Дороги сказок
Шрифт:
Главная сволочь выжила, иначе бы она не была главной. Обладая звериным чутьем, жрец возвел вокруг себя несколько щитов, в отличие от своей братии, счастливо пережил разрушение храма. Отойдя от взрыва, из-за которого чуть не оглох и не ослеп, он разглядывал темный купол на месте бывшей пентаграммы и оплавившиеся стены строения. Температура была такой, что кирпич пузырился и тек словно воск.
– Говоришь, много маны не бывает? – Разломав стену, к нему подошел здоровенный дракон.
Андрей склонился над задрожавшим мелкой дрожью хельратом, применив «таран», разрушил защиту и схватил двуногую тварь лапой. Из-под защитного купола вышла Ильныргу.
– Где мои друзья? Говори, падла! – Жрец болтался в лапе разъяренного дракона как тряпичная кукла.
– Они сдохнут в камерах, если я не сниму с них заклятие жесткой привязки, – захрипел жрец. – А я смерти не боюсь… Хозяйка примет к себе своего верного слугу.
Андрей задумался. Жрец действительно мог накинуть на ребят и Тыйгу связующий «поводок», и тогда они умрут следом за скользкой трусливой мразью. В мощных магических возмущениях после его сольного выступления невозможно было настроиться на психофон хельрата, чтобы попытаться определить – врет он или нет. Определить нахождение орчанок и северянина «паутинкой» из-за этих же возмущений было проблематично. Шансы были пятьдесят на пятьдесят в обоих случаях. Он говорил Бергу, что, как осеняющий кругом, позаботится о девочке, значит, надо выкручиваться из ситуации. Скоро наступит откат, и тогда ему придется худо, последствия пропуска через себя запредельной энергии давали уже о себе знать тянущей болью и нервным тиком. Как ни крути, сволочь нужна ему живой.
– Обещаю отпустить тебя живым, если покажешь, где мои друзья, и освободишь их от «поводка», – сказал он подонку. – Учти, если ты решишь обмануть меня, то умирать будешь долго, о-очень долго. Оркские «волчицы» умеют приносить страдания людям. Ты проклянешь тот день, когда родился.
– Какие «волчицы»? – сдавленно хрюкнул жрец.
– Иль, покажи ему. – Орчанка приняла свой обычный вид и плотоядно улыбнулась. – Мастер Ильныргу может обращаться не только с мечом. Иглы и щипцы она умеет использовать так, как тебе и не снилось.
– Не нужно меня запугивать, я согласен, – прохрипел хельрат, который был наслышан о воинской элите «белых» орков из Степи, знающие люди рассказывали такую жуть, что его пронимало до печенок. – Отпусти мое горло.
– Как скажешь, – ответил Андрей и разжал лапу.
* * *
– Командир, ты как? – первым делом спросил Олаф Андрея, едва викинга освободили от оков.
Командир выглядел нелучшим образом, его била мелкая дрожь, синие глаза обзавелись темными кругами и блестели как от лихоманки. Боль от отката заставляла до крови кусать губы. Лоб оборотня покрывала крупная испарина. «Поводка» на норманне не оказалось. Хельрат сжался и втянул голову в плечи, эльф, который оказался древним драконом, вполне мог оторвать голову за обман, и еще может отменить свое обещание, если сунется на нижние уровни казематов… Стоявшая позади орчанка кольнула прислужника Хель кончиком посеребренного серпа. Обнажив аппетитную грудь, распахнулась содранная с прислужника в храме белая туника. После храма, в отличие от Андрея, Ильныргу выглядела на двести процентов, она по полной программе «зарядилась» дармовой энергией, можно сказать, искупалась в мане. Глаза воительницы сверкали, щеки покрыл румянец, казалось, женщина не шла, а летела над землей.
– Не вздумай магичить! Где девочки и наши вещи?
– Сейчас-сейчас… – закивал жрец. – Они в другом крыле.
– Веди! – повернулся к нему Андрей. Завидев треугольные зубы во рту эльфа и двухдюймовые когти на руках, лжемонах стал еще меньше. Желтый вертикальный зрачок дракона буквально приковывал его к месту. – Что встал, тварь, веди!
– Командир… – Олаф указал на когти.
