Дороги сказок

Сапегин Александр Павлович

– О-о-о! Пропажа объявилась! – на весь кампус крикнул Сергей Давыденко, коренной москвич с глубокими украинскими корнями, одногруппник Вадима. – Ты где четыре дня пропадал? Мы тут все глаза проглядели, все поисковые ритуалы испробовали, хрустальные шары поразбивали. Собака с милицией приезжала, – понизив голос до шёпота, информировал он "пропажу". – Колись, Хромой.

Вадим поморщился. Он ненавидел эту кличку, прилипшую к нему с подачи того же Давыденко, которого Белов, мягко говоря, недолюбливал. Давыденко был из очень обеспеченной семьи, по словам Сергея, вращавшейся в богемных кругах столицы. Восемнадцатилетний оболтус рос ни в чём себе не отказывая, папан и маман, с головой ушедшие в бизнес и выныривающие из него только на званые тусовки

и выезд на Сейшелы, предпочитали откупаться от сына деньгами вкупе с исполнением необременительных прихотей отпрыска. Сынок рос, росли и его запросы. Когда недоросль обогнал отца в росте на полголовы, папаша проснулся от спячки и решил взяться за воспитание потомка. Слава Богу, паровоз ушёл недалеко от станции, и глава фирмы накрепко согнул в бараний рог разбалованное чадо, но выбить из сына самомнение, снобизм и пренебрежение к "быдлу" у бывшего архитектора не вышло. Что вы, Серёжа не считал себя выше всех, но выше многих – однозначно. Среди трёх сотен землян, обучавшихся в Ортенской школе, успела сформироваться группа тех, кто на полном серьёзе считал себя выше обычных людей лишь только на том основании, что они были магами. Одним из лидеров "высших" был Давыденко. Одно время Вадим подозревал, что к привилегированной касте присоединиться Серебрякова – дочка мафиозо из Благовещенска, но Арина крайне негативно отнеслась к замашкам недалёких земляков, глядя на барские повадки Давыденко и его прихлебателей, она лишь презрительно кривила губы. Девчонка упорно грызла гранит магической науки, соревнуясь с Вадимом по успеваемости. В компании землян хватало выходцев из первопрестольной, подавляющее большинство из них было нормальными парнями и девчонками, без закидонов, лёгкие в общении. Но в отаре не без паршивой овцы. Несколько кураторов, приставленных к студиозусам от госбезопасности, не предпринимали никаких действий, оставив себе роли наблюдателей и до поры, до времени, не отделяя козлищ от агнцев. Можно было не сомневаться, что карандаши у тихих, неприметных личностей острые и отмечают все телодвижения подопечных, проставляя в нужных местах галочки и крестики. Как оказалось, среди сотен землян немногие в курсе того, что "конца света" по земному времени осталось порядка двух лет. Спецслужбы играли в тёмную и не раскрывали всей подоплёки интереса к сверхъестественному. Вероятно, осведомлённых было больше, но личные росписи в неких бланках надёжно запечатывали уста информированных магов.

– Хромой, что притух?

Панибратский хлопок по плечу вернул задумавшегося Вадима на землю.

– Давыд, а где волшебные слова "здравствуйте" и "пожалуйста"? Человек пропадал четыре дня, а ты даже его здоровьем не поинтересуешься.

– Хромой, а ты не припух ли часом? Что-то ты борзый стал.

– Слушай, Давыденко, ты куда шёл? В общагу? Вот и иди себе, – ответил Вадим, иносказательно отправив оппонента неким пешеходным маршрутом.

– О! Белый! Гляди-ка, совсем как живой. Здрав будь, боярин! – из-за угла общежития вышел ещё один одногруппник "блудного попугая".

Сергей Москаленко, радостно облапил ладонь Вадима, сжав её до хруста. Двадцатидвухлетний житель Красноярска комплекцией напоминал бурого мишку, вставшего на дыбы. Оставалось порадоваться, что у будущего боевого некроманта был мягкий, незлобивый характер.

– Осторожней, медведь! Рука, чай, не казённая! – вырвав ладонь из захвата, Вадим тряс отдавленной конечностью.

– Да ладно, как говорили предки – до свадьбы заживёт, – растянув улыбку до ушей, отмахнулся Сергей.

– Давыд, – Москаленко всем корпусом повернулся к "голубокровному" одногруппнику, что с его габаритами выглядело резким разворотом танка на позицию лишённую бронебойной, противотанковой артиллерии. Давыденко невольно втянул голову в плечи. – Так, голуба, гоу хоум, ферштейн?

