Дороги Нестора Махно
Шрифт:
Таким образом, уже к концу апреля вся деревня настроена антисоветски. Деревня недовольна, деревня местами бунтует, но еще не собралась с силами и не выступила активно против Советской власти.
2-го мая 1919 г. командукр писал в своем заявлении X. Раковскому: «Непосредственным ознакомлением убедился и утверждаю, что: 1. Сам Махно и главные его боевые работники и его полки проникнуты желанием сломить контрреволюционное казачество и офицерство. 2. Махно и Маруся Никифорова ведут агитацию за создание “единого революционного фронта”против контрреволюции. 3. К левоэсерам относится отрицательно. 4. Нашу партийную литературу Махно допускает и политических комиссаров принял. 5. Выборное начало в частях постепенно изживается, полковые комитеты приказом № 12 сведены на роль хозяйственных комисий. 6. К агитации против советской власти Махно не причастен, на 3-м съезде в Гуляй-Поле не был, резолюции съезда не подписывал. 7. Против
Заключение: 1. Махно против нас не выступит. 2. Политическая работа наша и возможна и необходима во всем районе; травля Махно должна быть прекращена. 3. Район может дать громадные силы против казачества, но только если мы им овладеем. 4. Надо пустить лучших работников для военно-организационной работы в этот район» [388] .
Глава пятая МАЙ 1919
Была глубокая ночь, когда мне принесли сводку с телеграфного аппарата со штаба 2-й Украинской армии Скачко. В ней говорилось:
388
Антонов-Овсеенко В. А. Указ. соч. Т. 4. С. 116–117.
«Оперсводка на 3 мая 1919 г. штаб 2-й Укр. армии.
Южный фронт. — Противник занял Мандрыкино, Рутченково, Юзово, Хацапетовку, но контратакой наших частей положение было восстановлено. Восточнее нами оставлено Чернухино и Первозвановка, противник наступает. К югу от нижнего течения р. Маныч наше наступление продолжается; бои в 40 верстах восточнее Ростова и 30 верстах восточнее Новочеркасска в районе Маныч и Богаевская. Атаки противника на ст. Торговую отбиты с большими для него потерями. Упорные бои на всем фронте.
Крымский фронт. — Крымское побережье занято нашими частями до г. Керчи, за обладание которого идут бои.
Юго-западный фронт. — Нами занята Шепетовка, г. Острог, Каменец-Подольск и вниз по течению Днестра до Черного моря. Петлюровцы разбиты и бегут в Галицию и Румынию.
Западный фронт. — Наши части с боем заняли г. Столия, что в 40 верстах южнее г. Лунинца. К северу противник отступил за р. Ясельду. Нами заняты г. Новосвенцяны, бои в 4 верстах ю.-з. Вильно и в 30 верстах северо-восточнее Мариенбурга. Наши отошли западнее Петрозаводска.
Северный фронт. — Без перемен.
Восточный фронт. — Упорные бои в 5 верстах южнее г. Оренбурга. Бузулукско-Богурусланский район: противник развивает наступление, заняв Карабиново и продвинулся на 15 верст к р. Шламко. Наши отошли южнее 50 верст Чистополя. Наступление противника в 15
— В общем, в Сибири дела наши неважные, — заговорил я к начштабу Давыдову [390] (быв. комполка 11-го). — В Крыму и на западе великолепно. А вот с Деникиным, что будет: он готовится, да не на шутку!?
389
Коммунист. 1919. № 32 (46)–№ 37 (51).
390
ДАВЫДОВ — из крестьян, учитель с. Игнатьевки Мариупольского уезда. Беспартийный, но активный сторонник анархизма. Командир полка, с 1 мая 1919 г. до середины июня 1919 г. — начальник штаба 2-й бригады 1-й повстанческой дивизии им. батьки Махно. На 1930 г. член компартии.
Вдруг зазвонил телефон; я взял трубку и ужас... снова прорыв Шкуро, но на этот раз через село Карань.
