Достаточно времени для любви, или жизнь Лазаруса Лонга
Шрифт:
– Он не прав! Папулечка, ты сделал Иш Ундину прямо в бассейне, поэтому девочку так и назвали. Эльф либо твоя дочь, либо Айры – так мне говорила Гама. А в том, кто отец Эндрю Джексона, никто даже не сомневается. Джастин, увы – я стерилен.
– ...что следует из статистической вероятности, качества спермы и того факта, что он так много внимания уделяет любовному делу. Но Иш читает генные карты и держит свои соображения при себе. А мы предпочитаем, чтобы все так и оставалось. Вряд ли Гамадриада будет говорить, что у нее есть или будет ребенок от Айры. Генетических неприятностей быть не должно, Иштар не сомневается. В нашей колонии до сих пор
Значит, так, Джастин. Сейчас нас, отцов, трое – с тобой четверо – и три матери, но будет четыре, когда Минерва попросит считать ее совершеннолетней, а также неопределенное число детей, которых следует учить, шлепать и любить. Число родителей может возрасти – или уменьшиться. Но это мой дом, моя фамилия, и пусть будет так, потому что под моей крышей должна обитать одна Семья, и я не хочу обеспечивать веселую жизнь таким козлам, как Галахад.
– Но ты это делаешь! Спасибо тебе, милый папочка.
– ...но иду на это ради благополучия детей. Мне случалось видеть, как жестокие катастрофы губят колонии, такие же процветающие, как наша. Джастин, в этой Семье со взрослыми может что-нибудь случиться, но если останутся хотя бы один отец и одна мать, дети должны вырасти нормальными и счастливыми. Это и есть истинное предназначение Семьи. Мы полагаем, что такая Семья, как наша, обеспечивает достижение этой цели в большей степени, чем семья, где только один мужчина и одна женщина, и если ты присоединишься к нам, то перед тобой окажется та же самая цель. Вот и все. Я глубоко вздохнул.
– Где поставить подпись?
– Я не люблю письменных брачных контрактов. И никому ничего не навязываю. Когда партнеры желают сотрудничать, им не нужны никакие бумажки. Если ты решил присоединиться к нам, достаточно кивнуть...
– Я согласен!
– А если тебе хочется, чтобы был обряд. Лаз и Лор охотно придумают чего-нибудь попричудливее, а мы все можем наплакать горшок слез.
– А брачную ночь Джастину придется провести с ребятишками – пусть почувствует, как все это серьезно.
– Решено, Галахад. Пожалуй, надо бы заставить Джастина подежурить в ночь перед венчанием, чтобы у него был шанс отступить, если дело покажется слишком трудным.
– Лазарус, я могу поработать нянькой хоть сегодня; мне не привыкать.
– Сомневаюсь, что женщины разрешат.
– До утра не доживешь, – добавил Галахад. – Они у нас эмоциональные.
Это прошлой ночью они не слишком усердствовали.
– Джастин, наш дом не тюрьма. В нем чувствуют себя свободно не только дети, но и взрослые. Когда я спросил, намереваешься ли ты возвращаться на Секундус, то имел в виду именно это. Взрослый может провести вне дома год, десять лет, любой срок – и он будет уверен, что о детях его позаботятся, а по возвращении его или ее встретят с радостью. Мы с близнецами неоднократно покидали
– "Легкий"! Папуля, ты свихнулся. Джастин, не забудь поцеловать его на прощание; назад он уж точно не вернется.
Я с тревогой обнаружил, что Галахад не шутит.
– Галахад, – невозмутимо сказал Лазарус, – ты имеешь право говорить это мне, но не в присутствии детей и женщин. – И продолжил, обращаясь ко мне: – Конечно, в путешествии есть элемент риска. А где его нет? Дело здесь не в самом перемещении во времени, как, очевидно, полагает Галахад. – Тот пожал плечами. – Риск здесь не больше, чем при посещении любой планеты, где ты можешь кому-нибудь не понравиться. А скачок во времени происходит в самом безопасном окружении: в космосе, на корабле. Риск появляется позже. – Лазарус ухмыльнулся. – Но меня возмущает Арабелла. Эта старая корова предлагает мне глазеть на битвы! Джастин, самая лучшая черта современности в том, что мы живем так далеко друг от друга, что война сделалась непрактичной. Но... Я тебе говорил, что намереваюсь предпринять пробное путешествие во времени?
– Нет. По мнению мадам исполняющей обязанности, вы уже располагаете идеальной техникой.
– Признаюсь, что я предпочел бы, чтобы она так думала. Арабелла не понимает, что никакие имперские эдикты не помогут освоить империальное исчисление. Она никогда не умела правильно поставить вопрос.
– Полагаю, что и я не сумею, Лазарус; я не знаком с этой областью математики.
– Если тебе интересно, Дора может научить...
– Или я, сладкий.
– Или ты. Тина. А почему ты назвала Джастина сладким? Решила совратить его?
– Нет, это он обещал совратить меня... примерно через сотню лет.
Лазарус задумчиво поглядел на меня. Я сделал вид, что не слышал их разговора.
– Ммм... возможно, лучше, Джастин, если ты позанимаешься с Дорой. С ней ты еще не встречался, она считает себя восьмилетней и не станет соблазнять тебя. Но она самый смышленый космический компьютер-пилот и способна научить тебя многому... и не только преобразованиям полей Либби. Я же говорил, что мы уверены в теории, но мне хотелось получить подтверждение. Поэтому я решил спросить у Мэри Сперлинг...
– Минуточку. Лазарус, – перебил его я, – в архивах значится лишь одна Мэри Сперлинг, и я ее потомок. Тамара тоже происходит от нее...
– От нее происходит целая куча говардианцев, сынок. У Мэри было больше тридцати детей. В те времена это был рекорд.
– Значит, вы имеете в виду старшую Мэри Сперлинг, рожденную в 1953 году по григорианскому календарю и умершую в...
– Она не умерла, Джастин; в том-то и дело. Поэтому я вернулся и поговорил с нею.
У меня закружилась голова.
– Лазарус, вы меня запутали. Вы хотите сказать, что уже предприняли одно путешествие во времени? Почти на две тысячи лет? Нет, больше чем на две тысячи.
– Джастин, если ты будешь молчать, я расскажу тебе, в чем дело.
– Прошу прощения, сэр.
– Назови меня сэром еще только раз, и я велю близнецам защекотать тебя. Я просто отправился в настоящем времени к звезде РК 3722 на планету Малого Народа. Обозначение это ничего не говорит тебе; в новых каталогах оно не значится, потому что мы с Либби закодировали его... от этого места людям следует держаться подальше.