Дорогами Миров
Шрифт:
Торфин был ранен (если такое понятие применимо), и Неведомому Магу оставалось прикончить противника. Но Катри придержал следующий удар, который вполне мог бы стать роковым, и воззвал к Искателю. Здесь, в прихотливо искажённом месте магического поединка, свидетелей не было, и быть не могло – Эндар хотел договориться, объяснить Торфину всё и сообща найти выход. Однако Золотой Волшебник уже принял решение, и менять его не собирался. Полученную же благодаря великодушию Властелина (точнее, из-за его надежды на примирение) краткую передышку Тан сумел использовать, перехватив струю чистой, незамутнённой Силы и впитав её. И тут же плоть Мироздания начала вздуваться
За краткие мгновения схватки Янтарный не разобрался, конечно, в истинной природе волшбы Неведомого Мага, но понял, что прямое состязание в действенности защиты и нападения он неминуемо проиграет – враг сильнее. Падающее лезвие полутораручного рыцарского меча не отбить тонкой шпагой, однако опытный фехтовальщик надеется отыскать своим узким клинком уязвимое сочленение доспеха противника. Но для этого латника следует отвлечь...
Маг из Расы Бродяг-по-Мирам не исказит в одиночку ткань Мироздания – сил не хватит, но вот создать почти реальную иллюзию он может. Эфемерная псевдотвердь под ногами Катри пошла зыбью, из распахнувшихся провалов лезли и лезли зубастые пасти. Воздух сгустился в длинные змееподобные тела, изрыгающие облака жгучего яда. А сам Торфин затерялся среди сотворённых им фантомов, копя силы и готовя единственный, решающий выпад.
Неведомый Маг не стал отвечать контрзаклятьем, выбивающим структурную основу из сонма бросившихся на него призраков. Собранной колдовской Силы у Эндара было достаточно, а упрямство Янтарного Чародея и его нежелание идти на компромисс начинало надоедать. Можно было отыскать Торфина среди теней, перебирая их и отбрасывая, но это долго. И Властелин пустил в ход Цепную Молнию Распада.
Бесплотные выгорали один за другим, энергии на полное развоплощение фантома требуется не так много. Но Сила всё-таки расходовалась, а Торфину повезло – начальная точка удара Молнии отстояла от него достаточно далеко. Викинг успел ответить, хотя и снова был ранен – второй раз. И целью своего заклинания Искатель выбрал разум противника, то самое искомое уязвимое место в броне тяжеловооружённого панцирника.
Сознание Эндара затуманилось. Мысли – материальные, живые – главное оружие Мага, его основной инструмент разрушения и созидания, начали терять своё проворство и стремительность, перешли с бега на шаг, а потом и вовсе поползли. И одновременно возникло ощущение накинутой на горло стягивающейся петли. Удавка не только прерывала дыхание, этот атрибут физической оболочки, она ещё и блокировала поступление энергии-Силы ко всей структуре тел Неведомого Мага – на тонком уровне.
Каким-то уголком разумения, не утратившим ещё способности анализировать, Катри опознал атакующее чародейство. Давно, несколько сотен солнечных кругов тому назад, когда он был совсем молод и только-только ступил на стезю Воителя, Эндар принимал участие в войне против Умерщвляющих Разум, магической расы Отдалённого Мира. Овладевшие бесценным даром Высшей Магии, Умерщвляющие вполне могли бы со временем стать вровень с другими Расами Магов, если бы не извращённая направленность их колдовства. Чародеи Отдалённого Мира убивали Разум. Нет, они не использовали Души для питания и размножения, подобно Серым Тварям, – они уничтожали способность этой Души мыслить и действовать посредством высокоразвитого сознания. Носитель подвергшегося поражению Разума превращался в животное, управляемое только набором инстинктов. Магам Алых так и не удалось выяснить, какой каприз Вечнотворящего воплотился в столь дикой форме, что двигало Умерщвляющими, какую цель они преследовали (и была ли эта цель вообще).* Разразилась война – на уничтожение.
___________________________________________________________________________________
* Некие параллели можно провести с философией Отрицателей (секта Технолидеров, полагающая Разум тяжкой болезнью Жизни).
Тревогу тогда подняли Зелёные Дарители, столкнувшиеся с тем, что заботливо привитые ими ростки Разума подверглись безжалостному вытаптыванию – в нескольких Мирах сразу. В сражениях, развернувшихся в Привычном Мире и в добром десятке Сопредельных, одновременно принимало участие до легиона Воителей – враг оказался
Скорее всего, Торфин тоже участвовал в той войне, вынес оттуда знание основ колдовства Умерщвляющих и вот теперь нашёл этому трофейному знанию применение. Душащая же Петля – это уже из арсенала самих Янтарных: так они берут пленных или ослабляют сопротивление врага перед тем, как нанести ему последний, добивающий удар. Такое нападение хорошо отбивать, когда рядом испытанные соратники, но вот в одиночку, да ещё после того, как выбросил столько Силы с заклятьем Молнии... Но Эндар не сдавался, его враг изнемогал от ран (иначе Жёлтый Маг уже взял бы верх), и это вселяло надежду. Водопад, – прозвучало вдруг в меркнущем сознании Властелина, – вызови водопад... Мысли ещё подчинялись, они вяло, но всё-таки шевелились.
...Небо, бездонное небо раскрылось над головой, и оттуда хлынул поток ярящейся вспененной воды. Бурлящие, беснующиеся струи ударили в серое липкое нечто, заполняющее сознание подобием топкого болота; грязь вскипела, лопаясь пузырями и отступая под напором Водопада. Разум оживал, возвращая себе привычную остроту и гибкость. Мгновенное равновесие противоборствующих сил – и заклинание Янтарного начало подаваться назад, уступать. Эндар выбросил перед собой руку (правую, такой образ сложился), пальцы скользнули по туго натянутой верёвке от стягивающейся петли-удавки и сомкнулись железной хваткой на чужом запястье.
Хрустнули кости – почти осязаемо. Петля лопнула, и тут из-за пелены нереальности, обволакивающей место поединка, к Эндару метнулось узкое золотистое лезвие.
Последние ошмётки грязи вымывались могучим потоком хрустально чистой воды.* А на левой руке Неведомого Мага, поднявшейся навстречу по-змеиному быстрому движению тонкого клинка, возник тяжёлый щит. Золотое жало клюнуло его, чуть вошло внутрь, отскочило. Клинок согнулся, спружинил и с режущим звоном переломился. Обломок взлетел высоко вверх и рассыпался фейерверком золотистых, стремительно гаснущих искорок.
___________________________________________________________________________________
* Почти всегда творимые заклинания ассоциируются со зрительными (или иными) образами, привычными для физических органов чувств.
Сквозь тонкую кожу мягких сапог Катри ощутил подошвами и пальцами ног гладкий мрамор. Окружающее менялось: зыбкие неясные контуры таяли, и вместо них проступали и обретали белокаменную плоть чёткие линии Крова Согласия. Маги возвращались из причудливого пространства поединка к реальности Уюта, и это означало, что развязка близится. Уже можно было разобрать лица Хранительниц, заполнивших ярусы амфитеатра, но ни звука, ни тени заклятья, ни капли колдовской энергии не могло достичь сражавшихся – непроницаемый купол, отделивший бойцов от зрителей, позволял только видеть, но никак не вмешиваться. Ритуал соблюдался строго, и нарушить его в присутствии нескольких тысяч Волшебников представлялось совершенно невозможным.