Дороги
Шрифт:
— Я рад, - было похоже, что Пита растерялся.
— Ну вот и хорошо. Надеюсь, мы поняли друг друга. Спокойной ночи.
На улице Арнис засунул "ракушку" в ухо и проверил запись - беседа сохранилась в пристойном качестве. Он вскочил на скарт и полетел к дому.
Во всяком случае, если кое-кому и придет в голову мысль оклеветать Ильгет перед церковным судом - доказать клевету будет теперь несложно.
Ильгет никого не видела вокруг. Только Арниса. Только его лицо, серые блестящие глаза. Арнис был одет в праздничную скету - из белой блестящей ткани, шитой серебром, воротник - как у Ильгет - открытый спереди, охватывающий голову сзади, светло-серые брюки и такой же, серебром отливающий плащ. Так и в церковь на праздник одеваются мужчины. Арнис застыл, не сводя глаз с Ильгет.
— Ты… - выговорил он наконец, - Боже мой, Иль! Я тебя и не узнал. Королева моя.
— А ты мой король, - тихо ответила Ильгет.
— Я знал, что ты будешь сегодня красивая, но… - он помотал головой, - это уж совсем. Как в сказке.
Ильгет стояла в своем платье, текучем, серебряном, белом, сверкающем драгоценными искрами. Ее лицо сияло. Визажисты сделали ее семнадцатилетней, девочкой с огромными горящими глазами и нежной кожей, вот только родинки злополучные так и чернели на скулах, но если не знать, откуда они - то даже красиво…
— Арнис, ну все, пойдем уже, - поторопила Белла, - пора!
Они спустились вниз. Там ждали мама Ильгет, свидетель Арниса - Иост, с ним Аурелина (в последнее время они все чаще оказывались вместе), и Гэсс держал под уздцы четверку крупных светло-серых коней, украшенных султанами, запряженных в открытую карету, белоснежную, всю убранную цветами.
Арнис подал Ильгет руку, помог взобраться на повозку. Они уселись позади Гэсса - возницы, на двойное сиденье, над которым возвышалась арка из живых цветов, а позади уже уселись все остальные. Гэсс причмокнул, взмахнул кнутом, и кони двинулись вперед мелкой рысью.
Хор, звенящее радостное многоголосье, возносит к куполу древний эдолийский гимн.
Laudate Dominum, omnes gentes,
Collaudate eum, omnes populi.
Quoniam confirmata est super nos misericordia ejus,
Et veritas Domini manet in aeternum.
…- Я беру тебя, Ильгет, в жены и обещаю любить тебя и быть тебе верным до самой смерти.
Казалось, что она не сможет этого произнести - но выговорить слова оказалось на удивление легко, Ильгет сама поразилась тому, как радостно зазвенел ее голос.
— Я беру тебя, Арнис, в мужья, и обещаю…
Рука в руке. Скользнуло на палец сверкающее золотое колечко. Ильгет взяла руку Арниса - раза в два больше ее ладошки, и пальцы длиннее, надела и ему кольцо на безымянный палец.
Сидели тихо в зале Общины. Народу было много, но Ильгет не видела никого. Арнис. Его рука. Иволга поет негромко, ее мальчишки подыгрывают на флейтах.
Возьми в ладонь пепел, возьми в ладонь лед.*
Это может быть случай, это может быть дом.
Но вот твоя боль -
Так пускай она станет крылом.
Лебединая сталь в облаках
Еще ждет.
Я всегда был один - в этом право стрелы.
Но никто не бывает один, даже если б он смог.
Пускай наш цвет глаз
Ненадежен, как мартовский лед.
Но мы станем как сон, и тогда сны станут светлы. *Б.Гребенщиков
Ильгет вдруг поднимает голову, и видит перед собой Беллу, и по щеке Беллы ползет слезинка. Рядом сидит мама, и как будто не понимает, что происходит.
Потом она видит Миру и Гэсса, сидящих рядом, и лица их странно похожи. Ильгет тоже хочется заплакать, но сейчас не время для этого.
Дэцин. Ойланг. Иост. Данг с детьми. Новенькие - Чен и Рэйли. Аурелина. Все родные, роднее и ближе не бывает.
Так возьми в ладонь клевер, возьми в ладонь мед.
Пусть охота, летящая вслед, Растает как тень. Мы прожили ночь, Так посмотрим, как выглядит день! Лебединая сталь в облаках - Вперед!Коринта, разноцветная весенняя Коринта, дурманящий запах роз, маленькие кафе в переулках Бетрисанды, Набережная - вечный праздник. В этот день мы отдались на волю города, и он нес нас по волнам, и маленькие девочки, замирая, глядели на Ильгет - принцессу, белую королеву, и на ее короля. Вся Коринта узнала о случившемся, и вобрала в себя их счастье так, как вбирает все счастье и горе своих неразумных детей.
В конце мая стартовал с базы Бетриса гигантский лайнер "Алмазная корона".
Денег, подаренных на свадьбу родственниками Арниса и друзьями, хватило даже на то, чтобы снять весьма комфортабельную каюту-люкс. Впрочем, большая часть подарка уже перешла на счет Артиксийского банка, зато теперь два долгих месяца Ильгет и Арнис могли совершенно ни о чем не беспокоиться - все питание, и все развлечения для них стали бесплатными.
Полет до Артикса - всего двенадцать дней, все планеты Федерации довольно близки друг к другу в четырехмерном континууме (сигма-пространстве), но и это время лучше использовать с толком.
"Алмазная Корона", выполняющая регулярные рейсы до Артикса, была роскошным пассажирским лайнером. Ильгет и Арнис почти и не выходили из своего великолепного люкса, только вот Палубу посещали ежедневно, да в какой-нибудь ресторанчик заглядывали. Ну еще иногда отправлялись бродить по кораблю просто на экскурсию.
— А здорово здесь, правда?
— Конечно. Мы вот вроде бы эстарги, а Космоса совсем не видим.
— Мы не так много бываем в Космосе, да и пока летишь - все некогда, ну иногда выберешься на Палубу.
— Но это гораздо лучше обычной Палубы, верно?
Они сидели в одной из обзорных камер, прямо на серебристом полу, а вокруг, со всех сторон раскинулся Космос, сквозь почти незримый ксиоровый купол - бархатная чернота, россыпи немигающих, но очень крупных звезд, местами темные провалы, густые залежи мелкого бисера, цепочки и дороги из небесных бриллиантов.