Дорогой Солнца. Книга вторая
Шрифт:
— Может, ты прав… — ответил Рубин после долгой паузы.
Я сосредоточился на пилотировании. Погода портилась, поднимался ветер, машину то и дело кидало по высоте, иногда на десятки метров. Парить в прозрачном планёре в таких условиях — очень странный опыт. Нет, страшно не было. Просто мозг отказывался признавать происходящее объективной реальностью. Тело стало немного ватным, в ушах шумело. Впрочем, возможно, это от потери крови, которую я долго игнорировал.
Наконец, справа показалась Коломна. Уж не знаю, какие в городе были стратегические предприятия
В очередной раз набрав высоту и сориентировавшись по Оке, я оглянулся. Рубин долго молчал, и это начинало меня беспокоить.
Напарник сидел, закрыв глаза. Капельки холодного пота блестели у него на лбу.
— Рубин, — позвал я.
Ответила не последовало.
— Рубин! — повторил я громче, думая, как бы просунуть в проём свободную раненую руку, чтобы потормошить его.
Но тут его веки дрогнули, и он открыл глаза. Некоторое время не мог сфокусировать взгляд. Потом, наконец, увидел меня и попытался улыбнуться.
— Привет, Тор. Прибываем?
— Уже скоро, — ответил я. — Ты это… старайся не спать, хорошо?
— Это очень… сложно…
— Надо говорить, — ответил я. — О чём угодно. Обсуждать.
— Узнаю о тебе больше… чем положено…
— Плевать!
— Если так… как звать-то хоть? — он снова попытался выдавить улыбку. — Хоть… познакомимся по-человечески…
Он осёкся, хотя не трудно было догадаться о том, что дальше следовало «напоследок».
— Ты кончай с этим, — сказал я. — Всё будет. Понял? Дмитрий я.
— Дмитрий… — теперь у него получилась настоящая улыбка, — рад.
Он понял руку, видимо, намереваясь протянуть её мне, но потом сообразил, что мне будет сложно ответить на рукопожатие и положил её на место.
— Взаимно, — ответил я.
— Димон, значит…
— Да, Лёха. Можно и Димон, раз очень хочется, — улыбнулся я.
— Димастый.
— Вот так меня ещё не называли! — возразил я. — Даже в детстве.
— Значит, точно Димастым будешь…
Я оглянулся, намереваясь сказать что-нибудь возмущённое. Но потом увидел улыбку Рубина, и передумал. Улыбнулся в ответ.
— У меня в детстве… медведь был… плюшевый… — сказал напарник.
— Слушай, я тебе десяток медведей добуду! — пообещал я. — Хочешь? Будешь в госпитале весь в медведях валяться.
— Я его сначала… Димкой называл… потом Димастым… услышал в садике…
Я рассмеялся.
Рубин отдышался немного. Потом снова заговорил:
— Ты кадровый, так? До мобилизации… в «тяжёлых» был?
— Не-а, — я мотнул головой. — Мобилизовали. Причём уже после ударов.
— Как это?.. — удивился Рубин.
— Долгая история…
— А ты рассказывай пока… у тебя голос такой… слушать хочется… чтобы не спать…
— Ладно, — кивнул я.
После этого я начал говорить о своей жизни. Как так получилось, что начал в фитнесе работать. Про то, как с Ванькой одни остались. Про Сашку упомянул. Не говорил только про Свету и про то, каким образом я узнал о наступающей катастрофе. Опустил этот момент, сказав, что это не моя тайна. Рубин не возражал.
Одновременно с рассказом я управлял планёром. Всё вроде бы шло хорошо — но однажды, уже за Рязанью, когда я решил срезать путь и упустил из виду Оку, чуть было не потерялся. Но хорошо, что панике не поддался: просто немного неправильно оценил расстояние и скорость, подул встречный ветер и аппарат существенно замедлился.
Наконец, показалось Сасово. Снижаясь по спирали над городом, я вглядывался в карту на смартфоне, пытаясь так подгадать с местом приземления, чтобы оказаться как можно ближе к больнице.
Едва ли нас будет кто-то встречать, так что приходилось держать в уме такой вариант, что придётся тащить Рубина на себе. А я не сказать, чтобы очень уж хорошо себя чувствовал.
Нам повезло: больница стояла на окраине города, а в конце улицы начинался обширный пустырь, заросший травой. Оставалось только надеяться, что под ней не скрываются какие-нибудь серьёзные препятствия или обломки, иначе нам придётся худо.
— Рубин, мы на месте! — сказал я, выруливая на финишную прямую.
Напарник промолчал.
— Лёха? — повторил я. Однако оглядываться возможности не было: управление планёром требовало концентрации внимания. — Лёха, ты как?! — крикнул я.
Ответа снова не последовало.
Я стиснул зубы, готовясь к посадке.
Прозрачный аппарат долго не желал касаться земли. Вот-вот позади окажется оптимальная точка для рывка к больнице. С рычанием я толкнул рычаг от себя. Планёр плюхнулся в траву, нас затрясло.
Пробег был более коротким, чем я ожидал. Когда аппарат замер на месте, я негнущимися пальцами разблокировал замок фонаря и откинул его. Отстегнулся и поднялся, разминая дрожащие ноги.
Потом наклонился над Рубином, с замиранием сердца поднеся ладонь к его носу.
Он дышал. У меня будто гора с плеч упала, даже сил прибавилось. Я начал думать, как бы вытащить его сподручнее из кабины, отстёгивая ремни. А потом боковым зрением заметил движение на краю пустыря, где мы приземлились.
К нам бежали пятеро. Двое в военной форме, вроде бы вооружённые. Ещё двое что-то тащили с собой. Я не сразу сообразил, что это носилки. Пятой была девушка с оранжевой пластиковой сумкой.
Я вышел им навстречу. Один из военных, молодой парень с рыжими усами чуть притормозил, спросив на ходу:
— Вы Тор? Верно?
— Да… — немного растерянно ответил я.
— Больница вон там, крайнее здание, белое, двухэтажное. Видите? — спросил он.
— Вижу.
— Если можете идти — идите туда.