Дороги наемника
Шрифт:
Как и в былые времена на Земле, пленный благородный господин тут был высоколиквидным товаром, удачно продав который можно было если не озолотиться, то хорошо заработать на киднеппинге точно. Это неблагородные кнехты (или если угодно сержанты) рыцарских копий, не говоря уж о разнокатегорийных наемниках, никакой ценности не представляли. Их в Аэроне даже в рабство было не продать, а складировать в концлагере и найти работу, чтобы не жрали паек напрасно, было непросто по логистическим соображениям. Последнее в ходе «межевых войн» весьма часто провоцировало жестокие и прямолинейные решения данной проблемы — легко меняющих стороны изменников тут тоже не любил никто.
Что же касается нас, для «Вепрей Бир — Эйдина» эта неудачная стычка обернулась,
Глава V
Про качества «крепких мест» баронства Хоран не соврал. Дресхолд на фоне замка Альт не смотрелся. Стены вокруг замкового двора были ниже и жиже, башня всего одна — пусть и здоровущий квадратный донжон, изрядно возвышающийся над стенами, рва вообще не было, так что единственным значимым преимуществом этой крепости видимо был источник воды внутри стен. В Альте, при всей силе фортификационных решений этого замка, не завозная пресная вода меня бы сильно удивила.
Честно сказать, увидев крепость вблизи, замысел погибшего баннерета[27] был оценен мной неплохо. Не будь тут заранее подготовленной ловушки, с хуцпой в принципе могло бы и подфартить. А коли бы не подфартило, при отсутствии засады конников ан Сагана даже неудачный штурм ворот видимо позволил бы отделаться приемлемыми потерями. Обвиняли сотника скорее зря. Лихой был человек и толковый, которому к несчастью для него и его подчиненных «повезло» сделать слишком напрашивающуюся серьезную ошибку.
Барон ан Кроах толи учел освещенный мной печальный опыт Асландузского сражения, либо, что гораздо вероятнее и без этого обладал достаточным количеством здравого смысла, так что свои силы дробить не стал. Обе наемные роты, баронские рейтары и ополчение разместились в обширном общем лагере под стенами Дресхолда, что определенно заставляло защитников замка нервничать, прикидывать перспективы и возможно даже немного жалеть о недавней победе. Ничего хорошего этот лагерь после до сих пор раскиданных под стенами трупов, а также кучи голов перед воротами ни гарнизону, ни укрывшимся в нём безоружным жителям замка не сулил.
Взялись за Дресхолд весьма основательно, уже утром второго дня в лесу и стоящей поодаль от замка деревеньке начались заготовки материалов на требушеты и огораживающие лагерь рогатки[28], что к слову же сразу привело к конфликту с жаждущими комфорта представителями доблестного ополчения, эту деревню занявшими. Нашим, забывшим, что простота хуже воровства заготовщикам материалов накатили в деревне боевых пиз…ей и вышибли оттуда взашей на пинках. Надо сказать, что знаменосцу Личу смирения перед благородным сословием полученный в суровом бою фингал под глазом совсем не прибавил. Притом, что его нахальным балбесам, наверное, даже повезло, что у ополченцев в лагере было мало народа. Барон сходу разогнал кавалерию на разведку и патрулирование окрестностей — та пара сотен конников, что вырубила товарищей фера ан Верда, не только могла до сих пор плавать поблизости, но еще и не в одиночестве.
Как и ожидалось, все тяготы по осадным работам и обустройству обороны лагеря легли на плечи пеших наемников. Объективно — и правильно, пехота хороша для засад и массовых операций на четко локализованном участке местности, во всех остальных случаях от противопартизанских сил требуется скорость реакции и соответственно мобильность. Однако первый жесткий конфликт с коллегами и руководством случился под стенами Дресхолда именно по этой причине.