10-й Донской полк, занимавший с. Карань, не выдержал атаки и с боем отступил в Игнатьевку, где в резерве стоял 3-й Советский полк. Не приняв боя, Шкуро прошел станцию Карань, спустился через Анатолию на Чердакли и к вечеру занял с. М. Янисоль. Его силы достигали свыше 5 000 сабель при пулеметах и восьми орудиях. Пришлось снять с фронта Покровский и 11-й Игнатьевский полки и бросить на ст. Розовку в прикрытие бронепоезда «Спартак». Со стороны Полог Махно вывел подкрепление (1 000 штыков).
Заблаговременно мы заняли господствующие высоты, подтянули другой бронепоезд. И когда Шкуро 5-го мая вышел из с. М. Янисоль на Темрюк, как был встречен нашей пехотой у Каменных Могил. Не выдержав ее огня, неся потери, он повернул на ст. Розовку, где был встречен двумя бронепоездами и батальоном пехоты.
Был жаркий бой, в результате которого Шкуро потерял обоз, до 1 000 раненых и убитых, 2 орудия и много лошадей. Он снова, как и прошлый раз, на заморенных лошадях, вернулся на Дон, а мы заняли старые свои позиции на р. Кальмиусе.
Если попытка Деникина, прорвать фронт корпусом Шкуро не удалась на нашем участке, то донская конница генерала Богаевского в это время атаковала г. Луганск. Там было что-то невероятное. Части 8-й армии отступили юго-западнее Луганска, таким образом, подвергнув опасности город. Донцы бросились на него с юго-восточной стороны, недобитые красные полки дрогнули и побежали. Рабочие-луганчане выступили против донцов и шесть часов дрались на улицах, а затем отступили из города в северном направлении и вместе с 8-й армией укрылись за Донцом. Таким образом, 3-го мая Луганск был сдан противнику.
Третий деникинский удар был на Маныч, точно такой, как на нашем участке и в Луганске. Здесь шли атаки с переменным успехом и лишь три дня спустя красные части постепенно начали отход.
Итак, Деникин с 4-го мая по всему фронту перешел в решительное наступление. К этому времени Красная Армия достаточно не была подготовлена к самообороне и оставалась с незначительными резервами, которые, по мере усиления боев, с каждым днем таяли. К тому же украинское командование смотрело на деникинский фронт, как на мертвеца, который не сегодня-завтра должен быть погребенным и главное внимание уделяло румынскому и галицийскому, стараясь соединиться с Венгерской красной армией. Поэтому с нашей стороны даже не было единого командования против Деникина, отсутствовала единая воля, направляющая армию, по известному пути, не было организовано снабжение и нормальная доставка боеприпасов.
Против Деникина, как я упоминал, стояли Красные Армии: 10, 9, 8, и 13-я под командованием северного красного штаба, а махновцы под командованием украинского.
Высшее командование все еще согласовывало.
В своей докладной записке Антонов-Овсеенко писал Главкому 3-го мая 1919 года:
«Приказ о передаче 2 армии Южфронту не получен. В дальнейшем прошу иметь в виду, что сейчас Укрфронт выделить более ничего не может без крайнего ущерба — в 30 верстах от Киева кулацкое восстание, до трех тысяч хорошо вооруженных с 8-ю орудиями, у Шепетовки враг еще не сломлен, поляки у Ковеля наступают к Ровно, тесня теснимых и нами петлюровцев, но угрожая и нам. Венгрия умоляет о помощи, происходит формирование расшатавшихся частей, слабо с артиллерией, обозом, части почти разуты, недостаточно дисциплинированы, нельзя их без вреда отсылать в другое командование. Опять прошу предоставить таганрогское направление Укрфронту, здесь громадная военная организационная задача, которая не по плечу Южфронту» [391] .
391
ЦГАСА. Ф. 6. Оп. 4. Д. 92. Л. 143.