Дорогой добра

Яблоневская Ева

Из окна на них смотрела белокурая мордашка с огромным глазищами, и Кира поторопилась к сестрёнке. Стёпка помчал вприпрыжку домой, а по дороге позвонил маме. Услышав в трубке: «Давай скорее, Степашка! Я твоё любимое пюре сделала, с солёным огурчиком», он прижал к груди телефон, словно это была сама мама.

Ужин показался Стёпке необычайно вкусным. Он обнял маму с каким-то особым благоговением:

– Мамочка, спасибо!

– Рада, что тебе понравилось, а то ты у меня так совсем взрослым скоро станешь, всё сам да сам разогреваешь себе.

– Сын, я тобой горжусь! – на пороге кухни появился папа. – Пока я на работе, ты настоящая поддержка и помощь маме.

Из комнаты послышался детский плач:

– Варя проснулась, – хором вздохнули родители.

– Вы идите, я сам доем, – заверил их Стёпка. Сегодня он хотел побыть один, чтобы обдумать то, что узнал.

Родители удалились, а мальчик допил компот с булочкой и собрался идти спать. В дверях он остановился, вернулся. Убрал посуду со стола и вытер крошки, затем вымыл тарелки и только тогда пошел к себе, по пути пожелав родителям спокойной ночи. Сестрёнка ещё пару часов будет бодрствовать, потом купаться, кушать и спать, а ему завтра рано в школу.

Однако Стёпке не удалось уснуть сразу. Мальчуган долго ворочался, размышляя о Кире и Оле. Ведь он даже не подозревал, что в настоящее время так может быть. Совершенно несправедливо, если детям в их такой большой и такой замечательной стране приходится выживать на улице. С этим надо бороться.

Он погуглил и узнал, что сирот забирают органы опеки и помещают в соответствующие детские учреждения. Также по сигналу сознательных граждан, даже если родители живы, но плохо с детьми обращаются, выезжают и проверяют ситуацию. Когда появляются желающие усыновить ребёнка, им рекомендуют не разделять семьи. Только не все чиновники выполняют свои обязанности правильно. Или же нет возможности пристроить детей в одну семью.

Утро закружило в школьной кутерьме. Незаметно время пролетело до обеда. Классный руководитель озирала свой 4-А, мимоходом давая инструкции, чтобы все всё доедали и принимали пищу так, как того требуют нормы поведения за столом, а также безопасность здоровья. Мальчишки то и дело швырялись друг в друга макаронами за её спиной, отдавали девчонкам компот в обмен на котлеты.

Стёпка ел задумчиво, доедал уже последним, и вдруг его осенило:

– Зоя Григорьевна, а можно мне забрать котлеты и хлеб? В нашем дворе у собаки щенки, я их покормлю.

– Можно, Стёпа. Это хорошее дело. Возьми всё, что подойдёт. Только не испачкай форму, пожалуйста! Готовят для них, стараются. Чтоб всё тёплое, свежее, полезное. И чем только вас дома кормят, а? Половинкин? – учительница стала составлять недоеденные тарелки вместе, а он аккуратно упаковал котлеты, хлеб и даже несколько брошенных пирожных в чистые пакеты, извлечённые из недр портфеля.

Едва Стёпка вышел на крыльцо школы, мечтая о том, как бы было хорошо сейчас не тащиться на английский, позвонила мама и сообщила, что урок отменяется. Тогда он отпросился погулять и сразу же отправился в соседний двор с твёрдым намерением навестить Киру и Олю.

Мальчик быстро вычислил Кирину квартиру и постучал, так как звонок не работал. Спустя несколько минут дверь тихонько скрипнула. На площадку выглянула Кира.

– Привет! Кир, я по делу, – сказал Стёпка.

– Привет! Входи! – почему-то шепотом ответила его новая подруга. – Он, по её примеру, на цыпочках прошмыгнул следом в комнату, которая оказалась ванной. Девочка поторопилась задвинуть внушительный засов.

– Почему шепотом? – спросил Стёпка. – Что-то случилось?

– У нас каждый месяц случается. Соседка-алкашка зарплату получила и пьёт всю ночь. Если проснётся раньше времени, буянить будет. Ударить может.

– А вы не боитесь?

– Ничего. Мы здесь, в ванной, прячемся, пока она пьяная. Здесь засов надёжный. Всё равно ванная не работает. В нашей комнате есть крючок, но если она ломиться туда станет, то сломает.

Стёпка окинул взглядом обшарпанную каморку. Ванной её назвать было сложно. Даже мимолетный взгляд, ещё в коридоре, вызвал у него мысль, что в таком помещении можно было бы снимать ужастик без дополнительных декораций. В самой ванной, застеленной старым выцветшим матрасом, сидела Оля и игралась пластиковой бутылкой из-под молока и парой каких-то коробочек, в которые она прятала камешки разных цветов и размеров.

– Я ненадолго: поесть вам принес. Котлеты из школы. У нас половина класса их не любит, но это очень вкусно! – он сунул девочке в руки пакет.

– Вот это да! Спасибо тебе огромное, Стёпка! А тебя не будут ругать?

– Я сказал, что щенков во дворе покормлю. Классная даже похвалила меня.

– Ну, ты голова! – Оля, почуяв запах мясного, сглотнула и больше не интересовалась своими игрушками. Кира быстро приготовила ей поесть полторы котлеты, хлеб и половину пирожного.

– Остальное спрячем в морозилку.

–Да ты не волнуйся, я ещё принесу! – поторопился заверить её Стёпка.

– Много всё равно сразу нельзя, живот заболит. Будем по чуть-чуть. К тому же, вдруг у тебя что-то пойдет не так, а есть ведь каждый день нужно. И я очень-очень тебе благодарна, но ты не должен…

– Мне не сложно. Правда! Я это всё от души.

Девчушка обняла его, и Стёпка, обняв её в ответ, почувствовал косточки лопаток и рёбер сквозь футболку.

Послышалась ругань, что-то упало и загремело.

– Мымра встала, не обращай внимания. Она сонная после перепоя, прошмыгнёшь обратно к двери, и не заметит. В следующий раз, когда придёшь, не стучи, а просто заходи. Наша комната первая слева, рядом со входом.

– Хорошо.

Оля с удовольствием ела, и Кира последовала её примеру.

– Кир, тебе что плохо? – всполошился Стёпка, заметив, что девочка закрыла глаза.

– Нет, Стёп. Мне очень и очень хорошо, – Кира медленно жевала котлету. – Просто я никогда ничего такого не пробовала!

– Ты котлет никогда не ела?

– Таких – нет. Не помню. Эту вкуснятину я бы точно запомнила.

Стёпка украдкой рассматривал девчонок. Сёстры были сильно похожи, несмотря на разницу в возрасте. Только волосы Киры были каштанового цвета. Они оказались ниже плеч и непослушно кудрявились крупными плотными локонами. Одежда обеих сестёр была чистой, хотя и поношенной, и явно была предназначена для мальчика.