Коллега моего босса Кодигал ан Венес, как в принципе можно было и ожидать о капитана «мусорной» роты, представлял собой харизматичную шельму размеров Годзиллы. Во всех смыслах — включая туда непробиваемую совестью шкуру, огромные зубы, пожарища, развалины и груды трупов позади. Что, к слову сказать, с первого взгляда было заметить непросто, с благородной публикой этот тип был подчеркнуто вежлив, корректен и я бы даже
Так вышло, что до расширенного совещания в баронском шатре мы с Хораном с ан Венесом практически не пересекались, своих дел хватало, все дела с коллегой вел один ан Феллем, который по молодости незаметно для самого себя попал в блудняк. Было непонятно, в своих интересах тот попытался припахать наших «Вепрей…» к общелагерным работам вместе с нестроевым мужичьем и своими «землекопами», или барон ан Кроах решил через него прощупать Лойха на прочность, итог оказался единым — парню технично «завернули руки» и разве что, скрывая ухмылки, смотрели, как тот пытается вырваться.
Вне касающейся роты части, я присутствовал при обсуждении строительно — инженерных вопросов чисто в фоновом режиме. Вылазок гарнизон Дресхолда пока не делал, однако организация и контроль охранения лагеря, площадки требушетов и лошадей, не говоря уж о постах наблюдения по окрестностям, меньше времени от этого не пожирали. Вдобавок к чему требовалось подменять отвлеченного изготовлением этих самых требушетов Боудела Хорана по части внутрилагерных вопросов и что было важно лично мне как можно быстрее подтянуть навыки фехтования и физическую форму до устраивающих меня критериев. Тренировок в день я устраивал сразу две — с рассветом вместо зарядки и основную в сумерках. Нагрузки с скьявоной и моим ломообразным двуручником, а также наиболее крупными из найденных учебными мечами, которыми мы за неимением лучшего фехтовали с лучшими людьми роты были очень приличными, так что я не вовремя расслабился и задумался о своем.
В общем я вник в словесный поток совещания только после того как ан Феллема уже нагнули и встревоженный Боу воткнул мне в бок жесткий как железный штырь палец.
Ситуация оказывалась живым примером причин, почему лейтенанту — простолюдину типа Хорана как бы он талантлив, умен, силен, злобен и храбр не был, было тяжело добиться своей должности. Все перечисленное в ловушке в которую ан Венес посадил нашего капитана, не играло никакой роли. Коди со баронскими свитскими под насмешливым взглядом самого ан Кроаха распинали парня для БДСМ — групповушки культурно, вежливо, мягкими голосами и чуть ли не с дружеским участием на лицах. Хоран и хотел бы помочь командиру, но не имел такой возможности, контекст был именно в том, что шел разговор благородных рыцарей, а не офицеров. Где все возражения по отстаиванию интересов нашей роты, которые у капитана были, под потоком спокойных, вежливых и логичных доводов рассыпались на глазах.
Действительно, что в точки зрения интересов дела может быть страшного, выделить людей помочь огородить рогатками территорию доблестного поместного ополчения, которое нас всех в это время охраняет, скитаясь по лесам? Деньги же нашим людям граф платит, причем хорошие, большие, чем роте ан Венеса? А вместо них благородные рыцари и их кнехты в лесах жизнями рискуют. И все такое прочее.
А между тем, под всю эту лабуду подписываться капитану «Вепрей Бир — Эйдина» было нельзя никак. Наемные солдаты если не всего Хейена, то Аэрона жили по хорошо узнаваемым мной армейско — тюремным принципам — «хоть раз согласишься на выполнение чужой работы и она станет для тебя обязательной». Читай наши «Вепри» после такого прогиба перед ополченцами могут очень быстро стать «Бир — Эйдинскими свиньями» и капитан это забавно пафосное название сам будет рад забыть как страшный сон, — либо под давлением наемнических традиций переведя роту фактически в разряд «мусорных», либо вообще ее распустив. Стоит раз вступить на наклонную тропу, остановиться на ней будет непросто. Этот — то контракт мы на условленной оплате доработаем (хотя это неточно) — но дальше что?