Дороги сказок
Шрифт:
– Знаешь, я на себя ничего не беру. Оно само на меня валится как из рога изобилия.
– Из чего?
– Из бездонной сумы Нель. Я впервые обрел что-то, что мне близко и дорого, за что готов бороться, и совсем не хочу это терять. – Орчанка молчала, она уловила, что Керр говорит о них. И он не обманул ее ожиданий и чувств: – Это вы: Тыйгу, Олаф, даже Ланирра и малыши. Мидуэль же попробует лишить меня всего этого, какую бы он благородную цель ни преследовал.
– А Фрида?
– Фрида… – Андрей взмахнул руками, словно крыльями, заметил за собой непроизвольный жест, характерный больше для дракона, чем для человека, смутился. – Я ее раз потерял. Больше я никого не хочу терять.
* * *
Лани, закрыв глаза и удобно положив голову на мягкие мешки, которые эльфы сгрузили с грифонов и побоялись забрать у бесцеремонно расположившейся на них драконы, делала вид, что спит, – на самом деле продолжала чутко прислушиваться к разговору Керра с человечьей девчонкой и ревновать. Дракона на мгновение открыла глаза, убрала пленку, посмотрела на оборотня и тут же прикинулась спящим веником, которого не касаются его дела. На какой-то момент ей стало жаль обоих – как-никак установившаяся ментальная связь сильно бьет по всем сторонам контакта. Одна радость, что радиус воздействия маленький, чуть больше трехсот или четырехсот метров. Керр что, совсем без мозгов в голове был, когда творил магию и делился с человечкой кровью? Или не знал о последствиях? Если подумать, то так оно и выходит, хотя для взрослого дракона-мага… Ланирра оборвала ход своей мысли. Богини всемогущие, как она могла забыть – он стал драконом совсем недавно… Это меняет дело. Вряд ли ему рассказывали об особенностях магии на крови дракона. Старый pay, по всей видимости, знал о том, что человечка сможет определять, был ли где-то Керр или нет. Вряд ли ему известны все тонкости, иначе он не дал бы девчонке применять «слияние стихий» и привязывать себя к дракону. Для того чтобы идти по следу, хватило бы «зова крови», глупо было будоражить драконью кровь и подхлестывать «стихиями» изменения в ауре. Влияние крови дракона само по себе сходит через семь-восемь седмиц, в случае с человечкой придется ждать больше полугода. А если… Лани незаметно окружила себя коконом щитов воли, возводя многослойную защиту, и постаралась унять мелкую дрожь. Рари и Рури, лежавшие под расправленным крылом, заметили ее состояние и стали тереться мордашками о чешую на шее матери. Лани успокоилась, дернула хвостом, расправила второе крыло, подставляя перепонку теплым лучам солнца, зевнула и открыла глаза. Что-то жалобно хрустнуло в мешках с поклажей…
– …Я тогда первый раз почувствовала боль.
Дракона тихо фыркнула. Конечно, почувствовала. Кровь тянется к крови, оттого и гипертрофированная чувствительность с головными болями, оттого и тянуло тебя к дракону. Ах, pay, хитер старый эльф. Человечка схватилась за виски, Керр попробовал обнять ее, но она мягко отвела его руки.
– Мне жаль…
– Я знаю, никогда не думала, что чужая боль будет рвать меня на части и я не смогу сказать, мое это чувство или нет… – На глазах попытавшейся улыбнуться пассии оборотня выступили слезы.
– Не плачь. – Керр, сделав шаг вперед, обнял девчонку. Человечка замерла в его руках словно маленькая птичка. – Фрида, клянусь тебе, я сделаю все возможное, чтобы ты не чувствовала боль…
Дракона прикрыла глаза полупрозрачной пленкой. И ведь сделает, вон как полыхнула аура, пробившись через воздвигнутые щиты. Ланирра тяжело вздохнула – она-то строила такие радужные планы. Вот и рухнули надежды. Надо же, странная человечка владеет всего двумя стихиями, но смогла обрести ментальную привязку к полному магу – невообразимо! Похоже, что она действительно любит его, задери ее Хель!
А может, ему подсказать решение? Нет, не будет она ничего говорить – если Керр уберет связь, то ей совсем ничего не будет светить, а так не все потеряно. Пусть он не признал ее женой, но она не собирается отказываться от своего счастья. Убивать девчонку нельзя, слишком он привязан к ней, нужно что-то другое. У нее, в отличие от человечки, есть одно преимущество – время. Дракона может позволить себе подождать и сто, и двести лет, люди и эльфы столько лет не вытерпят. Ланирра не боялась признаться себе, что «индивид» запал ей в душу и делить его с кем-то она была не намерена. Одно дело – интрижки на стороне, – пусть будут, даже с человечками, но не настолько серьезные. У него должна быть одна жена – и совсем не человеческая самка! Ни одна дракона не потерпит в гнезде вторую хозяйку.