Стараясь выглядеть независимым, и не показать испуга, Давыденко гордо вскинул подбородок, расправил плечи, и чуть выпятив нижнюю губу, учапал в сторону кампуса землян. Потомок медведей презрительно сплюнул в сторону снобствующего тёзки, растёр туфлёй плевок, после чего обратил свои взор и внимание на Вадима:

– Ну, Белый, рассказывай, где пропадал? Да не тут, – Сергей предупреждающе вытянул вперёд правую ладонь, – отойдём в сторонку. Слишком много ушей, понимаешь. Понимаешь?

– Да ну, дошло и до этого? – усомнился Белов.

– Дошло, милок, дошло. Тут, пока ты отсутствовал, много до чего дошло.

– Как интересно.

– Вот и мне, и многим другим господам-магам-товарищам интересно, где, когда и при каких обстоятельствах ты наступил на хвост драконам.

Вадим остановился на полушаге. Выходит, он не ошибся в предположениях, и версия о принадлежности некой эльфийки к крылато-хвостатому племени оказалась единственно верной. К тому же миуры кого ни попади не называют госпожами. Для целостности картины осталось выпытать у Москаленко подробности событий, затронувших землян, но пытать не пришлось. Сергей сам вывалил на благодарного слушателя ворох новостей.

– Ладно, давай так. Сначала я говорю, потом ты рассказываешь. О`кей? – получив кивок в ответ, Москаленко продолжил: – Задал ты, Белый, перцу нашим кураторам. Те не представляешь, что тут началось, когда наши девки прибежали и сообщили, что боевой прайд миур поволок твою тушку в сторону портальной площадки. Наш молчи-молчи…

– Молчи, кто?

– Сразу видно, что в армии ты не служил. Поясняю для неразумных. "Молчи-молчи" – это подпольная кликуха особистов, в нашем случае имеют место быть кураторы, усёк?

– Усёк, ты говори, не останавливайся, – ответил Вадим, присаживаясь на лавочку, спрятанную среди стриженых большими круглыми шарами кустов. Рядом плюхнулся собеседник.

– Короче, наш куратор моментально просёк тему и тут же рванул к ректору за разъяснениями, где ему сунули под нос твою сумку и вывалили на стол её содержимое.

– У, ё!

– Соображаешь, умный мальчик. Хвалю. Короче, куратору морально настучали по хлеборезке и…

– Откель новостишки?

– Из лесу, вестимо.

Вадим скептически повёл бровью.

– Местные совершенно не умеют пить, – пояснил Сергей, не раскрывая источник информации до конца. Что-что, а в умении "потреблять" и оставаться трезвым выходцу из Красноярска не было равных. Ко всему прочему магия оказалась бессильна супротив природных талантов русского боевого некроманта. Скорее Смерть наклюкается в зюзю, чем Москаленко окосеет.

– Серый, ты меня пугаешь. Что за шпионские игры?

– Белый, ты словно вчера родился. Ума не приложу, где такие наивные, как ты, находятся. Ты же реликт, мать твою.

Москаленко наклонился к газону, сорвал травинку и принялся задумчиво жевать сочащийся соком зелёный кончик. Вадим не мешал товарищу впадать в "нирвану". Для немногословного Сергея было настоящим подвигом – столько слов за один раз. Судя по его виду, он готовился идти на рекорд, ибо мысли оставили след из складок на челе сибирского богатыря. Сам Вадим в душе радовался. Маска наивного деревенского парня, нелюдимого одиночки, озабоченного на учёбе за которой он прятался, успешно скрывала настоящую сущность. Белова по-прежнему считали недотёпой. Та, кто знала его настоящего, предпочитала молчать в тряпочку, за что он был благодарен мадемуазель Серебряковой.

– Белый, ты классно строишь из себя придурка, – выдал Сергей, – но запомни раз и навсегда. Никогда не играй в азартные игры с государством и не пытайся быть умнее хитрых дядек из спецслужб. Понял? На каждую хитрую задницу у них всегда найдётся острый предмет с левой нарезкой.

Москаленко, выплюнув травинку, облокотился на спинку лавки, и глядя на бегущие в небе облака, сказал:

– Вас сделали.

– Нас? – не понял Вадим.

– Вас, не сомневайся. У меня отец всю жизнь отбарабанил в хитрой структуре при министерстве обороны, и я несколько в курсе некоторых классических методов вздёргивания на крючок. Вас предупреждали, чтобы вы никуда не совались? Или ты думаешь, что был один в контрольной группе?