Досужие размышления досужего человека
Шрифт:
В будущем молодым людям уже не понадобится искать себе жену — юноша просто обратится к первой попавшейся девушке, опишет ей свой идеал, и, если он ей в самом деле небезразличен, она отправится в лавку и подправит себя до нужного образца. Насколько я понимаю, в некоторых восточных странах уже происходит нечто подобное. Джентльмен, желающий увеличить свою семью, рассылает по окрестностям извещения, в которых указаны вес и размеры его любимой жены, и намекает, что если найдется еще одна в таких же пропорциях, то в его доме для нее есть место. Отцы осматривают своих дочерей, выбирают самый подходящий образчик и заставляют ее набрать нужный вес.
Но это их жестокие восточные нравы. Здесь, на Западе, мы будем более
А уж девушки пусть решают.
— Я действительно считаю, что Генри Уильям слишком мил, чтобы выразить это словами, — пробормочет себе под нос девушка будущего.
Нежно, робко она выяснит у него, каков его идеал женщины, а через шесть месяцев или через год перед ним появится безупречная Она: рост, размеры, вес — все, как он желал. Он заключит ее в свои объятия и воскликнет:
— Наконец-то я нашел ее, женщину своей мечты!
И если он не передумает, а средство в бутылочках не ослабит своего действия, они будут жить долго и счастливо.
А что, если наука шагнет еще дальше? Почему нужно ограничиваться исключительно красотой женщин? Разве не может наука, раз уж она этим занялась, сделать их еще и добродетельными? Я не извиняюсь за свое предложение, я-то привык считать всех женщин красивыми и добродетельными. Именно их собственные газеты разрушили все мои иллюзии. Раньше я смотрел на эту леди или на ту (робко, пока никто этого не замечал) и думал, какая она красивая, какая неприступная. Теперь я думаю только о том, кто ее аптекарь.
Когда я был маленьким мальчиком, мне рассказывали, что девочки сделаны из сахара и пряностей. Теперь-то я знаю. Читал рецепты в «ответах нашим корреспонденткам».
Когда я был совсем юным молодым человеком, то сидел в темных углах и с переполненным сердцем слушал, как люди за фортепьяно рассказывали мне, откуда у маленьких девочек такие дивные глаза, о том, как на небесах им дарят эти ямочки. Увы мне! Лучше бы я никогда не видел этих дамских газет. Теперь я знаю, от какого средства эти глаза становятся столь чарующими. Знаю лавки, где им делают эти ямочки, я проходил мимо и заглядывал в них. Я-то думал, они получаются от поцелуев ангелов, но, насколько я мог видеть, в тех лавках нет никаких ангелов. Так что, возможно, меня обманывали и насчет их добродетелей. Вот почему я предлагаю, чтобы наука шагнула еще дальше и сделала их характеры такими же прекрасными, как тела.
Неужели мы не доживем до того времени, когда сможем увидеть в разделе рекламы дамских газет портрет юной девушки, надувшейся в уголке: «До приема лосьона!» И эту же девушку, танцующую со своими младшими братьями и сестрами, излучающую солнечный свет на весь дом: «После первых трех бутылочек!» Неужели мы не получим пряную микстуру; одна столовая ложка перед сном гарантирует, что леди пробормочет: «Спокойной ночи, дорогой, сладких тебе снов», и тут же заснет, в улыбке приоткрыв губы… Может быть, какой-нибудь специалист в будущем станет рекламировать массаж сознания: «Гарантирую, что даже у самой неподдающейся особы не останется и следа ненависти, зависти и злобы».
А когда наука сделает все возможное для женщин, ей не помешает обратить свое внимание на мужчин. Пока она считает, что мы, мужчины, слишком прекрасны, как физически, так и нравственно, и не нуждаемся в улучшении. Но лично я не отказался бы проконсультироваться с наукой по одному-двум вопросам.
Перевод И. ЗыринойКогда лучше всего веселиться?
Я столько всего мог бы улучшить в Европе и рядом с ней, если бы мне только дали свободу
«Молодая леди, говорят, привлекательная, — сама она в этом не уверена; просто сообщает слухи из своего района; люди считают, что она красавица; может, они правы, может, ошибаются, решать не ей, — хорошо образованная, с любящим характером, состоятельная желает познакомиться с джентльменом с намерением вступить в брак».
И сразу же под ним читаешь про джентльмена двадцати восьми лет: «Высокий, красивый, говорят, покладистый». Право же, скромность брачных объявлений преподает нам, простым смертным, прекрасный урок. Я интуитивно знаю, что если кто-нибудь вдруг спросит меня: «Вы считаете себя покладистым человеком?» — я тут же отвечу: «Покладистым? Разумеется, я покладистый человек! Что за глупые вопросы вы задаете?»
А если он будет настаивать и скажет: «Но есть люди, которые не считают вас человеком покладистым», я на него ужасно разозлюсь.
— О, не считают, вот как? — спрошу я. — Ну так передайте им мои наилучшие пожелания и скажите, что они просто кучка жалких идиотов. Не покладистый! Да покажите мне человека, сказавшего это. Я ему быстро объясню, покладистый я или нет.
Молодые люди, которые ищут себе жену, молчат о своих собственных достоинствах. Пусть другие сами выясняют. Человек, дающий брачное объявление, ограничивается просто констатацией факта: он считается покладистым. Он склонен к семейной жизни и имеет хороший доход. Он желает встретить леди с серьезным характером и намерением вступить в брак. Если она обладает средствами — что ж, это пустячок, вряд ли подлежащий рассмотрению. Он на этом не настаивает. С другой стороны, он не отказывает дамам со средствами. Его основная цель — брак.
Печально размышлять о юной леди, по слухам, привлекательной (давайте просто скажем «привлекательная», и на этом все: вряд ли соседи встанут и хором заявят, что она привлекательная, если она не привлекательная, это всего лишь скромный способ сказать об этом). Итак, юная леди, привлекательная, хорошо образованная, с любящим характером — несомненно, печально думать, что такая особа вынуждена с матримониальными намерениями прибегать к колонке в брачном журнале. О чем думают молодые люди, проживающие по соседству? Чего им еще нужно? Ждут, когда снова оживет Венера с десятью тысячами годового дохода? Я ужасно сержусь на свой пол, когда читаю такие объявления. Вы только подумайте обо всех тех девушках, которые хотят замуж!
Но жизнь — загадка. И факт остается фактом: вот идеальная жена, тщетно подыскивающая себе мужа. А сразу следом — ну, не скажу, что идеальный муж, у него могут быть недостатки, никто из нас не совершенен, но решительно неплохое приобретение для домашнего очага, насколько мужчины вообще для этого годятся: покладистый джентльмен, любящий дом и семейную жизнь, не какой-нибудь вам бродяга, и он взывает на все четыре ветра в поисках жены — любой жены, лишь бы с серьезными намерениями! В своем отчаянии он сделался безразличным к любым другим соображениям. «Есть ли в этом мире, — спрашивает он себя, — хоть одна незамужняя женщина, желающая выйти за покладистого мужчину с хорошим доходом?» Вполне вероятно, что эти двое не раз проходили мимо друг друга по улице, сидели бок о бок в одном и том же трамвае и даже не догадывались, что второй и есть тот самый объект, который им требуется, чтобы жизнь стала прекрасной.