Дощечка через лужу
Шрифт:
Голос за дверью. Не узнаешь? Это я.
Василиса Тихоновна. Кто я?
Голос за дверью. Ну я. Ты в самом деле не узнаешь меня, что ли?
Василиса Тихоновна. Как будто нет.
Василиса Тихоновна открывает дверь. За ней на пороге стоит Солдат-предатель с большущей винтовкой наперевес.
Солдат-предатель. Привет, милая! Ну вот, значит, я к тебе и пришел. Хочу теперь и я тут у вас немножко оттянуться!
Василиса Тихоновна.
Солдат-предатель. Ну да. Ты же к нам шастала? ЗА ГРИБАМИ? А теперь, стало быть, моя очередь!
Афанасий Павлович. Василиса, кто это?!
Василиса Тихоновна. Я… не знаю.
Солдат-предатель. Врешь, милая.
Афанасий Павлович(Василисе Тихоновне). Может быть, стоит вызвать милицию?
Василиса Тихоновна. Погоди.
Афанасий Павлович. Нет, лучше все же, пожалуй, психиатрическую. Ты же видишь, товарищ явно не в себе! А еще этот у него… пулемет!
Василиса Тихоновна. Дурак. Это восьмизарядная автоматическая винтовка!
Афанасий Павлович. Звони Володарскому! А я буду его отвлекать! Черт, забыл, как это следует по ихнему, военному этикету?.. (Солдату.) Вы, извините, товарищ, из какой части будете? Не желаете ли чайку? (Задрожавшими руками расставляет на столе чашки.)
Солдат-предатель. Чайку? Отчего ж нет? Отнюдь! (Садится к столу, зажимает между колен винтовку. Не спускает пылающих взглядов с Василисы Тихоновны.)
Афанасий Павлович. Располагайтесь.
Солдат-предатель. Уже расположился.
Василиса Тихоновна(лихорадочно шарит по кухонному столу). Куда же я сунула его новый телефон?
Афанасий Павлович. Хрен с ним, с новым телефоном, звони прямо в диспансер! Там должен быть кто-нибудь дежурный!
Василиса Тихоновна. А откуда, ты думаешь, мне знать номер этого диспансера?!
Афанасий Павлович. Ищи в справочнике!
Василиса Тихоновна(хватает и листает телефонный справочник). Диспансер районный психиатрический… (Смотрит на Солдата-предателя, тот пьет чай и участливо ей кивает. Наконец, находит нужную запись и набирает телефонный номер.) Занято!
Афанасий Павлович. Набирай еще раз!
Василиса Тихоновна(вновь набирает номер). То же самое занято и все!
Солдат-предатель. Ну, я попил.
Афанасий Павлович(тихо, Василисе Тихоновне). Слушай, а может быть он… твой какой-нибудь дальний родственник? Знаешь, они иногда вот так и приезжают?.. (Под взглядом Василисы Тихоновны осекается.)
Василиса Тихоновна. Нет, тут, похоже, другое. Он сейчас будет приставать.
Афанасий Павлович. Что? Как? Как приставать? К кому?
Василиса Тихоновна. Пока, кажется, ко мне. А дальше не знаю.
Афанасий Павлович. То есть?..
Василиса Тихоновна. Вот тебе и «то есть»!
Афанасий Павлович. При мне?
Василиса Тихоновна. Нет, при мне!..
Афанасий Павлович. Не понял?! Что ты имеешь в виду?
Василиса Тихоновна. Хотя, похоже, он тебя И ЗА И ЧЕЛОВЕКА НЕ СЧИТАЕТ! Обидно стало?
Афанасий Павлович. Оставь эти намеки!
Солдат-предатель. Ну вот, милая, стало быть, я к тебе и пришел! Ждала? Знаю, что да. Где мне тут у тебя можно соснуть с дороги? Куда ты меня пока положишь, пока наших пятеро не подтянулись? Потому как у них к твоей семье тоже ведь… (кивает в сторону Димки) накопились кое-какие счеты!.. Только ты больше со мною так не шути! Я ведь едва-едва тебя тогда гранатой не пришиб! Зато придется теперь за тобой приглядеть. (Сметает посуду с кухонного стола на пол, заваливается прямо на стол, устраивается, хрустя оставшейся посудой.) В общем, у меня к тебе эта… настоящее чувство, кажись, началось, так что могут быть дети.
Василиса Тихоновна. Дети? От кого?! (Она потрясена.)
Афанасий Павлович. Мутанты!!!
Солдат-предатель. Ты не гляди, я тут у вас и подработать могу. К примеру, водителем… или вообще… военкомом. Я эта… (Поглаживает свою огромную винтовку и, не отпуская ее, немедленно засыпает. Громко и отвратительно храпит.)
Афанасий Павлович(шепотом). Вот это и есть настоящий ад чужой вонючий солдат, храпящий на кухне!
Василиса Тихоновна. РАЗВЕ ЕГО ЭТОГО! Я ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ ЖДАЛА?! (После паузы, в которой она, кажется, проживает заново всю свою жизнь, окаменевает.)
Маринка(неожиданно). Есть у нас в доме Библия?
Афанасий Павлович. Наверное, нет.
Маринка. Тогда, может быть, икона?
Афанасий Павлович. И иконы нет!
Маринка. Ну хоть что-нибудь святое?