Сейчас человечка наслаждается своей временной победой. Лани сделает все, чтобы Керр отвернулся от девчонки. Он принял детей и будет заботиться о них, а их мать будет в это время рядом… Дракона не шутила, когда делала завуалированное предложение. Что до Норигарра, то мужа она оплакала полгода назад. Из рук лесных эльфов живым не выходил ни один дракон. По туманным словам настоятеля, убитого Керром, которые он бросил в глаза запертой в клетке драконе, ей еще повезло оказаться в монастыре – поживет немного, а то эльфы были такие нетерпеливые, даже рассвета не стали дожидаться… И дети, Рари и Рури, – они видят в нем отца, у них могут появиться братья или сестры, а человечка никогда не сможет родить от оборотня. Сухая ветка.
* * *
«Дядя Керр, человечка проснулась!» – услышала Фрида звонкий голосок маленькой драконы. Бессонная ночь в седле грифона свалила ее сразу после разговора с Керром. Девушка открыла глаза, приподнялась на локтях и тут же рухнула на скатку. Головная боль ни в какую не желала покидать ее. Некоторое время она крепилась, пыталась контролировать свое состояние с помощью различных методик, но близость любимого разбивала вдребезги все попытки избавиться от двух сверл в висках.
Фрида немного полежала с закрытыми глазами, успокоила дыхание, загоняя сверлящую голову боль на задворки сознания, сосчитала до ста и решительно поднялась на ноги. Надо поинтересоваться у крылатой малышки, сколько она спала? Если судить по шатрам стационарного лагеря на площади у бывшего храма Единого, которые виделись из ее палатки, то долго. По крайней мере, она хорошо помнит, что, до того как провалиться в сон, шатров на том месте не наблюдалось.
К импровизированному ложу подошел большой золотистый дракон. От него, закрывшегося самыми мощными ментальными щитами, веяло холодом. Фрида читала о «ледяном безмолвии», но видеть его в действии раньше не приходилось. Печально, что любимый человек (называть Керра драконом у нее не поворачивался язык) вынужден закрываться от нее самой сильной и страшной из магических ментальных защит. «Ледяное безмолвие» замораживает на время абсолютно все чувства, эмоциональный фон безмолвствует, и кажется, что перед тобой кусок льда. Рядом с драконом вышагивал Тимур. Вот уж кого Фрида не ожидала здесь увидеть и была рада повстречаться с другом. Тимур щеголял новеньким мундиром с нашивками рой-дерта. Форму он купил за два золотых звонда у одного из грифоньих наездников. У внезапно обогатившегося десятника оказался с собой запасной комплект.
Керр сменил ипостась и переоделся в заранее приготовленную одежду.
– Фрида, ты можешь рассказать мне, зачем сюда прилетел Мидуэль? Может, слышала какие разговоры или слухи?
– Если кратко – по твою душу!
Керр кивнул, сообщение не было для него новостью.
– Я догадался, вряд ли мастер решил навестить меня просто так.
– Над-князь Мидуэль является верховным правителем княжеств снежных эльфов. Я думала, ты знаешь.
– Вот оно что! То-то эльфы бегают как в зад ужаленные, а я с ним как с библиотекарем. Чуть ли не панибратом к верховному монарху заделался. Значит, я ему действительно нужен, раз он пропустил мои словечки и непочтение мимо ушей. Расскажи мне, пожалуйста, как он появился в твоем городке, что говорил, с кем встречался?
– С кем встречался над-князь, я могу только догадываться. Не каждый день в заштатный городишко в анклаве вампиров приезжает правитель сопредельного государства. Могу только рассказать, что знаю или думаю о том, что знаю, или о чем догадываюсь. – Фрида потерла подбородок и вопросительно глянула на Керра, тот подбадривающе кивнул. На лице оборотня был написан живой интерес, но все чувства эмпатки вопили о замогильном холоде, царящем у него внутри. Обжигающий холод Керра и огненный интерес Тимура настолько контрастировали друг с другом, что у девушки создалось впечатление, будто она сидит холодным зимним вечером в горах перед костром – с одной стороны тело греет жаркое пламя, с другой стороны оно коченеет от дыхания снежной стужи. Вампирша с трудом оторвалась от созерцания синих глаз, ее взор уперся в узкие, запыленные носки полетных сапог, несколько секунд она тупо разглядывала свою обувь, потом взгляд Фриды стал отрешенным, и она принялась рассказывать обо всем, что с ней приключилось с того момента, как она очнулась в родительском доме. Во второй части повествования девушка начала включать в рассказ свои наблюдения или догадки относительно действий эльфов и Мидуэля в частности. Не обошла она вниманием несостоявшуюся свадьбу и предполагаемые причины ее отмены, связав их с нежеланием над-князя портить отношения с одним небезызвестным драконом.