потеряв интерес к гостям, отошел к стойке и оттуда цыкнул на дочь:
— Смотри не дошутись, Линн! Принесешь в подоле — шкуру спущу, попомни мои слова!
— Не угодно ли господам отобедать? — спросил он совсем другим, угодливым тоном.
От обеда они отказались, попросив только подать прохладного морса, чтобы запить пыль городских улиц. Все трое расположились у окна, Аларик с Робином бросили на стол тяжелые мечи, и принялись ждать. Румяная Линн притащила к морсу еще блюдо лепешек. Девушка с интересом посматривала на обоих мужчин и явно была не прочь поболтать, но отец живо шуганул ее из комнаты, «чтобы не мешала господам».
Вал не смог принять участие в утренних поисках, так как ему передали,
В передней, затканной желтым шелком, его встретила миловидная служанка в чепце и опрятном платье:
— Миледи сейчас позирует для портрета, но она вас примет, — тихо сказала девушка, провожая волшебника в комнату.
Собственно, портрет был первым, что увидел Вал, когда вошел. Он замер. Он не заметил художника, упустил из внимания серую тень, шмыгнувшую вдоль стены, и даже забыл поклониться королеве, которая сидела возле окна, сложив руки.
Безусловно, на портрете была Олвен — ее мягкое округлое лицо, полноватые плечи. Но картина добавляла ее в общем-то заурядной внешности какую-то неуловимую прелесть и одухотворенность. Эта картина не походила ни на что, виденное им ранее. Вал, как и любой из альтаренских магов, когда-то проходил обучение у художника и более-менее разбирался в живописи, но такую технику видел впервые. Очертания женского лица на портрете были как бы размыты, смягчены. При этом даже темные участки картины словно светились изнутри.
— Я назвал эту технику — сфумато [1] , — радостно сказал художник, наслаждаясь произведенным эффектом.
Вал, наконец, с усилием перевел взгляд с картины на ее создателя — и вторично остолбенел.
— Не может быть! — вырвалось у него.
— Ах, он идет, идет, я видела в окно! — вскричала Линн, сбегая по лестнице. И ахнула, увидев, как Робин, мгновенно подобравшись, схватил со стола меч. — О, господа, надеюсь, вы не причините ему вреда?!
1
Техника сфумато в живописи была изобретена Леонардо да Винчи. Потом многие художники возрождения пытались воспроизвести этот эффект, но никто не разгадал его технологии.
— Не беспокойтесь, — ответил Аларик, который уже был у двери, хотя Линн могла бы поклясться, что он только что сидел за столом. «Наверное, они все тут маги!» — в панике подумала девушка и тихонечко отступила обратно наверх. Пусть сами разбираются, в самом деле.
Эринна осталась сидеть, только набросила на голову капюшон плаща. Послышались шаги, дверь распахнулась, Аларик смазанной тенью метнулся к вошедшему… и замер в шаге от него. Следом за первым человеком в комнату протиснулся еще один.