– Последствия от перегрузки, я же дракон. Не забыл? Вот и корежит, если ты бы знал, как мне тяжело сейчас быть человеком, – тихо ответил Андрей, которому стало хуже. К боли прибавился голод. Краем глаза он следил за жрецом, взор хельрата блуждал по сторонам, кисти рук дрожали мелким тремором. Странно, что его так тревожит? Видимо, в соседнем крыле есть что скрывать. Что-то такое, за что драконий оборотень по головке не погладит.
– Сейчас-сейчас, – мелко семенил ногами жрец. – За вторым поворотом.
– В сторону, ублюдок! – оттолкнул его Олаф и, сделав шаг вперед, подобрал с пола меч, выроненный зомби-стражем. Зомби лежал тут же и уже начинал ощутимо пованивать.
Слуга Смерти резко прыгнул в сторону, но Андрей скользнул вперед, в его руке появился выхваченный из «кармана» меч. Кончик клинка уперся в межключичную ямку незадачливого бегуна.
– Еще одна такая попытка, и я секану тебя по сухожилиям на ногах. Где девушки?
– Здесь, – побледнел хельрат, указав на обитую металлическими полосами дверь. – Помните, вы обещали! – умоляюще глядя на Андрея и низко согнувшись, сказал он.
Андрей прикрыл глаза и постарался успокоиться. Вдох-выдох, еще раз вдох-выдох. Проклятый червяк, дрожит за свою шкуру. Как хочется его убить, прям до дрожи в коленях. Легче, терпимее надо быть, либеральней, как на Земле. Сделал пакость, а тебе нуль лет условно, да здравствует самое справедливое правосудие в мире!
Олаф толкнул усиленную железом дверь и застыл на месте. Челюсть викинга стукнула о грудь и забыла вернуться на предназначенное природой место. Что его так поразило? Норманн отошел в сторону, и перед освободителями открылась потрясная картина… Епэрэсэте, екэлэмэнэ и иже с ними… Интересно, как на местном называется то, что надето на скованных тонкими цепями «волчицах» и среброволосой снежной эльфийке, затесавшейся к ним в компанию. Андрей в ярости ворвался в комнату. Девушки, одетые в нечто воздушное, напоминающее шелковые лоскутки и едва-едва прикрывающее груди и то, что ниже талии, пали ниц.
– Что желаете, господин? – хором произнесла троица пленниц.
– Э-э-э, что с ними? – Андрей, копируя северянина, разинул рот и беспомощно обернулся к Ильныргу.
– Амулеты подчинения и модуляции поведения, – ответила орчанка, срывая с груди Слайсы подвеску в виде сердечка. Девушка охнула и упала на пол. С головы молодой «волчицы» слетела и, позванивая, покатилась по струганым доскам тонкая диадема с мелким рунным рисунком. – Снимай подвески и диадемы.
– Что со мной? Где я? – простонала эльфийка, растирая ладонями виски и часто моргая. Возвращение в реальность было болезненным.
Из коридора послышались глухие удары и сдавленный хрип. Взбешенный Олаф бил охающего и ахающего жреца по морде, потом, завалив его на пол, принялся пинать ногами. От вида творящегося действа как-то даже на душе полегчало.
– Вы обещали! – прохрипел жрец и тут же получил удар под дых. Его губы сложились буквой «О», из заплывающих глаз ручьем потекли слезы.
– Олаф, хватит!
Викинг отошел от жреца, немного постоял, рыкнул и пнул его еще несколько раз.
– С девушками ничего не успели сделать, – поводив ладонями по животам несостоявшихся секс-рабынь, сказала Ильныргу.
– Но, судя по нарядам, планировали, – вырвалось у Андрея, разглядывающего представительницу остроухого племени. Эльфийка, сообразив, что на ней самый минимум ткани, который можно придумать, звякая цепочкой, судорожно прикрыла свои прелести руками. Сам Андрей одежкой не блистал, щеголяя грязным куском сутаны, обернутым вокруг пояса. Олаф сел на корточки возле Слайсы и накинул на нее свою нательную рубаху. Девушка, забыв о принадлежности к воительницам, плакала, уронив свою прелестную головку на грудь викинга.