Дороги Рагнара Ворона
Шрифт:
— Ты странный человек, Ворон. Говоришь, что даже королю будет сложно сладить с Пешеходом, но сам думаешь сделать это один, — сказал Дворовый.
— Иногда одному проще сделать то, что не под силу целому войску. Я не желаю убивать Пешехода, я только хочу получить с него золото. — И Ворон тяжело вздохнул.
И тут по поляне разлился странный, призрачный зеленоватый свет. Рагнар вскочил на ноги, схватив копье Одина, а Дворовый одним прыжком махнул ему на плечо.
— Что это, Ворон? — спросил он, старательно принюхиваясь.
— Понятия не имею, — признался Ворон, медленно поворачиваясь
Свет клубился туманом, стелился по земле, вис на ветвях, и вскоре Ворон с Дворовым оказались внутри зеленого шара. Он окружал их со всех сторон, накрывал сверху, играл всеми оттенками зеленого цвета.
— Что скажешь, Дворовый? Видел такое? — спросил Ворон.
— Даже не слышал. Но могу сказать, что это работа какого-то нежитя. Уж в этом я разбираюсь. Только не могу понять, злится он или нет. Все как-то плывет, сменяется одно другим, — признался Дворовый, вглядываясь в зеленое.
Зеленый свет начал меркнуть, и перед Вороном и Дворовым предстала молодая девушка. Она, неслышно шагая, приближалась. Ворон как бы невзначай взял копье поудобнее. Девушка весело рассмеялась.
— Не бей меня копьем, викинг. Я не собираюсь принести тебе вред. Я, напротив, хотела бы пригласить тебя в гости. — Девушка подняла руку и указала ей в темноту, приглашая следовать за ней.
— Извини меня, но твое появление не говорит о том, что идти за тобой безопасно, — произнес Рагнар хрипло. — Да и мой спутник ясно дал понять, что ты не человек.
— Рагнар Ворон, норддалский хевдинг, враг горных троллей, человек, который странствует с заморским нежитем и охотится на короля, человек, который хочет вытрясти золото из ярла Хрольфа, боится девушки в ночном лесу? — мелодично спросила-пропела девушка, улыбнувшись полными, красными губами. Еще одна странность — Ворон прекрасно видел ее в темноте, хотя зеленое сияние уже почти совсем исчезло, лишь дрожало вокруг девичьей фигурки. Ворон присмотрелся.
Она была красива. Свежа, юна и красива. Это слово первым приходило на ум и оставалось там. Высокая, беловолосая, с хищно оттянутыми вверх уголками больших зеленых глаз, обрамленных невероятно длинными ресницами и угольно-черными бровями. Тонкий, прямой нос, округлый подбородок, длинная шея. Распущенные волосы падали ниже колен. Но что-то мешало. Что-то в ее облике не давало забыть ни на миг то, что она — нежить.
— Мне от тебя ничего не нужно — сказал Ворон. — Значит, тебе что-то нужно от меня. Скажи, может, я смогу дать тебе это, или выполнить то, что ты просишь. Только давай говорить прямо, называя вещи своими именами.
— Я хочу стать твоей женой, Рагнар Ворон, — просто и спокойно ответила гостья.
— Это не лучшая затея. Я могу оказаться покойником в любой день, причем в ближайшие дни. Но это не вся правда. Правда в том, что в моем доме не будет жены. Никогда, — сурово проговорил Ворон.
— Я поняла тебя, Ворон. Но тогда я могу попросить еще кое-что? — все так же спокойно спросила девушка.
— Конечно, — ответил Рагнар.
— Мне надо родить от тебя ребенка. Я уже давно искала тебя по лесам Норвегии, но ты чаще в море, чем дома, а последние дни вокруг тебя было слишком шумно. Так ты поможешь мне с этим? Проживи со мной до тех
— Я не смогу столько пробыть с тобой. Через двадцать дней я должен быть в Свее, а до этого навестить Норангенфьорд, — жестко ответил Ворон.
— Не страшно. Я могу предложить вот что. Я проведу тебя по стране к Норангенфьорду и потом провожу до Свеи, если понадобится. С моей помощью немногим будет дано увидеть тебя, Рагнар Ворон. Но ты должен постараться помочь мне. Я не простая девушка, я сразу пойму, что зачала. И в тот же миг я уйду, если ты захочешь.
— Интересная работа и высокая оплата… Если я соглашусь, что мы будем делать?
— Пойдем пока ко мне. Ты знаешь, что делать, я думаю, — она прыснула в кулак.
— Для этого не надо никуда ходить, — развеселился Рагнар. Он хотел еще что-то сказать, но девушка скинула с себя платье и протянула к нему руки. Рагнару показалось, что в теле его слишком много крови, и она закипает, и сейчас, как молоко из горшка, забытого нерадивой хозяйкой, хлынет через края. Не каждая женщина красива, будучи полностью обнаженной, но эта девушка была. Матово светилось во тьме ее юное тело с округлыми плечами, с резко очерченными бедрами, с сильными, полными, стройными, длинными ногами, с крепкими небольшими, вызывающе торчащими молодыми грудями. Рагнар положил на землю копье.
Но тут Дворовый, давно уже соскочивший с его плеча, неслышной тенью скакнул гостье за спину и, выскочив оттуда, взлетел на его плечо снова, и что-то горячо зашептал ему на ухо.
— Да, я понял тебя, — сказал Ворон своему спутнику, — ты хюльдра — негромко сказал Рагнар девушке, — но клянусь котлом Эгира, мне нет дела до твоего хвоста. И они сделали последний шаг навстречу друг другу.
Так Рагнар Ворон начал путь к Хрольфу Пешеходу.
Глава восемнадцатая,
в которой Рагнар Ворон идет к Хрольфу Пешеходу
Ворон проснулся ранним утром. Рядом с ним, на его разостланном плаще, спала обнаженная хюльдра. Ворон усмехнулся. Последнее время ему явно везло на необычных женщин. То Эйла, которой то далеко за сто, то и двадцати с небольшим не дашь, теперь хюльдра, которой до зарезу нужно родить от него ребенка. Не хватает тролльши и гюгры. Ворон потянулся, осматриваясь, и сон с него словно рукой сняло. Мимо них проходили викинги. Отряд викингов прочесывал лес. Ворон бесшумно поднялся и взял копье, подумав, как глупо вышло — быть застигнутым врасплох в одних штанах и с бабой. Он зло оскалился. Хюльдра шевельнулась. Не успел Ворон сделать ей хоть какой-то упреждающий знак, как она, в полный голос, произнесла:
— Ты чего вскочил?
Ворон прижал палец к губам, одновременно выбирая ближайшего викинга.
— Ты хочешь драться? — ничуть не понизив голоса, спросила Хюльдра.
— А что, есть другие пути? — свирепо прошипел Ворон, — сдаться Черному?!
— Да нет, конечно. Просто если ты хочешь драться, я покажу тебя им. Если нет, то они просто пройдут мимо. — Хюльдра встала на ноги и потянулась, показав небу крепкую грудь.
— Ого. А я думал, что все. Последняя битва — усмехнулся Ворон.