Достанем врага везде!
Шрифт:
На эту высокопарную тираду Инженер ничего не ответил, а его собеседник вдруг потерял всякий интерес к беседе. Ради легко подбросил свое тело вверх и, встав на ноги, широко потянулся.
— Здесь у полковника большая коллекция гурий. Три десятка красавиц на любой вкус, в основном, конечно, европейки, но есть и несколько знойных африканок. Не желаешь, дружище, потешить свою плоть?
Абдальазис покосился на стоящего невдалеке слугу и спросил:
— А не боишься, что наш хлебосольный хозяин спустит шкуру с тебя живьем за покушение на его собственность?
— Нет, — Рыжая Борода
— Да нет, лучше я сегодня отдохну душой и телом, — развалившись на подушках, не согласился Инженер.
— А я все-таки позволю гуриям ублажить себя, — подмигнув безмолвному слуге, весело проговорил Ради Зааль. — То, что правоверные получают после достойной смерти, мне достанется еще при жизни.
Он уже был на другом конце бассейна, когда его окликнул Мадзари.
— Ради, ты шахид?
Боевик будто запнулся на бегу, остановился и задумчиво проговорил:
— Шахидами становятся после смерти, а я пока еще воин Аллаха.
Радиограмма, прибывшая в оперативно-технический отдел «Моссад» «Невиот», мгновенно оказалась на столе директора израильской разведки. Через минуту по штаб-квартире был объявлен «Красный код», что автоматически обозначало экстренное совещание начальников всех служб разведки.
Кабинет директора «Моссад» был небольшим уютным помещением, в центре которого стоял длинный массивный стол Т-образной формы. Спиной к окну восседал сам глава разведки, слева от него в углу стоял бело-синий государственный флаг Израиля, справа на стене висел большой портрет бывшего министра обороны Моше Даяна. Главный разведчик иудейского государства начинал свою карьеру во времена одноглазого министра и испытывал перед ним истинное благоговение, считая, что разведка — всего лишь составная часть армии.
Недавний провал операции «Железная паутина» сильно ударил по самолюбию директора разведки, и последние недели он каждую субботу посещал службу в синагоге, моля бога, чтобы тот позволил ему искупить вину перед народом, за безопасность которого он сейчас отвечал. По всей видимости, бог его услышал: несмотря на то, что многие военачальники были низвергнуты со своих постов, главу разведки репрессии не коснулись, и сейчас он всеми мыслимыми и немыслимыми способами искал возможность взять реванш за недавний позор поражения. Полученная из-за рубежа шифровка давала возможность выполнить этот обет. Только нужно было все хорошо осмыслить и выбрать наиболее эффективный вариант действия.
Первым в кабинет вошел начальник военной разведки АМАН. Пятидесятилетний генерал сильно хромал, результат тяжелого ранения двадцатилетней давности.
Как и положено, генерал сел по правую руку от директора «Моссад», с противоположной стороны место было выделено главе ШАБАК, службе контрразведки, занимающейся безопасностью внутри Израиля. Контрразведчик был ровесником обоих своих коллег, только выглядел он как-то не особо героически — вислый двойной подбородок, расплывшаяся, как квашня, рыхлая фигура и вокруг лысого черепа ободок редких волос. Ходил контрразведчик уже не один год в одном и том же костюме, с неизменным допотопным потертым портфелем. Те, кто его знали, искренне считали, что этот нескладный толстяк всегда был таким. Тем не менее это был один из самых лучших профессионалов, охотящихся не только на террристов-смертников, но и на шпионов.
Следом за контрразведчиком пришел руководитель диверсионного управления «Мецад», сорокалетний атлет с глубоко посаженными темно-карими глазами и квадратным волевым подбородком. До недавнего времени главный диверсант Израиля командовал армейским отрядом специального назначения «Кидон». Теперь обязанностей у него добавилось на порядок, и предстоящее совещание среди мэтров разведки было своеобразным дебютом.
Кивнув собравшимся, диверсант занял свободное место. Офисное кресло протяжно застонало под тяжестью опустившегося тела.
— Добрый день, — в кабинет директора «Моссад» вошел высокий худощавый мужчина с продолговатым интеллигентным лицом и длинными светлыми волосами, спадающими на плечи. Добротный деловой костюм сидел на его спортивной фигуре как влитой. «Красавчик» (так про себя его прозвали коллеги) возглавлял отдел «Яркид», занимающийся вопросами дипломатической безопасности в Европе. Несколько лет назад он был выдворен из США, где возглавлял управление «Мега», совместную с ЦРУ организацию по борьбе с терроризмом. Злые языки поговаривали, что «тихое выдворение» Красавчика было связано с попыткой шантажа тогдашнего президента Клинтона — имелась в виду его интрижка со стажеркой в Овальном кабинете Белого дома. Так это или нет — неизвестно, но трудности лишь закаляют настоящий характер. На новом поприще Красавчик вскоре добился серьезных результатов и теперь находился в этом кабинете как равный среди равных.
Последними в кабинет вошли самые молодые руководители технических отделов «Невиот» и службы радиоперехвата «Шиклут». Великовозрастные дети, гении компьютерных программ и технологий. Оставив кафедры Тель-Авивского университета, вундеркинды со свойственным увлеченным личностям рвением и восторгом погрузились в океан технической разведки.
— Все собрались? — негромко проговорил директор «Моссад», обведя присутствующих взглядом, потом обратился к начальнику «Невиота». — Ознакомьте нас с шифровкой из Аравии.
Руководитель оперативно-технической службы поднялся, негромко откашлялся, надел очки в тонкой титановой оправе и, раскрыв папку, зачитал текст радиограммы: «Из Аравии в Европу направлена группа боевиков во главе с Абу Юсефом (Удавом). Цель — проведение террористических акций на Северном Кавказе, дабы спровоцировать новые боевые действия против федеральных сил России. Для этой цели выделено пятьсот миллионов долларов через Северного Казначея. Фауст».
— Вот такая информация к размышлению, — тихо произнес главный разведчик и невольно скосил глаза на портрет своего кумира, как будто ожидал знака, правильно ли он сделал, устроив это экстренное совещание. Но одноглазый вояка был нем. — Какие будут мысли по поводу услышанного?