Дорогая Массимина
Шрифт:
У первого купе пожилой человек, одетый в легкий светло-серый костюм, с редеющими, гладко зачесанными назад волосами, разглядывал суетящийся за окном народ. Переодетый полицейский? Может, его все-таки водят его за нос? Разумеется, если полиция раскусила его игру, то по телефону ему просто-напросто наврали. (Ох, не надо было отправлять письмо из Рима, раз именно здесь он собирался забрать выкуп.)
Вот только знать они ничего не могут. Не должны!
Ему пришлось протиснуться мимо человека в костюме. (Боже, костюм в такую погоду? Наверняка шпик.)
– Permesso.
– Prego, prego. [78]
Дверь
78
– Разрешите? – Пожалуйста-пожалуйста (итал.)
Затаив дыхание, в любое мгновение ожидая почувствовать на запястьях холод наручников, Моррис рывком отодвинул дверь. В купе царил глубокий сумрак, было душно и сонно, лишь тоненькая полоска света пробивалась из-под опущенных жалюзи; в углу женщина средних лет, запрокинув голову, похрапывала, в немой тревоге распахнув рот.
Глаза его скользнули по багажным полками и двум огромным чемоданам, видимо принадлежавшим этой женщине и типу в костюме. Оба чемодана были из шагреневой кожи с блестящими пряжками. Должно быть, муж и жена. И вдруг, прямо над головой женщины, в самом углу верхней полки, он увидел неприметную дорожную сумку коричневого цвета! Моррис аж вздрогнул. Словно до сих пор он видел сон, который вдруг взял и обернулся явью. Словно это он сам, силой собственного желания, запихнул туда сумку.
Моррис оглянулся через плечо. Человек у окна наклонил голову, закуривая новую сигару. Моррис шагнул в дальний угол купе, стянул с полки сумку, попятился, стараясь не касаться ног женщины, и выскользнул в коридор.
Он осторожно задвинул дверь. Человек в сером костюме с удивлением глянул на него поверх сигары.
– Жена по глупости оставила свою сумку, когда выходила в Милане, – весело улыбнулся Моррис, как бы намекая: знаете, все бабы такие дуры.
Мужчина равнодушно выпустил клуб дыма.
Моррис поспешил по проходу в ту же сторону, откуда пришел, неожиданно поймав себя на том, что бормочет как заведенный: «Спасибо тебе, Господи, спасибо тебе, спасибо тебе, спасибо тебе…» Он всегда бормотал эти слова, после того как узнавал результаты экзаменов. Моррис тихо рассмеялся. На этот раз у него получилось! У него в самом деле получилось. Если только там деньги. А вдруг… вдруг там…
Резко остановившись, он придержал сумку коленом и расстегнул молнию. Одежда: футболки, блузки, юбки… Ну да, конечно, он же сам просил положить сверху одежду. А что под ней? Дверь ближайшего купе открылась, и мимо Морриса протиснулся крупный человек в комбинезоне. Сумка, балансировавшая на колене, опрокинулась. На пол посыпались аккуратно сложенные вещи.
– Asino! [79] – непроизвольно вскрикнул Моррис, лихорадочно собирая и комкая тряпки.
Часть четвертого вагона была отведена под купе второго класса, там было оживленно и шумно. Несколько человек обернулось. Детина в комбинезоне набычился. Широкая морда, низкий лоб, глаза навыкате, ноздри агрессивно раздуваются.
– Dillo di nuovo e ti spacco la testa. Да я тебе харю
79
Осел! (итал.)
80
Повтори еще раз, и я тебе голову размозжу… Никто еще не называл меня ослом! (итал.)
Шум в проходе стих, люди, почуявшие, что запахло дракой, придвинулись ближе. Моррис в сердцах пихнул тряпье в сумку, перед глазами мелькнула пачка купюр по пятьдесят тысяч лир, перетянутых резинкой. Их же могли увидеть все эти уроды!
– Mi scusi, mi scusi, colpa mia, [81] – прохрипел Моррис. – Виноват. Вы же понимаете, как бывает в спешке.
Он уже стоял на ногах. Невероятно, но никто ничего не заметил, вокруг опять поднялась суета, лишь маленький мальчишка, разинув рот, во все глаза пялился на него. Детина что-то проворчал и вперевалку затопал к выходу. Моррис нерешительно двинулся следом. А вот и дверь… Свободен! Воздух казался таким свежим, таким чистым после потной и нервной духоты вагона. Свободен… Богат! Но еще надо притащить чемодан из камеры хранения, переложить туда деньги и избавиться от этого хлама, а то Массимина обязательно спросит, откуда…
81
Прошу прощения, прошу прощения, виноват (итал.)
– Эй, старина, ну ни хрена ж себе встреча! Вот так чума! Моррис, дружище!
Он поднял затравленный взгляд. Это кошмарный сон или что? Или ему уже наяву чудятся голоса? Одна огромная волна пассажиров пробиралась по платформе к вокзалу, другая катила навстречу, в надежде найти свободное местечко в дешевом вагоне. На соседнем пути надрывался звонок, предупреждая, что скорый до Венеции уже на подходе. Прямо перед ним лотошник толкал перед собой тележку, пытаясь всучить пассажирам мороженое и газировку. Тележка вильнула вправо, и Моррис с ужасом увидел бородатую физиономию Стэна, раззявленную в широченной улыбке.
– Эй, чувачок, да такой случай один на миллион! Вот уж не думал встретить тебя здесь!
А он-то мечтал, что до конца останется хладнокровным, организованным профессионалом. Но гнусная истина в том, что против тебя весь мир, против тебя сама судьба. Такова уж твоя участь.
– Привет, – ответил Моррис. Наверное, его улыбка походила на улыбку мертвеца. – И Симонетта здесь. Какой сюрприз!
И тут он заметил, что Стэн тяжело опирается о плечо невысокой Симонетты; взгляд Морриса скользнул вниз – левая нога Стэна до самого бедра была закована в гипс.
– Смекаешь, старичок? Съехали с автострады и вмазались на своей колымаге прямо в стену. Растяпа Марион была за рулем. Машина вдребезги. Вот, больше недели провалялся в больничке, а теперь малышка Нетти везет меня домой.
Девочка-мышка весело улыбнулась Моррису. Намного веселее, чем в прежние дни. Похоже, наконец-то заполучила своего раненого героя.
– Не повезло! – вздохнул Моррис. И не только им. Голова у него шла кругом. Избавиться от них сейчас, и катастрофы не случится.
– Ты сам-то куда намылился, а, старина? Вот уж никак не думал встретить тебя здесь…