Дороги Нестора Махно
Шрифт:
У Гуляй-Польских деятелей есть стремление расширить свое влияние далеко за пределами захваченного ими района, их агитаторы появляются в других армиях.
Если не принять за жест заявление Махно — Скомский (арестованный в 13 армии) был командирован от бригады по важным делам в Самару. Между Махно и Григорьевым происходил обмен делегациями и велись переговоры по проводу. Махно заявлял Григорьеву, что он ему не сочувствует. В Гуляй-Поле работают две типографии, сюда из Мариуполя везут еще одну. За последнее время в район стекается множество темных и подозрительных элементов...» [406] .
406
ЦГАОР
Рано утром 7-го мая в Гуляйполе прибыл Каменев [407] . Из Мариуполя был вызван, Махно, который по дороге заглянул ко мне в штаб, теряясь в догадках.
«Не знаю, зачем он приехал? Каменев большая шишка, он чрезвычайный уполномоченный Совета Труда и Обороны. У него большие полномочия и приехал он к нам неспроста. Только что был Антонов-Овсеенко. Наш район откровенно блокируется и имеется слух, что в конце апреля в Москве состоялось специальное заседание ЦК РКП(б), и на нем принято предложение Троцкого о ликвидации командного состава наших войск и анархического движения. И действительно к нам зачастили высокие гости. Не его ли последнее слово? Хотя не должно быть. Александровцы пакостничают. Доносят такие выдумки в верха, что удивляюсь, откуда у них столько фантазии. Очевидно это разработанный сценарий, и они делают то, что от них требуют. Иначе они не посмели бы.
407
КАМЕНЕВ (РОЗЕНФЕЛЬД) ЛЕВ БОРИСОВИЧ (1883 – 1936) — в компартии с 1901 г. В ноябре 1917 г. председатель ВЦИК. Председатель Моссовета, председатель СНК СССР, ответственный партийный работник. В ноябре 1917 г. был сторонником создания коалиционного правительства с участием меньшевиков и эсеров. В 1927 г. был исключен из партии как активный троцкист. В 1928 г. раскаялся и был восстановлен. В 1932 г. исключен — раскаялся — вновь восстановлен в 1933 г. В третий раз исключен в 1934 г. 19 – 24 августа 1936 г. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к расстрелу.
Как воевать ?! Ты, Виктор, будь готов ко всему, глупым пахнет! Ну да, что будет, надо ехать!»
Он уехал.
А события разворачивались так, 19 апреля 1919 г. в Харьков из Москвы прибыла экспедиция во главе с председателем Моссовета Л. Б. Каменевым, который являлся чрезвычайным уполномоченным Совета Труда и Обороны. Его сопровождали члены ЦК РКП(б), бывший депутат государственной думы т. Муранов, чрезвычайный уполномоченный СТО т. Ломов, член ВЦИК т. Зорин, члены коллегии НКПрода тт. Свидерский и Бранденбургский, член коллегии московского продотдела т. Вульфсон.
Официально задача экспедиции состояла в следующем: 1) устранить трения между Москвой и Киевом; 2) ознакомить украинских работников с экономическим положением севера; 3) ознакомиться с украинскими продовольственными и транспортными перспективами; 4) найти практические меры для оказания помощи голодающему центру и северу.
Провели ряд заседаний в Харькове, решили снарядить три комиссии в районы, где действовали армейские части Махно, Дыбенко и Григорьева для обследования их действий, собрав предварительно у НКПрода и НКвоена имеющийся обвинительный материал.
По объявленной на Украине разверстке в 100 миллионов пудов [408] постановили »сосредоточить весь заготовительный аппарат Компрода в уездах: Елисаветградском, Мелитопольском, Бердянском и Днепровском, двинув туда вооруженные силы для обеспечения хлебом севера, армии, Донбасса и железных дорог» [409] , то есть занять своенравный повстанческий район войсками для последующей его обработки.
Но в результате наступления Деникина и неуспеха советских войск, первоначальный план ликвидации махновщины был изменен [410] .
408
»Экспедиция
409
Там же. С. 126.
410
Украшська РСР в перюд громадянсымп вшни... Т. 2. С. 218.
Как только Ленину стало известно о потере Луганска, он телеграфировал Каменеву:
«Абсолютно необходимо, чтобы вы лично, взяв, если надо, на подмогу Иоффе, не только проверили и ускорили, но и сами довели подкрепление к Луганску и, вообще, в Донбасс, ибо иначе нет сомнений, что катастрофа будет громадная и едва ли поправимая. Возьмите себе, если надо, мандат Киевского Совета Обороны. Мы, несомненно, погибнем, если не очистим полностью Донбасса в короткое время. С войсками Махно временно, пока не взят Ростов, надо быть дипломатичным, послав туда Антонова лично и возложив на Антонова лично ответственность за войска Махно» [411] . И Кашил [412] продолжить обследование «наиболее угрожаемых партизанщиной районов».
411
Ленин В. И. «Военная переписка (1917–1920).»М., 1957. С. 117.
412
Явная опечатка. Что должно быть — непонятно.
Горевым была отправлена в адрес Каменева телеграмма с приглашением к Махно в Мариуполь, в полевой штаб 3-й бригады, но по желанию москвичей местом встречи было назначено Гуляйполе.
Секретарь Каменева, естественно, подчистив и умолчав, где надо и что надо, следующим образом описал пребывание Каменева в «угрожаемом районе»:
«...Поезд экспедиции, хорошо вооруженный пулеметами и бойцами, прибыл в Гуляй-Поле рано утром 7 мая. Поезд встречали Маруся Никифорова, адъютант Махно Павленко, Веребельников (Веретельников Борис. — А. Б.) и другой штабист-махновец. Разговор начался с верноподданических излияний Маруси Никифоровой и вскоре перешли на тему о ЧК и реквизициях:
Каменев. — Ваши повстанцы — герои, они помогли прогнать немцев, они прогнали помещика Скоропадского, они дерутся со Шкуро и помогли взять Мариуполь.
Павленко. — И взяли Мариуполь.
Каменев. — Значит, вы революционеры.
Маруся Никифорова. — Даже оскорбительно, ну право.
Каменев. — Однако, факт, что часто ваши части реквизируют хлеб, предназначающийся для голодающих рабочих.
Махновец. — Хлеб этот реквизируется чрезвычайками у голодающих крестьян, которых расстреливают направо и налево.
Муранов. — Направо и налево нехорошо, но, я думаю, вы не толстовцы.
Веребельников. — Мы за народ. За рабочих и крестьян. И не меньше за крестьян, чем за рабочих.
Каменев. — Разрешите мне сказать, что мы тоже за рабочих и крестьян. Мы тоже за революционный порядок, не за самочинные действия отдельных частей. Мы, например, против погромов, против убийств мирных жителей...
Махновец. — Где это было? На наших повстанцев клевещут все, между тем лучшие наши товарищи такие начальники, как дедушка Максюта...
Ворошилов. — Ну, уж этого я знаю.
Махновец. — Дедушка Максюта крупнейший революционер, он арестован.
Начинаются горячие нападки махновцев по поводу ареста Максюты: “Такой отважный старик!”Ворошилов с усмешкой спрашивает Mapусю Никифорову, для кого она среди бела дня реквизировала целые лавки дамского белья в Харькове. Махновцы улыбаются. Маруся отмахивается рукой и краснеет. “Ко всякой ерунде придираются, — говорит она, — не вникают в суть вещей...”
Беседа опять переходит на мирный, дружелюбный тон: