Дорогами иных миров
Шрифт:
Она кокетливо рассмеялась и прошла в дом, замерев посередине комнаты. Я предложил ей стул. Дама, не скрывая брезгливости, ответила:
– Мое дело не столь длительное, я постою... Я метресса этого округа. Пришла пригласить вас с супругой к себе!
– Обдумывая причины и последствия такого жеста, я молчал, ожидая продолжения.
Наш давний знакомец высокомерно покачал головой и хмуро уставился на меня, но не сердито, а скорее озадаченно. Метресса прошла два шага, прижалась бедром ко мне и положила руку мне на талию, заглядывая в глаза. Слуга бросил на меня
– Метресса, у нас дела...
Сделав вид, что ничего не слышит, она обвила мою шею руками и, смотря в глаза, сказала:
– У меня назначен бал, я жду вас...
– игриво улыбаясь, она взяла мое лицо за подбородок:
– Жду у себя в доме послезавтра! Все необходимое пришлю завтра...
– Благодарю за честь, благородная госпожа, - вежливо ответил я.
– Но зачем вам столь низкие гости?
Тут открылась дверь и вошла с охапкой дров насупившаяся Сильвия. Бросив ветки на пол возле очага. Заметив у входа слугу метрессы, раздраженно напустилась на него, прошипев:
– Какого фипаса вам здесь надо?
– Силь, успокойся. Приношу свои извинения метресса. У Сильвии довольно своеобразное чувство юмора.
– Не извиняйся за меня, Джем. Я этого не люблю!
– холодно отбрила "жена", окинув холодным взглядом и как бы говоря: "не пойму чего ты так вертишься?"
– Ну-ну...
– проговорил метресса в зеленом, отодвигаясь от меня.
– Не надо ссориться, голубки. Правда, Келд?
Этого типа, оказывается, зовут Келд...
– Силь, познакомься: это метресса нашего округа, а это Кегль!
– Я намеренно переврал его имя из какой-то мелкой мстительности. Он нахмурился еще сильнее, но при хозяйке промолчал.
– Благодарю за визит!
– сухо сказала Сильвия, откровенно выпроваживая гостей. Усевшись на отвергнутый гостьей стул, она спокойно уложила ладони на колени и, прижавшись затылком к стене, холодными глазами наблюдала за гостями. Гостья выгнула бровь и бросила вопросительный взгляд на меня, потом обратилась к Сильвии:
– Сейчас, милочка, сейчас уйдем!
– улыбаясь ей, как самому любимому человеку, дама повторила приглашение. Силь продолжала сидеть с каменным лицом. Гости засобирались. Келд уже на выходе сказал:
– Вы знаете, чем это чревато?
– Сильвия бросила на него раздраженный взгляд, не удостоив того ответом. Но гость не промолчал:
– Завтра подобных вам поведут проверять смелость на арену, сходи, полюбуйся, может, поумнеешь!
– Его спутница в ответ понимающе улыбнулась и пошла к выходу. Сильвия, не пошевелилась, только высокомерно улыбнулась в ответ на угрозы.
Я проводил гостей.
– К чему лебезить перед ними?
– равнодушно спросила она, так и застыв на злополучном стуле.
– А к чему конфликты?
– вопросом на вопрос ответил я.
– Все равно все кончится ареной...
– спокойно продолжила она, будто и не услышала моего ответа.
Я подошел и, слегка тряхнув ее за плечо, горячо сказал:
– Ты что не понимаешь? Они все, все здесь мучаются! Как и мы! И даже больше, благодаря чудовищным страстям. Страсти - это страдания. Страсти - это обман, это наркотик, это прелесть! Мстить им это все равно, что раненым на поле боя добивать друг друга! Здесь не воевать, а терпеть и помогать надо! Мы с тобой из мира Светлых рядом с ними силачи, они тут все с исковерканными душами! А ты ведешь себя как они.
Она посидела, подумала, потом согласилась:
– Да... я ведь только о себе и тебе думала! Больше ни о ком, совсем... Только и надеясь: лишь бы не предали, не обманули, не обидели!
Силь тяжело вздохнула и медленно произнесла, вставая со стула и подходя ко мне:
– Прости! Я не продумала так глубоко.
– Вернувшись на свой спасительный стул, она сказала:
– Джем, ты только не думай, что я обиделась утром и потому убежала. Ты тут не при чем.
Никогда даже во время самых тяжелых моментов я не видел у нее выражения такой открытой ранимости.
– Прости меня. Как брата и друга я тебя и так люблю, а в остальном... сам знаешь.
Я как-то отшутился, скрывая горечь, и тут же перевел разговор на забытых гостей.
– Что же они задумали?
Силь откинувшись на стену, закрыв глаза, отрешенно сказала:
– Да соблазнять будут... такой куш! Двое из Светлого мира, как тут пройти равнодушно!
Сильвия
Кто-то горячо целовал меня, настойчиво обнимая, нежно звал меня по имени... Я очнулась. Отпихнув сонного Джема, отлетала от кровати, как мяч от стены. Быстро натянула обувь, захватила куртку и ушла из дома. Оставив Джема ломать голову, мучаясь чувством вины. Но не могла я остаться и все объяснить! У меня просто не хватило на это сил! Сейчас я могла только нервно орать от обиды, несправедливости, от голода, от всего.
Прогулявшись к лесу, я серьезно обдумывала вопрос: а может плюнуть на все и не портить остаток жизни Джерому? В том, что мы не уйдем отсюда живыми, я уже не сомневалась. Ну и что, что люблю другого! Нужна ли я ему? Перед глазами так и стоял поцелуй Рэна из сна... И жизнь лучшему другу портить не буду! В отчаянье, чтобы как-то успокоиться, начала собирать ветки для очага.
Дело не в том, что Джем мне неприятен, наоборот, он милый и любимый. Ведь отдавая свое сердце родителям, друзьям, работе - даешь часть себя, тоже в большой степени просто по-другому, не как Рэну. А Джему "так" мало. Но к концу тяжелых размышлений, решила: нет, не буду! Предаю, прежде всего, себя. Надо бороться.
Вернувшись в дом, столкнулась с двумя врагами. Рассмотрев, как великолепная дама в зеленом шелковом костюме виснет на Джеме, с небольшим оттенком горечи удивилась: я тут свою душу на части рву, а мужчина он всегда найдет, где утешиться... Стоило оно того?
Заметив негодяя, устроившего нам "веселую" жизнь, вознамерилась его выгнать. Тут вмешался гархх, выставил меня не самой умной особой. Я услышала, как Джем недоверчиво фыркнул и витиевато извинился из-за меня и потом откровенно подмазывался к гостям. Хотела высказать ему позже, все что об этом думаю, но не стала. Зачем?