Досадийский эксперимент. Без ограничений. Рассказы
Шрифт:
Когда он произнес финальное слово, бритва в руках слуги, вспыхнув, прочертила мерцающую дугу. Она коснулась шеи сидящего Говачина. Голова Мррега, аккуратно отделенная, была поймана в петлю на конце бритвы, высоко поднята, затем опущена на белый передник, заляпанный теперь зеленой кровью.
На экране появилось лицо Говачина, который соединял Маккая с Мррегом.
— Аритч желает проконсультироваться со своим Легумом.
В изменчивой вселенной только изменяющийся вид может надеяться на бессмертие, и К ТОМУ ЖЕ только, если его зародыши выращены в широком спектре окружающих условий. Это залог изобилия уникальных индивидуальностей.
Проникновения (проблеск ранней человеческой философии), Текст Бюсаба
Джедрик вошла в контакт с Маккаем, пока он ожидал прибытия Аритча и Сейланг. Маккай с отсутствующим видом пялился в потолок, сугубо по-Досадийски прикидывая, как бы извлечь личную выгоду из предстоящей встречи, когда почувствовал прикосновение ее сознания к своему.
Маккай замкнулся в своем теле.
— Никаких переходов.
— Разумеется.
Это было нечто крохотное, едва уловимая тень в контакте, ее мог проглядеть кто угодно с менее точной моделью Джедрик.
— Ты сердишься на меня, — сказал Маккай.
Он спроецировал иронию, зная, что Джедрик прочитает это правильно.
Когда она ответила, ее гнев уменьшился до обычного раздражения. Дело было не в эмоциональном затенении, а в том, что Джедрик позволила подобной эмоции обнаружиться.
— Ты напоминаешь мне одного из моих прежних любовников, — заявила она.
Маккай подумал о том, где в этот момент находится Джедрик: покачивается в безопасности в благоухающей цветами атмосфере его плавучего острова на море планеты Туталси. Каким же странным должно быть подобное окружение для Досадийки — никакой угрозы, фрукты можно собирать и есть, не думая о ядах. Полученные от него воспоминания придадут острову ощущение хорошо знакомого места, но ее плоть будет по-прежнему находить странным это впечатление. Его воспоминания — да. Остров напомнит ей о всех тех женах, которых он брал туда, в коттедж для медового месяца.
Маккай заговорил исходя из этой предпосылки.
— Не сомневаюсь, что прежний любовник не сумел продемонстрировать достаточное понимание твоих способностей, вне спальни то есть. Кто же был этот…
И он припомнил несколько эпизодов, предварительно покопавшись в памяти Джедрик.
Теперь она рассмеялась. Маккай почувствовал незамутненный ответ, настоящее необузданное веселье.
Он припомнил одну из своих прежних жен, и это заставило его задуматься о ситуации с размножением, в которой воспитывалась Джедрик. Никакого смешивания выбора партнера для продолжения рода с заведением любовника ради доступного наслаждения сексом. К партнеру для продолжения рода, как правило, испытывалась активная неприязнь.
Любовники… жены… В чем разница, если не считать общественно запечатленных условностей, результатом которого явились эти роли? Но Джедрик напомнила ему ту особую женщину. Он исследовал это воспоминание, размышляя, может ли это помочь во взаимоотношениях с Джедрик. Ему было тридцать с небольшим, ему было поручено первое персональное дело в Бюсабе. Маккай действовал без опеки и контроля кого-нибудь из ветеранов. По слухам, он был самым молодым агентом-человеком в истории Бюсаба, который мог действовать самостоятельно. Планета принадлежала к Йлирской группе, весьма непохожая на что-либо из предыдущего опыта Маккая: зарывшееся в землю место, с норами-входами и давящей тишиной повсюду. Ни животных, ни птиц, ни насекомых — лишь то устрашающее молчание, в котором, по сообщениям, формировался фанатичный культ. Все беседы велись приглушенным голосом. Они были полны неуловимых интонаций, предполагавших наличие внутренней коммуникации, необычной для Йлира и как-то высмеивающей всех пришельцев, не посвященных в их частный код. В этом проявлялось большое сходство с Досадийцами.
Его тогдашняя жена, устроенная в безопасности на Туталси, была полной противоположностью: общительная, игривая, шумная.
Что-то в этом Йлирском деле вернуло Маккая к этой жене с обостренным осознанием ее нужд. Брак благополучно продолжался длительное время, дольше, чем любой другой. И теперь он понимал, почему Джедрик напоминает ему ее. Они обе защищали себя крепкой броней женственности, но за этим фасадом были чрезвычайно ранимы. Когда броня обрушивалась, она обрушивалась полностью. Это понимание озадачило Маккая, потому что он отчетливо прочитал свою собственную реакцию: испуг.
Эта оценка заняла какое-то мгновение, но Джедрик успела прочитать ее.
— Мы не покинули Досади. Мы забрали ее с собой.
Так вот зачем Джедрик установила этот контакт.
Чтобы быть уверенной, что он присоединит эту информацию к своей оценке. Маккай выглянул в открытое окно. Здесь, на Тандалуре, скоро стемнеет. Родная планета Говачинов тысячи стандартных лет сопротивлялась переменам. В некотором смысле она напоминала застоявшееся болото.
КОНСЕНТ УЖЕ НИКОГДА НЕ БУДЕТ ПРЕЖНИМ.
Тонкая струйка Досадийцев, которую Аритч и его люди надеялись перекрыть, превратилась в ревущий водопад. Народ Досади незаметно проникнет в одну нишу цивилизации Консента за другой. Кто сможет противостоять даже самому захудалому Досадийцу? Законы изменятся. Во взаимоотношениях появятся основательные и едва уловимые отличия. Все, от самой случайной дружбы до самых сложных деловых связей приобретет несколько Досадийский характер.
Маккай припомнил прощальный вопрос, заданный Аритчем, когда тот отправил Маккая к прыжковой двери, перенесшей его на Досади.
— Спроси себя, существует ли цена, слишком высокая, чтобы заплатить ее за урок Досади.
Это стало для Маккая первым ключом к действительным мотивам Аритча. Слово УРОК обеспокоило его, но он упустил подтекст. С некоторым смущением припомнил Маккай свой бойкий ответ на вопрос Аритча:
— Это зависит от урока.
Правда, но как же слеп он был к тому, что увидел бы любой Досадиец. Как невежествен. Теперь Маккай дал Джедрик почувствовать, что он понял, почему она привлекла его внимание к подобным вещам.
— Аритч не смотрел как следует дальше использования насилия и несправедливости…
— И как повернуть такие вещи к собственной выгоде.
Джедрик, разумеется, была права. Маккай уставился в сгущающиеся сумерки. Да, каждый вид пытается сделать все для собственного сохранения. Если он терпит неудачу, то приходит другой вид, и так до бесконечности.
Я ДЕЛАЮ ТО, ЧТО ДЕЛАЮ.
Эти слова спящего монстра вспомнились Маккаю с содроганием. Он почувствовал также ужас Джедрик. Впрочем, у нее против этого выработался хороший иммунитет.